Прелесть лунной ночи - Дороти Шелдон Страница 15

Она подставила свое тело солнцу и погрузилась в мысли о Риче. Интересно, как ему живется в Нью-Йорке. Однако вряд ли это можно назвать жизнью. Он так напряжен и так серьезен, хотя и не лишен чувства юмора.

– Я была однажды в Нью-Йорке, – сказала Ди.

– Правда? И когда же?

– Много лет назад. Еще маленькой девочкой. – Ди лениво потянулась и повернулась к Ричарду. – Мы отправились туда с тетей Мэгз.

Ричард открыл глаза и взглянул на девушку.

– Замечательно. И хорошо вы провели там время? Что удалось посмотреть?

– Мы ходили на демонстрацию мод. Посмотрели две пьесы. Делали покупки. Съездили на экскурсию. Ну знаете, обычная программа. – Ди надела новые солнечные очки. – Как я?

– Потрясающе, дорогая. Просто потрясающе, – ответил Ричард с южным акцентом, улыбнулся и покачал головой. – Нью-Йорк – великий город.

– Вот именно. Гораздо больше шума, отравленного воздуха, преступлений, чем всего остального. – Ди перечислила все дурное, чем, по ее мнению, знаменит Нью-Йорк, и затем добавила: – И еще, там слишком уж много любителей постоянно смотреть на часы.

Ричард рассмеялся.

– Вам бы это тоже не помешало. Ничего нет плохого в том, чтобы быть пунктуальным.

– А что плохого в том, чтобы принимать жизнь такой, как она есть?

– Вы имеете в виду…… Я не понимаю, о чем вы. – Ричард внимательно посмотрел на Ди. Светлые волосы, потемневшие от воды, обрамляли ее красивое лицо, а глянцеватая на солнце кожа отливала медом. Ее всегда живые глаза, временами почти черные, словно полночь, сейчас напоминали по цвету васильки.

– Я имею в виду, зачем всегда торопиться и куда-то бежать? Разве жить вот так, как мы, не лучше, чем мчаться от одного места к другому? Помните, был такой плакат для водителей машин: «Не спеши и останешься жить»? я того же мнения.

Ричард почувствовал легкое раздражение: он на собственной шкуре испытал, как это бывает, когда изо дня в день совершенно не на кого и не на что рассчитывать.

– А как насчет вашего будущего? Вы так и собираетесь греться на солнышке всю оставшуюся жизнь? Или катать туристов, которым ничуть не интересен ваш рассказ?

Ди выпрямилась и гневно посмотрела на собеседника сквозь розовые очки.

– Это нужно мне самой, даже если другим совершенно наплевать на то, о чем я рассказываю. Прошлое всегда имеет значение и всегда важно. Чем мы сегодня занимаемся? Сидим перед телевизором и пялимся на всякую электронную чепуху, вместо того чтобы жить по-настоящему.

– Ди, вы интеллигентная женщина, хотя и пытаетесь убедить меня в обратном. Разве вас никогда не тревожит будущее? А что, если вы заболеете и не сможете работать? – Ричард взял ее руку и сжал в своих пальцах. – Кто позаботиться о вас?

– Полагаю, я просто умру. Не думаете же вы, что даже если найдется кому позаботиться о вас в случае серьезной болезни, вы никогда не умрете? Вам тоже не помогут тогда никакие деньги в мире. – Ди отдернула руку и отвернулась. – Я-то знаю, уж поверьте.

Ричард открыл было рот, чтобы возразить, но сдержался. Может быть, за этими словами и кроется причина той печали, которую он иногда замечал в ее глазах?

– Никому не дано избежать смерти. Это произойдет с каждым из нас, но следует быть готовым и к другим проблемам.

Ди ничего не ответила. Да ответ и не требовался. Она сама знала, что такое смерть и неизбежность. Ди просто утешающим жестом похлопала Ричарда по руке и сменила тему:

– Я хочу есть.

Выражение на лице мужчины смягчилось, и он улыбнулся.

– А я так умираю от голода.

– Это из-за купания. Поплавав, я всегда становлюсь просто ненасытной. – Ди открыла сумку и извлекла обед.

Она разложила цыплят, сандвичи и картофельный салат по тарелкам, а Ричард наполнил чашки со льдом напитком.

– Вот она жизнь! – Ди с невероятной скоростью уплетала содержимое своей тарелки.

Глядя на нее, Ричард усмехнулся.

– И всегда вы так едите?

– Как так?

– Да вы уже поглотили три куска курицы, сандвич, гору картофельного салата и чипсов. Так и растолстеть недолго, – предостерег он ее, потянувшись за очередным куском курицы.

– Нехорошо подсчитывать, кто сколько съел, – назидательно заметила Ди. – К тому же полнота мне не грозит: у меня хороший обмен веществ. – И с этими словами вытащила из сумки еще две ромовые бабы. – Прошу, одна ваша.

– Не знаю, способен ли проглотить еще хоть кусочек. – Ричард посмотрел на облитую шоколадом ром-бабу и не смог устоять. – Вы сами их пекли?

– Нет, Джед.

– Джед? – При виде розового кончика ее языка Ричард напрягся. Чтобы как-то отвлечь свое внимание от Ди, он откусил от своей ром-бабы. – Ммм. Потрясающе вкусно.

– Да, мой друг Джед – отличный кулинар. Больше всего на свете я люблю шоколад. Просто обожаю.

– Должен сознаться, я тоже, – сказал Ричард, удивляясь, как он мог еще что-то есть. Секунду он наблюдал, как Ди слизывала с пальцев шоколад. – Может, прогуляемся?

– Прекрасная идея. – Ди собрала остатки еды в сумку и поднялась. – Осторожнее, берегитесь ракушек. Можете порезать ногу. Почему бы нам не оставить обувь здесь и не пройтись по воде?

– Отлично.

Они не спеша шли по пляжу. Разговаривать не хотелось, но Ричард все время поглядывал на свою спутницу. Она шагала легко, с таким видом, словно в целом мире не было никаких проблем. Но он-то знал, что это не так. Он уже уловил в ее тоне какое-то беспокойство, когда они обсуждали, необходимо ли думать о будущем. Оставалось лишь выяснить, в чем причина тревоги. Ричарду показалось, что не только ему, но и Ди не мешало бы изменить некоторые свои взгляды.

Он попытался представить себе такую картину: Ди учит его, как расслабляться, как перестать отсчитывать в уме каждую секунду, а он внушает ей, что в жизни нельзя плыть по течению и всякий свой день следует планировать. Ричард невольно усмехнулся. Каждый из них старался поставить другого на свое место.

Ди взглянула на Ричарда и сощурилась, чтобы лучше видеть его лицо. Надо было взять с собой новые солнечные очки.

– Отчего вы так развеселились, Рич? Может, я что-то пропустила?

– Ричард, – добродушно поправил он и взял ее за руку. – Я лишь подумал о том, как переменчива жизнь.

Он никак не мог вообразить, чтобы Ди принимала участие в обсуждении какого-нибудь нового проекта на заседании правления в Манхэттене или обхаживала важного клиента с помощью мартини и дорогих джинов. Нет, он не позволит себе увлечься! Для Ричарда Кемпа Ди может быть привлекательной разве что в физическом смысле. У нее нет понятия о времени. Ее совершенно не волнует будущее. То, что для него составляет жизненные ценности, для нее не имеет никакого значения. Но, с другой стороны, он не мог отрицать, что ему с Ди хорошо.