Королева в тени - Анна О'Брайен Страница 15

В конце я сохранила свое кольцо.

Но удивительным образом потеряла свое сердце.

Я не понимала, как это могло произойти, потому что еще никогда не испытывала такого чувства, от которого перехватывало дыхание, а кровь начинала громко пульсировать в горле и на запястьях. Где-то в промежутке между тем, как он поцеловал мне руку, когда я прикалывала свой шарф к его рукаву, и тем, как он встал на колено перед королем Эдуардом, чтобы принять от того в награду кошелек монет, мне вдруг невыносимо захотелось, чтобы он снова смотрел на меня, и как можно чаще. На небе висели темные низкие тучи, но мне казалось, что он весь сияет. Мне было стыдно признаться, что на турнире я следила только за ним, не обращая внимания на всех остальных рыцарей. Я не могла этого понять, но ощущение было такое, будто какая-то невидимая рука опутывает нас тончайшими нитями, притягивая друг к другу. Может быть, это была какая-то злобная рука, поскольку мы с ним были слишком не равны по своему положению? Мне было все равно.

Я была безутешна, когда выяснилось, что обратно в Гент нас будет сопровождать не он: эта задача была поручена какому-то престарелому рыцарю, который всю дорогу был молчалив.

Я чувствовала необходимость вновь встретиться со своим недавним провожатым, что было не так уж трудно в королевской резиденции в Генте, где порядки были не такие строгие, а рыцари и дамы – в том числе и кузины короля – могли общаться более свободно, чем в Виндзоре. Рано или поздно в Большом зале появлялись все.

– Вы уже разбогатели, сэр Томас?

– Нет. Не разбогател.

Он был не более обходителен, чем по дороге в Брюссель, но, по крайней мере, смотрел на меня, и от этого взгляда у меня немного чаще стучало сердце.

– Но зато вы заслужили восхищение короля, – заметила я.

– Однако тогда я думал о том, чтобы восхитить совсем не короля.

Он вдруг нахмурился, как будто тут же пожалел о сказанном.

Я непростительно опустила подбородок.

– Так кого же вы хотели там поразить? Вероятно, какую-нибудь фламандскую даму?

– Нет. Эта дама из Англии.

– Кто же это тогда может быть?

– Полагаю, вы это прекрасно понимаете. – Взгляд его стал пронзительнее, а ответ оказался более прямым, чем я ожидала. Я уже задумалась, что на это сказать, когда он продолжил: – Но вы слишком далеки, миледи, мне до вас не дотянуться.

Да, действительно.

– А я думаю, что это не так, – все-таки возразила я.

– Королева скажет вам совсем другое.

И это правда.

– В книгах, которые я читаю, – сказала я, – говорится, что ничто не должно стоять на пути у настоящей любви. Знаете, я увлеченная читательница и очень люблю романы о приключениях и любовных похождениях рыцарей короля Артура.

– Ваши книги, возможно, объяснят вам, что на самом деле вы пока не понимаете значения слова «любовь».

– О чем вы думаете, сэр Томас?

Его пальцы сомкнулись на поясе.

– Я думаю, что вы самая красивая из всех девушек, которых я когда-либо встречал в своей жизни. А еще я думаю, что моим самым заветным желанием было бы жениться на такой, как вы.

К этому моменту мягкое тепло, растекавшееся в моей крови, превратилось уже в настоящий жар.

– Но вам не осуществить своего заветного желания, не попросив моей руки. Может, таким образом вы попросили меня выйти за вас, сэр Томас?

– Нет, я не мог бы. Не смею.

Шокированная собственной безрассудной смелостью, я вдруг положила ладонь на его руку.

– Прошу вас, сделайте это, сэр Томас.

В его взгляде, смягчившемся и еще более притягательном, бушевали необузданные эмоции.

– Надеюсь, что, если бы я сделал это, у вас хватило бы здравого смысла отказать мне, – ради нас обоих.

С этими словами он поклонился и ушел, оставив меня одну, но неожиданно воодушевленную этим разговором.

Мы были захвачены этой страстью, которая не желала нас отпускать, и поэтому сэр Томас все-таки попросил меня стать его женой – в ураганной манере и в духе всех доблестных рыцарей. А у меня не хватило ума ему отказать.

– Да, – ответила я. Но я всегда была практична и сразу добавила: – Когда?

– Теперь же.

– А мы не можем немного подождать? – Да, я была покорена им, но все же это казалось безумно скоропалительным шагом.

– Если мы подождем, вы будете для меня потеряны. И выйдете за какого-нибудь фламандского лорда еще до конца месяца. – Между бровей его пролегла едва заметная напряженная морщинка. – Мне жаль, что вы такая юная.

Я протянула руку и разгладила эту морщинку пальцем.

– Время само позаботится об устранении этого недостатка. Любите ли вы меня, Томас Холланд?

– Больше, чем вы могли бы себе представить. Но взаимна ли моя любовь?

– Да.

Эти слова и определили исход дела.

В Вестминстере мои мысли были больше заняты своим законным супругом и его окружением, чем пошивом новых нарядов. Где сейчас Томас Холланд? Требуют ли военные походы обязательного его присутствия и полной концентрации или же позволят ему отлучиться домой, чтобы вовремя спасти меня от алтаря? В голове моей крутились всевозможные предположения, что он, вероятнее всего, нашел себе еще одну войну, где можно было бы заработать славу и состояние. Он ведь просто не знал, что наш с ним брак, который так тщательно скрывался нами, вот-вот будет разрушен.

Задумав провести кое-какие исследования, я отлучилась со своих занятий по игре на лютне и пению под предлогом того, что моя мать вызывает меня по каким-то вопросам, связанным с грядущей свадьбой, а сама тем временем направилась в библиотеку моего кузена-короля. Когда я вошла в тишину этой комнаты, заполненной книгами в кожаных переплетах с золотым тиснением и пропитанную запахом старых чернил, там никого не было. Но привели меня сюда не книги. Я искала старинные манускрипты на отдельных листах, многие из которых были подарены королю. Среди них были карты и схемы далеких стран, старинные и новые, а также трактаты более личного характера, непереплетенные и очень ценные. Эдуард не стал бы возражать против моих действий. Он мог бы удивиться, что я интересуюсь тем, что находится за морями, но не запретил бы мне этого.

Обнаружив в низком сундуке папку с листами пергамента, я раскрыла кожаную обложку и стала один за другим вынимать их, раскладывая на специальном столе, который использовался для таких больших по размеру документов. Я уже успела попутешествовать, несмотря на мой юный возраст. Родившись в Аранделе, который я совсем не помню, после смерти своего отца я в основном жила в Лондоне. Поэтому я знала окрестности Темзы и все дворцы по ее берегам. Я жила в Тауэре, в Вестминстере и в Хейверинг-атте-Бауэр, любимой резиденции Филиппы. Чуть дальше располагались Кенсингтон, Вудсток и, конечно же, Виндзор, где мы обосновались сейчас. Еще я ездила во Фландрию вместе с королевской свитой, когда Филиппа решила последовать за королем во время его переговорной кампании. Я хорошо знала Гент. Но дальше начинались неведомые края.