Одиночество на двоих - Диана Палмер Страница 15

— Не говори так! Ты еще долго проживешь. Я не смогу жить без тебя! — воскликнула Вайолет.

— Чепуха, — пробурчала пожилая женщина. — У тебя есть своя собственная жизнь. Моя же подходит к концу.

— Не говори так. У тебя еще многое впереди.

— Например? — пессимистично спросила она.

— Внуки! — ответила Вайолет и покраснела.

Возможно, она уже беременна.

Пожилая женщина на мгновение затихла.

— Внуки. Как я раньше об этом не подумала… — она посмотрела на Вайолет. — Значит, он хочет детей?

— Конечно, — с улыбкой ответила Вайолет.

— Тогда он, должно быть, передумал, — удивилась миссис Гарди.

У Вайолет внутри все оборвалось.

— О чем ты?

— В тот день, когда Кемп заходил сюда, он сказал, что у него никогда не будет детей.

Вайолет стало нехорошо.

— Так и сказал?

— Мужчины часто так думают, пока у них не рождается ребенок, но он говорил очень уверенно.

— Хотела бы я знать, почему, — неловко пробормотала Вайолет.

Мать обеспокоенно посмотрела на нее.

— Я расскажу тебе, но обещай, что будешь молчать.

— Прошу тебя, не тяни, — умоляла Вайолет.

— Это сейчас мистер Кемп образумился, но в молодости он был довольно безответственным. Я кое-что узнала от знакомой медсестры о мисс Калбертсон. Когда я спросила об этом Кемпа, он был поражен. Шеннон носила его ребенка. Он не знал об этом, иначе женился бы на ней раньше. Следователь скрыл беременность девушки, чтобы не расстраивать ее родителей. Эта новость ужаснула Кемпа. Ведь он потерял не только невесту, но и своего ребенка, Он сказал, что мысль об этом не дает ему покоя.

Вайолет села. Все оказалось даже хуже, чем она ожидала. Блэйк не хотел детей. Они потеряли контроль над собой и забыли, что следует предохраняться. Кемп никогда не говорил, что любит ее. Он лишь сказал, что все уладит, если она окажется беременной. Означает ли это, что он не хочет ребенка?

Ей стало не по себе. Что же делать?

— Дорогая, что-то не так? — взволнованно спросила миссис Гарди.

Вайолет выдавила из себя улыбку.

— Ничего. Я просто ревную его к умершей невесте, вот и все, — солгала она.

Миссис Гарди успокоилась.

— Не мучай себя, дорогая. Все будет хорошо.

Вайолет перевела разговор на другую тему. Но этой ночью она так и не смогла уснуть. У нее было неспокойно на душе. Как она могла быть такой слепой? За один час страсти ей, возможно, придется заплатить слишком дорогую цену. Вчера она думала, что они будут вместе, что бы ни случилось, но сейчас такой уверенности не было.

В понедельник утром Вайолет, все еще взбудораженная произошедшим, отправилась на работу. Ей не терпелось поскорее встретиться с Блэйком, и в то же время она боялась этой встречи. Она надеялась, что он хотя бы позвонит ей. Ведь они теперь любовники. Но он так и не позвонил. Она чуть сама не набрала номер его офиса, но вовремя остановилась. Ей не хотелось, чтобы все думали, что она за ним бегает. Возможно, ему просто понадобилась небольшая передышка, чтобы привыкнуть к их новым отношениям.

К концу дня она пала духом. Вдруг Блэйк звонил, пока она ездила на почту за письмом для Райта? У нее появилась возможность спросить его об этом лично, когда он зашел к ней в кабинет с конвертом в руках.

— Вайолет, не могли бы вы снова заскочить на почту по дороге домой? — спросил он.

— Конечно.

Она поставила на конверт печать и застенчиво посмотрела на босса.

— Э-э… когда я отлучалась, меня никто не спрашивал? — промямлила она.

Он поднял бровь и улыбнулся.

— Вы имеете в виду вашего бывшего босса?

Девушка покраснела.

— Ну…

— Вы рискуете, Вайолет. Сильно рискуете.

— Сэр?

— Весь город знает о том, что вы ездили к нему домой, — непринужденно сказал он. — Слухи распространяются здесь со сверхъестественной быстротой. Я слышал, что его кошки не очень любят гостей.

— Это точно, — подвердила Вайолет, доставая свою сумочку.

Они попрощались, и она ушла.

Может, Блэйк не звонил, чтобы не дать лишний повод для сплетен? Безусловно, он сожалеет о том, что потерял над собой контроль. Она сама испытывала подобное чувство. Ее оправдывало лишь то, что она любила его. К несчастью, она не могла сказать того же о Блэйке. Желание обладать женщиной — это еще не любовь.

На следующее утро Блэйк Кемп вызвал к себе Либби Коллинз и сообщил ей, что результаты вскрытия ее отца не подтвердили насильственную смерть. Девушка испытала облегчение.

— Но с отцом Вайолет дело обстоит иначе. Только не говорите ей об этом. Я сам съезжу на ранчо Райта и лично сообщу ей о результатах эксгумации. Для нее и миссис Гарди это будет суровое испытание. Если нам удастся поймать Джанет, мы предъявим ей обвинение в убийстве. Вайолет и ее матери придется давать показания. Надеюсь, что сердце миссис Гарди не подведет.

— Бедная Вайолет, — печально сказала Либби. — Скажите ей, что она может на меня рассчитывать.

— Думаю, она это знает.

По дороге на ранчо Дюка Райта Блэйк беспокоился о том, как отреагирует Вайолет на последние новости. Ему было неловко снова встречаться с этой робкой, замкнутой девушкой, не имеющей опыта в отношениях с мужчинами. Он воспользовался этим, и она, должно быть, его за это ненавидит. Он должен сделать все возможное для Вайолет и ее матери. Им будет нелегко примириться с тем, что мистера Гарди убили.

Вайолет как раз заканчивала работу, когда на лестнице послышались шаги. Увидев Блэйка, она не могла скрыть своего волнения. Он выглядел очень элегантно в своем сером костюме, из прически не выбивался ни один волосок. Его голубые глаза были полны сострадания, когда он посмотрел на нее.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Да, Вайолет. Мы должны поговорить с твоей матерью. Ты можешь попросить мистера Райта, чтобы он отпустил тебя пораньше?

— Его сегодня здесь нет, — сказала Вайолет, вставая. — Что произошло?

— Мы только что получили результаты вскрытия твоего отца. Он умер не своей смертью. Это было убийство.

Убийство. Девушка почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Джанет Коллинз убила ее отца.

— Эта женщина, — воскликнула она, — эта корыстная женщина убила моего отца!

Блэйк подошел к ней и крепко обнял. Она вся дрожала.

— Все хорошо, — прошептал он ей на ухо. — Клянусь, мы заставим ее заплатить за это.

Сначала она испытала потрясение, затем злость. Но это было ничто по сравнению с горьким чувством невосполнимой утраты. Несмотря ни на что, она любила отца.