Она уходит со мной-2 - Алиса Ковалевская Страница 15

Вероника

— Ты спать собираешься?

Я оторвалась от телефона. Диван в гостиной был удобный. Кожаный, с мягкими широкими подлокотниками, он вполне годился для того, чтобы провести на нём ночь.

— Если «спать» в твоём понимании значит спать с тобой в одной постели, нет.

Он выразительно изогнул бровь. Но в глазах мелькнула не злость – насмешка. Ничего не ответив, он ушёл, но буквально через минуту вернулся с подушкой, комплектом постельного белья и одеялом. Кинул всё на диван.

— Потрудись собрать постель до того, как я встану. И не забудь про завтрак.

— Ты определись, я твоя жена или домработница.

— Сперва определись с этим сама.

На этом он посчитал разговор оконченным. Что он станет уговаривать меня пойти в спальню, я не ждала, что уведёт силком тоже. Хотя… Как раз последнее было в его духе. И подсознательно именно к этому я готовилась. Но свет в коридоре погас, квартира погрузилась в тишину, а я продолжала сидеть одна, как дура пялясь в телефон, дисплей которого пересекала здоровенная трещина, а в зазорах так и осталось высохшее тесто, выковырять которое у меня до конца не получилось. Можно было пойти к Платону. В отличие от меня, он видел уже, наверное, десятый сон. Но тревожить его не хотелось.

— Будет тебе завтрак, — процедила, раздражённо расправляя простынь.

Пришлось свернуть её втрое, чтобы она не свисала с дивана. Всё было чужим: город, звуки, стены. Даже пахло тут иначе. Единственное знакомое: нотки табака, свежести и одеколона. Укрывшись, я зажмурилась и представила себе детскую площадку возле дома. Старую покосившуюся карусель и озеро. Но картинка не складывалась. Вместо этого воображение нарисовало каток и отца, стоящего у борта.

— Никогда не сдавайся, — услышала я его голос, как наяву. Ты – Вероника. Ника. Знаешь, как звали богиню победы? Её звали Ника, дочь. Думай об этом каждый раз, когда трудно.

Я распахнула глаза. Перевела дыхание. Сердце в груди колотилось, голос отца так и звучал в голове. Небо за окном из чёрного превратилось в бледно-голубое, пронизанное ярким солнцем. На часах было начало шестого.

— Ты прав, папа, — прошептала, всего на секунду опустив веки. – Прав. Спасибо, что напомнил мне, кто я.

Губы были солёными, лицо мокрым. Изо всех сил я постаралась задержать сон. Всего на несколько секунд, чтобы, в несколько подсечек проехав через весь каток, обнять отца. Только я дотронулась до него, он начал таять. До тех пор, пока не растворился совсем.Катка больше не было – только огромная кухня-гостиная и настырно лезущее в окно солнце.

Наткнувшись на Диму прямо возле ванной, я чуть не выронила ведро.

— Завтрак на плите, — хотела обойти его.

Он удержал за локоть. Не знай я, что он только проснулся, в жизни бы не подумала! Свежий, даже волосы в порядке! Мерзавец! Не то что я с утра. Бодр, свеж и, как обычно, чертовски сексуален!

— Это ещё что? – указал на ведро.

— Вода.

— Вижу, что вода. Зачем?

— Через сколько ты уезжаешь? Через час?

— Примерно.

Надо же, мне удалось озадачить его! Не отпуская локоть, он ждал пояснений. Я бы с удовольствием послала его к чёрту, да только вряд ли помогло бы. Не удивлюсь, если он периодически и так захаживает к нему на рюмочку чая с засахаренными мухоморами.

— Ты сказал, чтобы я определилась. Я определилась, — выдернула руку. – Если ты не можешь решить, в качестве кого я у тебя, значит, так оно тебе надо. Вернее, — ткнула его в грудь тряпкой. – Если мужчина хочет женщину, он её хочет. А если ему от неё нужны ужины и завтраки, значит, ему нужна домработница. Так что, — тряпка оставила на его белой футболке мокрое пятно, — пока ваше высочество будет завтракать, я помою машину.

— Это будет кстати, — отстранил меня и прошёл в ванную.

Стоя спиной, снял футболку и бросил на стиральную машину. Сукин сын! Я стиснула зубы и сжала мокрую тряпку. Под бронзовой кожей перекатывались мышцы, татуировка притягивала взгляд.

— Хорошенько протри фары, — повернулся вполоборота.

— Скотина! – прорычала и быстро пошла к двери. Мерзавец! Вода плеснулась мне на ногу, штанина прилипла. Пытаясь справиться с замком, я готова была зарычать.

— Вот так, — прикосновение к плечу, пальцы поверх моих. Плавно он провернул ключ, одновременно с этим набрав что-то на панели. Дверь отворилась.

— Я спущусь через полчаса, — по плечу до локтя, едва касаясь. Повернувшись, я яростно глянула ему в лицо. – Не забудь про фары.

— Не забуду, — процедила и вылетела за дверь, чувствуя направленный мне в спину взгляд и уверенная, что на жёстких губах играет усмешка.