В тихом омуте - Уильям Райс Страница 15

Джеймса начали обуревать сомнения. С одной стороны, все складывалось в его пользу — похоже, все эти женщины и в самом деле сговорились, чтобы толкнуть эту богиню любви в его страждущие объятия. С другой — избранные ими методы были отнюдь не самыми честными. Люди должны иметь право на то, чтобы принимать решения самостоятельно, решил Джеймс. И, набравшись храбрости, сказал:

— Что ж, Тони, в таком случае я не смею…

В конце концов, он всегда может переключиться на Николя.

— Мы должны их перехитрить, — промолвила Тони.

— Что-что? — недоуменно переспросил сбитый с толку Джеймс.

— Они не должны ничего заподозрить. Понимаете? Вы мне нравитесь, Джеймс. До сих пор я не допускала и мысли о том, чтобы… изменить Бену. Но вы… с вами… словом, вы мне очень симпатичны. Только я не хочу, чтобы об этом узнала Элинор или кто-нибудь другой.

Никогда прежде женщина так открыто не признавалась ему в своей готовности предаться с ним любви. Джеймс был настолько ошеломлен, что даже испугался, не ослышался ли.

— Тони, — пробормотал он. — Вы и правда хотите, чтобы мы с вами… Вы согласны, да?

— А как, по-вашему? — она посмотрела на него снизу вверх. В прекрасных глазах Джеймс прочитал вызов.

Внезапно рядом оказалась Элинор. На прелестных щечках Тони заиграл румянец.

— Ваше виски. — Она пытливо вгляделась в лицо Тони, взвешивая, оценивая. — Ссоритесь что ли, молодые люди?

Джеймс, как ни в чем не бывало, ответил:

— Дело в том, что я в искусстве ни уха, ни рыла не смыслю, а миссис Вальдшнеп безуспешно пыталась втолковать мне, в чем заключалось величие Пикассо в период кубизма. Увы, боюсь, что не дано мне постичь такие премудрости.

Тони одарила его восхищенным взглядом.

— Вот как, — разочарованно протянула Элинор и подозрительно воззрилась на Тони. — Извини, милочка, что я вам помешала. — Она перевела взгляд на Джеймса. — И вы извините, что я так завозилась. Я готовила вам виски с содовой, а вместо воды там вдруг оказался чистый джин. Мой недоумок-супруг ухитрился налить джин в графин для воды…

— Ничего, главное, что вы вовремя это заметили, — улыбнулся Джеймс, очень собой довольный. Затем спросил, деланно не обращая внимания на Тони: — Скажите, сколько времени обычно длятся ваши вечеринки?

— По-разному, — уклончиво ответила Элинор. — Надеюсь, что большая часть народа схлынет к половине девятого. Но наши избранные друзья задерживаются допоздна. Надеюсь, Джеймс, вы составите нам компанию?

— Если позволите… Однако меня привезла сюда Китти. Поэтому я не знаю, удастся ли…

— О, машин у нас предостаточно. — Элинор взяла его под руку. — Тони, извини, но я должна исполнить свой долг и перезнакомить доктора со всеми нашими друзьями. — Взгляд Джеймса скользнул над обнаженным плечом Элинор и встретился со взглядом Тони. «Позже увидимся», — пообещал он глазами. Тони понимающе кивнула, и Джеймсу показалось, что она пытается сказать ему, чтобы он долго не задерживался. Что ж, такой женщине отказать он не мог, не говоря уж о напутствии, которое сделал ему Кайт: «Вы не имеете права оставить разочарованной ни одну пациентку». На мгновение Джеймс представил себе Николя, её сексапильный облик, призывный взгляд, недвусмысленные намеки… Да, то густо, то пусто. Следуя за Элинор, знакомясь с её друзьями, рассеянно посмеиваясь их шуткам, которые слушал вполуха, Джеймс никак не мог выбросить из головы сладострастные мысли. Пару раз, оборачиваясь, он натыкался на пронизывающий взгляд Китти; кузина, подобно зоркому стервятнику, не спускала с него глаз. Однажды, оказавшись с ней рядом, Джеймс не удержался и, наклонившись вплотную к одному из её оттопыренных ушей, прошептал:

— Ты что, надеешься, что я изнасилую кого-нибудь прямо у тебя на глазах? Посреди толпы?

