Нежность лунного света - Барбара Картленд Страница 15

Казандис издал какое-то нечленораздельное восклицание, плеснул себе вина в стакан и залпом осушил его.

Орион подошел к Афине, обнял ее за плечи и прошел с ней к лестнице, которая вела наверх. При этом он намеренно оставил дверь незапертой.

– Ступайте к себе в комнату и запритесь изнутри. Вы будете там в полной безопасности, – по-английски сказал он Афине.

– Вы уверены в этом? – спросила девушка, чувствуя, что ее тело сотрясает дрожь.

– Абсолютно уверен, – последовал ответ.

Орион проследил за ней взглядом, пока она поднималась по лестнице. Девушка вошла в комнату и закрыла за собой дверь на железную задвижку.

Ставни были закрыты, и девушка решила не открывать их. Она не стала гасить стоявшую на столе сальную свечу и при ее скудном свете разделась и нырнула в постель.

Теперь Афина была так напугана, что не могла думать ни о чем, кроме страшного громилы, ворвавшегося в таверну. Однако постепенно ее мысли вновь вернулись к тем сладостным ощущениям, которые она испытала в древнем святилище.

Закрыв глаза, она мысленно представляла себе очертания храма, серебристый туман над долиной и мерцающую морскую гладь. Все это озарялось волшебным сиянием, которое окружало самого Аполлона.

Ей с трудом верилось, что больше никогда она не увидит Ориона. Он навсегда покинет ее, уйдет так же неожиданно и таинственно, как появился, хотя успел за эти несколько часов стать частью ее жизни.

Афина испытывала горечь и боль от неизбежности разлуки. Она хотела Ориона так отчаянно, что это удивляло ее саму.

Как может она потерять его? Разве сможет забыть тот миг, когда отдалась его власти, слившись с ним в едином священном порыве, взлетев душой к вершинам неземного блаженства?

Ей хотелось разрыдаться от отчаяния, однако ее глаза оставались сухими, и она знала, что не смогла бы выразить словами глубину чувств, которые испытывала.

Он покинет ее, она вернется в тот мир, которому принадлежала раньше. Только уже никогда не будет прежней юной англичанкой из высшего общества.

Испив из источника наивысшего блаженства, ощутив восторг от приобщения к таинствам небожителей, как сможет она вернуться в обычную жизнь? Каждый день общаться со скучными людьми? Разве сможет она прожить без любимого человека?

Но как же она могла влюбиться в человека, которого еще утром не знала, о существовании которого даже не догадывалась? И все же Афина не сомневалась, что это – как сказал Орион – была любовь, к которой стремятся все люди. Отправляясь к священным местам далеких стран, следуя разным философским учениям, используя ту или иную религию, они искали в собственных душах то, что ей и Ориону посчастливилось познать в бессмертный миг истины на разрушенных ступенях античного амфитеатра.

– Я люблю его!

Эти слова слетели с ее губ помимо воли, и Афине показалось, будто яркий свет озарил темную комнату.

– Я люблю его! Я люблю его! Он единственный, кто меня понимает.

Люди, вероятно, посмеялись бы над наивной, романтически настроенной девушкой с излишне живым воображением, поверившей в магию лунного света.

Однако Афина знала, что дарованное им с Орионом чувство – это нечто незыблемое и вечное.

Им повезло: их души соприкоснулись и слились воедино. Женщина встретила своего единственного мужчину. Судьба свела двух людей, предназначенных друг для друга.

– Когда завтра утром Орион покинет меня, он заберет с собой мое сердце, – прошептала Афина, глядя в темноту.

Прошло довольно много времени, прежде чем она услышала на лестнице его шаги. Внизу было тихо, и Афина решила, что Казандис ушел, забрав у хозяев еду, деньги и все ценное, что оказалось в доме.

Орион поднялся на лестничную площадку и открыл дверь своей комнаты, Афина представила себе, как он на секунду остановился и прислушался, чтобы убедиться, что она спит.

Ей хотелось окликнуть его, но она не стала этого делать. Дверь в комнату Ориона закрылась. Афина еще услышала его шаги, а затем он лег на кровать.

Девушка подумала, что во сне Орион, наверное, кажется моложе и нежнее. Во сне все люди выглядят немного беззащитными.

– Я люблю его! Люблю! – снова прошептала она.

Афина знала, что он собирался встать на рассвете, но почему-то была уверена, что после всего, что произошло, Орион не сможет сомкнуть глаз. А для нее станет самой тяжкой мукой услышать, как он спускается по лестнице и покидает дом, не попрощавшись с ней.

Но что они могли бы сказать друг другу, помимо того, что ими уже было сказано? Когда Орион шагнет за порог таверны и уйдет навсегда, ей придется смириться и вернуться в тот мир, из которого она вырвалась на этот единственный удивительный и неповторимый день.

«До конца жизни я буду любить только его!» – подумала Афина.

Неожиданно до ее слуха донесся какой-то непонятный звук, будто гигантский зверь царапал когтями стену дома.

Звук этот, видимо, раздавался давно, но девушка не обращала на него внимания, погруженная в свои мысли. Сейчас ей стало абсолютно ясно, что она слышит чьи-то шаги по крыше. Девушка со страхом посмотрела на потолок.

Шум раздался снова, и Афина с ужасом поняла, кто его производит. Очевидно, пытались открыть люк в крыше. Подобные люки имелись в большинстве здешних домов и служили для проветривания в слишком жаркие ночи.

Афина села в постели.

Прямо у нее над головой находится Казандис – она в этом не сомневалась, – и он собирается проникнуть в ее комнату через люк.

Он знает, что она спит в этой комнате, потому что слышал, как она готовилась ко сну. Хотя Казандис и сделал вид, что поверил словам Ориона, но скорее всего что-то заподозрил.

Охваченная ужасом, Афина увидела, что люк в потолке постепенно открывается. Им, вероятно, не пользовались с прошлого лета, поэтому люк открывался с трудом, но, почти ничего не видя в темноте, девушка слышала, как сильные пальцы медленно поднимают тугую крышку люка.

Раздался громкий скрежет, и в комнату ворвался прохладный ночной воздух.

С криком Афина вскочила, пробежала через комнату и бросилась к двери. Дрожащей рукой она нащупала задвижку, открыла ее, выскочила на лестничную площадку и схватилась за ручку двери, которая вела в комнату Ориона.

Дверь открылась, и Афина, задыхаясь, насмерть перепуганная, вбежала в комнату.