Блюз бродячих собак - Карина Тихонова Страница 15

В общем, я понимала своего приятеля, который в итоге плюнул на все попытки меня обучить и перенес внимание на другую барышню. Технически грамотную.

Я доехала до перекрестка, повернула направо, прижалась к тротуару и остановила машину. Наступает самый неприятный момент. Нужно достать карту и найти искомый адрес.

Лялин переулок, действительно, оказался в самом центре города, недалеко от метро «Курская» и одноименного вокзала. Не думайте, что я при этом открытии испытала взрыв радости. Одно дело знать конечную точку, другое — до нее доехать. Вот вы, к примеру, знаете, как доехать до Курского вокзала? Какие вы умные! На метро и я знаю как…

Ладно, язык до Киева доведет. По дороге буду останавливаться и спрашивать у каждого водителя, как добраться до тех улиц, которые ведут к Лялиному переулку.

В принципе, дорога трудной не выглядела. Нужно доехать по Можайке и Кутузовскому до Садового кольца, потом повернуть то ли направо, то ли налево и катить до площади Лялина. Кстати, понятия о такой не имела. Но она, оказывается, существует, и даже пересекается с нужным мне переулком.

Я сложила карту и тронулась с места. До пересечения с Можайкой я доехала плавно, без приключений, на скорости пятнадцати километров в час. Повернула налево очень аккуратно, не поцарапав ни одну из соседних машин, и двинулась по прямой дороге к Садовому кольцу.

Ничего. Справлюсь.

Машин вокруг, действительно, было не много, в салоне негромко играла чудная джазовая музыка, машина урчала, как ласковая кошка, и я почти расслабилась. В голове даже стали мелькать разные нехорошие мысли по поводу того, не заехать ли в собственный двор на такой роскошной тачке? Представляю себе реакцию соседей! А может, вообще не ездить сегодня ни в какой Лялин переулок? До моего дома рукой подать.

Оставлю машину на ночь на платной стоянке, деньги заберу домой… А завтра с утра на свежую голову отгоню тачку по месту прописки…

Нет, нельзя. Утром движение будет интенсивней, чем сейчас. Можно нарваться на крупные неприятности.

Я осмелела, перевела ручку на вторую скорость и прибавила газу. Машина радостно рванулась вперед.

— Спокойно, милая! — невольно осадила я. — Не так резво!

Но скорость увеличила до сорока километров в час.

Господи, какое же это удовольствие — ездить в подобной машине!

«Шестерка» моего приятеля не вызвала у меня большого желания сесть за руль. Она ползала брюхом по земле, как больная шелудивая дворняга, переключатель скоростей все время заедало, и приходилось приводить его в нужное положение с помощью грубой силы. Еще в машине что-то постоянно кряхтело, охало, скрежетало и отваливалось.

Черный джип, на котором я сейчас ехала, выглядел угрожающим созданием только снаружи. Изнутри он был ласков, как котенок. Кресло обняло меня так нежно, как будто было моей родной мамой. Чтобы управлять этим автомобилем, достаточно было едва заметного движения пальцев. Жаль, что у меня никогда такой не будет.

Я доехала до моста, переехала на другую сторону реки и остановилась. Нужно было выяснить, в какую сторону поворачивать на следующем перекрестке: направо или налево.

Впереди меня стоял, злобно сверкая задними фарами, огромный тяжелый «Хаммер». Так, к водителю такой машины я не подойду ни за что на свете. Мне нужен простой скромный отечественный автомобиль с добрым разговорчивым хозяином.

Я спрыгнула вниз, хлопнула дверцей и зашагала вдоль ряда припаркованных машин. Плевать, что по дороге иду, движения почти нет.

Но не успела я обойти черную тушу «Хаммера», как сзади раздался дрожащий женский голосок:

— Девушка!

Маленькая собака, как известно, до смерти щенок, а уж худая собака — и подавно. Со словами «Женщина, вы выходите?» ко мне в метро обратились всего раз в жизни. И это непривычное обращение так меня потрясло, что я немедленно села на диету.

Так что «девушка» — это ко мне. Я оглянулась.

Из «Хаммера» высунулась маленькая нога в изящной туфельке и неуверенно зашарила вокруг в поисках опоры. Контраст ножки и звероподобной машины впечатлял, но не это поразило мое воображение. Девушка пыталась выпрыгнуть с водительского места.

Я быстренько развернулась и подбежала к машине. Каблук высокий, она может запросто переломать себе ноги, рухнув с такой высоты.

— У вас проблема? — спросила я, заглядывая в салон.

На меня смотрели совершенно детские, полные слез глаза. Девушка была не просто юной. Она была почти ребенком.

— Извините, — прошептала она. — Вы не подскажете, как проехать на Садовую-Черногрязскую?

— Господи, да зачем же вам такая машина? — не удержалась я, оглядев чудовищных размеров руль. Две малюсенькие ручки, лежавшие на нем, выглядели игрушечными.

— Это машина мужа, — так же тихо прошептала бедняжка.

— А где муж?

— Вот он.

Девушка откинулась на спинку сиденья и продемонстрировала мне мужчину, спящего в соседнем кресле глубоким здоровым сном.

— Опять назюзюкался, скотина, — объяснила мне девочка и заплакала. — А я водить не умею! И не ориентируюсь совершенно!

— Господи! Ну и оставьте вы его здесь! Проспится и приедет!

— Не могу.

— Почему?

— А вдруг грабители?

— Зачем им ваш муж?!

— Вот и я говорю. Его из машины выкинут, и он головой ударится. А голова у него и так самое больное место.

— Понятно.

Я задумалась ровно на одну минуту. Садово-Черногрязская была совсем рядом, вот только нужно правильно повернуть. А куда — я уверена не была. Может, направо. Может, налево.

— Как вас зовут?

— Лена…

— Лена, я могу позвонить своему знакомому. Он работает таксистом. Но просто так он не приедет. Придется заплатить. Вы в состоянии?

— Господи!

И девочка отпихнула мужа в сторону двери. Порылась в кармане его брюк, вытащила небольшую дорожную сумку, которая оказалась кошельком.

— Сто долларов? Двести?

— Сами договоритесь, — ответила я. — Только телефон дайте.

Девочка протянула мне крохотный мобильник, уместный только в таких ручках, как у нее. Я осторожно потыкала в едва заметные кнопочки. Хоть бы дома был!

Приятель, учивший меня водить машину, трубку взял.

— Сань, привет! — начала я торопливо.

— А, Элька, — ответил он кисло.

Мы не виделись примерно полгода, и никакой инициативы с его стороны возобновить отношения я не уловила.

— Есть дело, — сразу перевела я отношения в деловую плоскость.

— Слушаю…

— Нужно отогнать машину одной моей знакомой на Садово-Черногрязскую.