Китти вспыхнула, и Джеймс тут же пожалел о своей ребяческой выходке. Уж лучше тайная слежка, чем открытая ссора. Вдобавок настроение у Джеймса было такое приподнятое, что он никому не желал зла, даже этой выдре. И он снова нагнулся и шепнул:

— Ты уж извини, Китти, я пошутил.

В ответ Китти одарила его недоверчивым взглядом. Джеймс улыбнулся и хотел было сказать ещё что-то, столь же ободряющее, но Элинор потянула его за рукав и прошептала, обдав ухо жарким дыханием:

— Прошу вас, уделите внимание Тони. Она сегодня без мужа. Возможно, он приедет попозже, но я в этом сомневаюсь. Бедняжка так скучает. Она ведь вам понравилась, да?

Джеймс притворился, что обдумывает, что на это ответить, когда в гостиную бледной тенью вплыла Аманда Гэрисон. Она была в длинном, до пят, цветастом платье, запахнутом наподобие сари, и создавалось впечатление, что и правда скользит по полу, не переступая ногами. Заприметив Элинор, Аманда приветливо помахала ей.

— Элли, золотко, какая славная вечеринка!

И метнула алчный взгляд на Джеймса. Элинор подтолкнула его вперед.

— Аманда, это Джеймс Торчленд — наш восхитительный новый доктор! Джеймс, познакомьтесь с Амандой Гэрисон.

Джеймс осторожно пожал костлявую ладошку, прикидываясь, что видит Аманду впервые. Ему пришло в голову, что старина Кайт зааплодировал бы его тактичности.

— Вы живете недалеко отсюда? — вежливо осведомился он.

— До неё от нас рукой подать! — со смехом ответила за подругу Элинор. — Между прочим, Джеймс, она книги пишет!

— Вот как? — с деланным интересом переспросил Джеймс. И тут же хлопнул себя по лбу. — Ну конечно! Теперь я вспомнил, откуда знаю вашу фамилию. Вы ведь написали роман, который называется «Бабочки», верно?

Об этом ему рассказала Майра Уотерс, регистраторша. Аманда, заметно польщенная, расцвела, потом поведала, что хочет поздороваться с Оливером.

— Вы поразили её в самое сердце, — игриво заметила Элинор, когда Аманда удалилась.

— А кто такой Оливер?

— Муж Николя. Вы его видели — смешной пузанчик, который увел её с собой. — Джеймс кивнул, и Элеонора продолжила: — Оливер не на шутку увлечен Амандой. Между нами, Джеймс — на мой, взгляд, она — извращенка. Хотя бедняжка не виновата — у неё такой старый муж, что поневоле начинаешь бросаться во все крайности. Так что, на месте Оливера, я бы держала ухо востро.

— А Николя в курсе? — полюбопытствовал Джеймс. — Я имею в виду Оливера и Аманду.

— О, разумеется, — усмехнулась Элинор. — Об этом все знают. Ну и потом, они же никому ничего дурного не делают. Не говоря уж о том, что Николя обожает Майка. Майк — это мой муж, самый толстый здесь…

— Тот, который нас встретил, да? С рыжими кудрями…?

Элинор звонко расхохоталась.

— Да, то немногое, что уцелело от его шевелюры, можно, наверное, назвать рыжими, но только скорее патлами, а не кудрями. Ну так вот, Майк и Николя вовсю крутят шуры-муры, и меня это очень устраивает. Николя ведь такая прелесть, не правда ли? Вы не находите, что у неё потрясающая фигура? — Джеймс кивнул, вспоминая статную фигуру и зеленые глаза. — Я вас не пугаю? — спросила Элинор, неожиданно серьезным тоном. — Надеюсь, что не очень. Просто мне кажется, что если время от времени обмениваться партнерами, то жизнь становится куда веселее. А вы так не считаете?