Разговор о любви - Глория Эванс Страница 15

– Я очень устала, – сдержанно сказала она Тиму и шагнула к лестнице. – Пойду спать.

Он поколебался некоторое время, размышляя, куда ему лучше податься, и направился вслед за ней.

Джоанна, находясь уже в ванной, услышала, как открылась и закрылась дверь спальни, и поняла, что от затеи улечься спать на диване Тим отказался. Мгновенно охваченная волной возбуждения, она торопливо вылезла из душа, вытерлась пушистым светло-зеленым полотенцем и критически посмотрела на себя в зеркало.

В ее спальне было две кровати, отделенные друг от друга широкой тумбочкой и торшером. Поэтому-то она и не настаивала на том, чтобы Тим спал в гостиной, – тешила себя мыслью, что если им и придется лечь в одной комнате, то все равно не вместе.

Наверное, улегся сейчас на одну из кроватей и принял какую-нибудь соблазнительную позу, подумала она, расправляя волосы. Наверняка он кажется себе неотразимым и уверен, что я перед ним не устою, при первой же возможности скину с себя маску строгой дамы и брошусь ему на шею. Какой наивный!

Джоанна закуталась в длинный махровый халат, стиснула зубы и, нахмурив брови, вошла в спальню.

Каково же было ее удивление, когда она увидела Тима не на кровати, а у раскрытого шкафа. Он что-то доставал с одной из средних полок и стоял к Джоанне спиной.

– Что ты делаешь? – спросила она, от растерянности забыв, что должна выглядеть суперстрогой.

– Достаю постельное белье, – невозмутимо ответил Тим.

– Но… – Джоанна посмотрела на кровати, аккуратно застеленные светло-зелеными простынями.

Тим повернулся к ней, держа в руках комплект точно такого же белья.

– Когда я сказал, что могу спать и на диване в гостиной, ты ничего не ответила. Я воспринял это как одобрение.

Джоанна вдруг почувствовала испуг, смешанный с обидой и надеждой. Ей представилось, что они ложатся спать в одном доме, но в разных комнатах, и ее сердце будто сдавили металлические тиски.

– Здесь две кровати, – заметила она небрежно. – Думаю, не произойдет ничего страшного, если ты останешься ночевать в этой спальне.

Тим прижал комплект белья к груди, будто у него его собирались отнять, и его губы неожиданно расплылись в улыбке.

– А если бы здесь была всего одна кровать, думаешь, произошло бы что-то страшное?

– Думаю! – выпалила Джоанна с легким раздражением.

Улыбка медленно сползла с губ Тима. Его лицо посерьезнело, взгляд сделался задумчивым и сосредоточенным.

– Ты боишься меня? Не доверяешь мне? Полагаешь, я смог бы против твоей воли…

– Нет! – прервала его Джоанна, взволнованно сцепляя тонкие пальцы рук в плотный замок. – Я не тебя боюсь, а в первую очередь себя!

Тим прищурился и склонил голову набок, словно не расслышал ее слов или не понял, что она имеет в виду. Потом приблизился к ней и с нежностью и восхищением провел пальцем по ее щеке.

От этого признания Джоанны сердце Тима обволокло приятным теплом. Другие женщины, с которыми он когда-либо встречался, будто не умели сознаваться в том, что они действительно испытывали, а все время кого-то из себя строили, плели невидимые сети, хитрили и лгали. Тиму это не нравилось, но он привык к подобным выходкам и уже не ожидал ни от одной из знакомых женщин, а уж тем более от загадочной Джоанны, такой искренности.

– Значит, ты все же неравнодушна ко мне, – прошептал он.

– Да, неравнодушна! – с той же отчаянной честностью выдала Джоанна. – Но не хочу и не могу с тобой сближаться. И четко знаю, что правильно делаю.

Тим отступил на шаг.

– Хорошо. Я уважаю твое мнение и ни на чем не стану настаивать.

Джоанна приоткрыла рот, пораженная и разочарованная его ответом, но тут же взяла себя в руки и кивнула.

Тим потер глаза.

– Я сегодня очень рано проснулся и тоже едва держусь на ногах. Пожалуй, нам с тобой пора ложиться спать. – Он повернулся к Джоанне боком и стянул с себя свитер.

Хорошо, что в этот момент ее лица никто не видел. На нем отразилось столько восторженных эмоций, что ей за свою несдержанность стало бы до ужаса стыдно. Еще с первого момента их знакомства она обратила внимание на его пропорциональную, атлетически сложенную фигуру, однако до настоящего времени не имела возможности оценить ее по достоинству.

Оставшись в одной футболке, плотно облегающей его богатырские плечи, мускулистую грудь и сравнительно узкую талию, Тим аккуратно свернул свитер и положил его на стул, придвинутый к спинке кровати. Джоанна, опомнившись, резко отвернулась в сторону как раз в то мгновение, когда он выпрямился и посмотрел на нее.

– Тебе ванная больше не понадобится?

– Нет, – односложно ответила Джоанна, не поворачиваясь. Она понимала, что смотрится неестественно, но ее щеки предательски пылали, и демонстрировать их Тиму ей страшно не хотелось.

– Тогда я пойду, приму душ. – Он достал из своей сумки какой-то пакет, – видимо, с туалетными принадлежностями, – и прошел в ванную.

Джоанна немного расслабилась и принялась махать перед лицом ладонями, чтобы остудить щеки.

Ну и история! – подумала она. О нас только романы писать. Конечно, неизвестно, каким будет финал, но начало просто фантастическое! Мы даже не встречаемся, а вся моя родня мысленно наверняка уже готовится к свадьбе.

Она прошла к ближайшей кровати и устало на нее опустилась. В ванной зашумела вода, и ей сейчас же невольно представилось, как Тим стоит под душем… Обнаженный, растирающий по коже ароматный гель…

Хватит! – скомандовала она себе. С каких это пор я стала настолько сексуально озабоченной? Совсем лишилась способности управлять своими эмоциями, скоро точно чокнусь!

Она вскочила на ноги, прошлась взад и вперед по комнате, желая успокоиться и, пока не вышел Тим, улечься в постель, чтобы избежать дальнейших осложнений. Но ее взгляд вдруг упал на туго набитую папку из коричневой кожи, торчащую из раскрытой сумки Тима.

Что в ней? – полюбопытствовала она, останавливаясь посредине комнаты в полном замешательстве. Какие-то документы?.. Но зачем они ему здесь?

Ее мозг заработал трезво и быстро. Джоанна мгновенно вспомнила слова Тима о том, что сегодня он очень рано встал. И попыталась на скорую руку проанализировать ситуацию, понять как истинную причину его приезда сюда, так и его внезапно проснувшийся навязчивый интерес к ней.

Кто поднимается ни свет ни заря в выходной? – задалась она вопросом. Возит с собой на отдых какие-то бумаги? Только тот, кто поставил перед собой некую грандиозную цель и мечтает во что бы то ни стало ее достичь. Во что бы то ни стало!..

Ее сердце сдавила жалость к самой себе, к тому светлому искреннему чувству, которое в ней зародилось. Внезапно она озлобилась на это чувство и сжала руки в кулаки, как мальчишка, готовящийся к уличной драке.