Шляпка с перьями - Мэри Бэлоу Страница 15

– Значит, вы действительно хотите жениться на мне? – спросила она. – Это не потому, что вас заставили?

– Меня никто не заставляет, мисс Грей, – ответил он. – Так вы выйдете за меня замуж?

«Слишком хорошо, чтобы быть правдой», – подумала она, чувствуя оцепенение. Она знала его всего три дня. В сущности, она совсем его не знала. Но он ей нравился, она доверяла ему. И он такой красивый! Она знала, что так думать нехорошо, но была достаточно честна, чтобы признать, что это – имеет для нее значение. У нее все-таки будет красивый муж. И уж если ей нужен последний аргумент, чтобы прийти к окончательному решению – к которому, впрочем, она уже пришла – то следует вспомнить, что у нее нет времени на церемонии. Четыре месяца не такой долгий срок.

– Хорошо, я согласна, – ответила она. – Если вы действительно этого хотите, сэр. Потому что я обязана вам слишком многим. В сущности, всем.

Он поднял ее руки к губам. Она почувствовала его теплое дыхание на ладонях и поняла то, что дисциплинированный мозг отказывался понимать все эти три дня. Он был не просто красивым. Ее влекло к нему. Он станет ее мужем. У них будут интимные отношения. Она затаила дыхание.

– Настало время представиться по всей форме, – сказал он. – Я не назвал вам своего полного имени. Алистер Мунро, герцог Бриджуотер к вашим услугам, мисс Грей.

Ей показалось, что желудок подскочил вверх, оказался у самого горла, после чего еще раз подпрыгнул и, наконец, опустился в прежнее положение. От этого упражнения у нее перехватило дыхание, задрожали колени и закружилась голова. Она вцепилась в его руки, которые оказались вдруг куда теплее ее собственных.

– Нет, – сказала она.

– Именно так. – Он слегка улыбнулся. – Боюсь, что так. Вам не придется становиться кем-то приземленным, вроде простой миссис Мунро. Вы будете герцогиней Бриджуотер.

– Нет. – Ей удалось высвободить руки. Она повернулась к нему спиной. – Нет, это просто невозможно. Я не могу. Мне даже в голову не приходило… И как я буду вас называть? – Она обернулась и растерянно посмотрела на него. – Как мне вас называть? Мой господин?

Он сложил руки за спиной. Это действительно так. Теперь она прекрасно видела, что он – аристократ до кончиков ногтей.

– Посторонние люди обращаются ко мне – как будут обращаться и к вам – «ваша светлость», – сказал он. – Вы можете называть меня Алистер, мисс Грей.

– Нет, – сказала она. – Нет, сэр… Ваша светлость. Как странно.

– Значит, я получу отказ, – спросил он, – только из-за того, что имел несчастье родиться будущим носителем титула? Очень обидно.

– Я выросла в доме священника, – сказала она, – и последние шесть лет служила гувернанткой в доме людей, не слишком высоких по рождению. Я совсем недавно думала, что Питер Гриффин – единственная титулованная персона, которую мне довелось встречать, и корила себя за то, что почувствовала почти благоговение. Но тут вы оказываетесь герцогом. Это невозможно, сэр. Мы с вами живем в разных мирах.

– Вы боитесь, – спросил он, – что не сможете войти в мой мир, мисс Грей? И тем не менее вы собираетесь владеть всем этим? – Он описал рукой широкий круг, словно желая включить в него эту комнату и все за ее пределами. – Ваш дед уже ввел вас в новый мир. Моя мать поможет вам почувствовать себя комфортно в моем мире – как и мои сестры. Они будут только рады.

Первые личные детали, которые она узнала о нем. У него есть мать и сестры.

– Я должен немедленно отправиться в Лондон, – продолжил он. – Но я попрошу миссис Кавендиш привезти вас в город не позднее, чем через неделю. Она и моя мать помогут вам сделать необходимые покупки. Мы поместим объявление о помолвке и скорой свадьбе в утренних газетах. Моя мать будет сопровождать вас на все светские мероприятия. И очень скоро – до того, как истечет срок в четыре месяца, – мы обвенчаемся в церкви Святого Георга, на площади Ганновер. Вы слышали о ней? Там проходят все модные свадьбы Сезона. А после этого вы станете моей герцогиней.

– Нет, – сказала Стефани. Она была напугана – и восхищена.

– Однажды вы уже сказали мне «нет», – произнес он. – Я поверил и оставил вас. Следует ли мне поверить сейчас? Вы предпочитаете сэра Питера?

Она прикусила губу.

– Скажите «да», – попросил он. – Прошу вас.

Он широко улыбнулся, что происходило с ним на ее памяти всего однажды. Обычно он лишь слегка улыбался, больше глазами, чем губами.

– Тогда хорошо, – сказала она. – Вы с самого начала были добры ко мне. Только вы отнеслись ко мне с уважением и верили, что я та, за кого себя выдаю, несмотря на тот вызывающий костюм.

– Отлично. – Его улыбка исчезла, а поведение стало сухим и официальным. – Пора пройти в гостиную, мисс Грей, и объявить о нашей помолвке, а также обсудить ваш переезд в Лондон. Мне уже пора в путь. Но вы убедитесь, смею надеяться, что здесь к вам начнут относиться с куда большим уважением, чем в момент вашего появления. Если вы не настоите на этом, это сделаю я. И если этого не произойдет, то я выясню почему у ваших родственников и поверенного, когда они привезут вас в Лондон на следующей неделе.

Она вдруг снова почувствовала себя ребенком, неспособным распоряжаться собственной судьбой. Он распоряжался так, словно только это и делал с самого рождения. Кажется, следующие полчаса она не произносила ничего, кроме «Да, сэр», «Нет, сэр» – она никак не решалась назвать его «Ваша светлость». Кажется, остальные говорили то же самое, но обращались к нему правильно.

И потом, задолго до того, как ей удалось стряхнуть оцепенение, он снова спустился с ней в холл, снова взял ее руки и, подняв их к губам, напомнил, что он просит оказать ему честь увидеться с ней в Лондоне через неделю.

– Да, сэр, – сказала она.

Его губы на мгновение изогнулись, так что он снова стал похож на человека, с которым она путешествовала последние три дня. Чувство смущения возросло. Затем он выпрямился, после чего покинул дом, не сказав ничего на прощание и даже не оглянувшись.

Стефани глубоко вздохнула и задержала дыхание. Начиная с прошлой недели она чувствовала себя так, словно ее подхватил вихрь, и она беспомощно позволяет ему нести себя, ожидая, пока он опустит ее на землю. Она задумалась, будет ли падение мягким, или же она разобьется на мелкие кусочки.

Похоже, в пути она потеряла самое себя. Эта мысль пугала.