Хочу ребенка! - Джейн Грин Страница 15

– Она встречалась со съемочной группой? Майк, я все-таки еще здесь работаю, а ты уже рыскаешь у меня за спиной. Полагаю, мои ребята от нее без ума? Полагаю, она истерик устраивать не будет, – она почти выплевывает последние слова.

– Джулия, расслабься. Никто у тебя за спиной не рыскает. В первый раз она появилась пару недель назад пробоваться для другого шоу, и сегодня я ей перезвонил, потому что вспомнил о «Влюбленных поневоле». Даже говорить не о чем. Твоя съемочная группа толком с ней и не виделась. Хотя Стелла с ней разговаривала, пока вы с Джонни ездили на разведку в Суиндон.

– Мне никто ничего не говорил, – с несчастным видом произносит Джулия. – Они все меня ненавидят, да?

– Никто ничего не сказал, потому что никто не знал, кто она такая. Они, наверное, подумали, что она моя новая цыпочка.

Джулия вымучивает улыбку.

– Так-то лучше, – Майк тоже улыбается. – И, к твоему сведению, твои журналисты тебя не ненавидят.

– Спасибо, Майк. Успокоил.

– Да они боятся тебя, как самого дьявола.

– Ах ты свинья! – и Джулия начинает смеяться.

Они еще немного разговаривают, потом Майк провожает ее до лифта. Теперь они обсуждают его вчерашнюю попойку. Потом стоят и слушают грохот приближающегося лифта, и тут Майк опять поворачивается к Джулии.

– Послушай, – говорит он, неуклюже целуя ее в щеку. – Если тебе что-нибудь будет нужно, все, что угодно, – только позвони, ладно?

– Ладно, – отвечает она с благодарной улыбкой. – Позвоню.

Нет смысла целый день торчать в офисе. Теперь уже нет. Теперь ей уже не нужно работать над новой серией программ. Теперь это программа Мэйв. У нее даже нет сил как следует попрощаться. Вернувшись в офис, она пытается дозвониться до Марка. Не для того, что бы все объяснить – нет, только не по телефону из офиса без перегородок. Чтобы договориться встретиться в баре и все рассказать. Но его нет на месте. Она решает не оставлять сообщение по голосовой почте. Потом расскажет.

Когда все уходят на ланч, Джулия перебирает ящики стола, чтобы взять кое-какие вещи домой. Небольшой набег на комнатку с канцелярскими товарами, и она готова.

– Все в порядке?

Черт. Только она собралась уходить, Джонни вернулся. Он смотрит на нее с выражением откровенного непонимания на лице, а она стоит перед ним с большой картонной коробкой в руках.

Джулия застывает, как вкопанная.

– Мне нужно отдохнуть, – медленно выговаривает она. – У меня только что был долгий разговор с Майком. Мы договорились, что я возьму отпуск на несколько месяцев.

Джонни не знает, что ответить.

– Все в порядке, Джонни. Я знаю, что обо мне в последнее время говорят, и знаю, что вела себя, как настоящая стерва, но мне необходимо, как выразился Майк, разобраться со своим дерьмом.

Джонни поражен. Джулия медленно опускает коробку на край стола, возвращается и крепко обнимает его.

– Без меня у вас все будет отлично, – шепчет она ему на ухо. – К тому же мое место займет восхитительная рыжеволосая красотка, – и когда она отстраняется, ей становится немного обидно, потому что, похоже, Джонни рад такой перспективе. В конце концов, оказывается, его преданность не так уж сильна.

Хлопает дверь, и Джулия слышит, как Марк ругается в прихожей. Он ненавидит, когда за ним захлопывается дверь, боится, что дерево или дверная коробка треснет. Но у него нет выбора: когда он приносит работу домой, приходится бороться с дверью с полны ми руками папок.

– Джулия! – кричит он с первого этажа.

Она медленно спускается, промокая волосы полотенцем и останавливаясь на одной из нижних ступенек. Марк кладет папки на пол, выпрямляется и смотрит на нее.

– Это правда?

Джулия кивает.

– Ты нормально?

– Наверное. Полагаю, это новость дня?

Марк корчит гримасу.

– Если верить тому, что я слышал, тебя притащили домой в смирительной рубашке санитары в белом.

– Издеваешься, – она в шоке.

– Не совсем. Похоже, все думают, что у тебя нервный срыв.

– Пошел ты, Марк. Как ты только можешь такое говорить? Боже, иногда ты черствый, как кирпич.

– Джулия, ради бога, ты же сама спросила! Чего ты на меня набросилась? Господи, неужели мы не можем хоть один вечер провести как нормальные люди, и просто поговорить обо всем? Я знаю только то, что слышал в офисе, и весь день пытался до тебя дозвониться. Джонни сказал, что ты ушла после обеда, а твой проклятый мобильник целый день выключен.

Джулия молчит. Она в бешенстве. Она пытается ни в чем его не винить. Но он виноват во всем.

Она ушла из офиса после обеда, поймала такси до дома и только тогда ее накрыло. Одна, в этом огромном доме, который она ненавидела, бродила из комнаты в комнату, пытаясь разобраться в своих чувствах. Испытывала ли она облегчение? Счастье? Злость? Разочарование?

Пустота. Вот что она чувствовала. И больше ничего. Все время только пустота.

Она включила телевизор, чтобы не сидеть в тишине, и попала на дневное шоу о проблемных детях. Гиперактивные, непослушные, неуправляемые дети, ни одному из которых не было больше семи. Ей хотелось ударить отчаявшихся родителей. «Как вы смеете жаловаться», – в ярости подумала она. «Как вы смеете говорить хоть слово неодобрения своим детям, когда вам так посчастливилось их иметь».

Она с отвращением выключила телевизор, схватила пальто и вышла на улицу, вздрогнув оттого, что ледяной январский воздух ударил ей в лицо. Джулия не гуляла уже целую вечность. Раньше, когда она жила одна и у нее было время, она часто гуляла.

Она прошлась до стадиона, взбежала по бетонным ступенькам и оказалась на открытом пространстве. Лягушатник для малышей зимой пустовал, на беговой дорожке виднелись одинокие спортсмены. Было приятно оказаться на свежем воздухе. Приятно, что нос краснеет от холода, даже приятно закутывать руки в пальто, чтобы они не замерзли.

Ей так многое нужно было обдумать, что намного проще было вообще не думать ни о чем. Она просто гуляла, забредая все дальше и дальше.

Кроме нее на мороз отважились выйти лишь несколько хозяев со своими собаками. Она описала полный круг, потом ненадолго присела за столик в кафе, согревая руки чашкой дымящегося кофе и время от времени обмениваясь парой слов о погоде с проходящими мимо владельцами собак.

Она как раз собиралась уходить, как в кафе вошла женщина с двумя детьми. Девочка лет трех и мальчик, которому было года полтора. Дети копошились вокруг стола. Девчушка была очаровательна. Темные волосы, большие карие глаза, ресницы невообразимой длины – ну просто куколка с чудесной улыбкой! Джулия не могла отвести от нее глаз.