Великий страх - Роксана Гедеон Страница 15

– Да. Я – более счастлива. Я еще могу вернуться.

– Я тоже вернусь, черт возьми! Через три месяца у нас будут войска, мы договоримся с императором, и бунт будет подавлен…

– Жаль, что еще раньше король не решился собрать все силы в кулак, – сказала я. – Люди, убившие Флесселя и де Лонэ, имели дело только с разболтанным гарнизоном Бастилии да кучкой инвалидов. Хватило бы двух верных дворянских полков, и во Франции снова был бы порядок, – я знаю, мне говорил об этом отец…

Граф д'Артуа нежно прикоснулся губами к моему запястью.

– И все-таки это ужасно, мадам, когда такая хорошенькая головка забита мыслями о всяких бунтах и войсках…

Я вздрогнула. Его прикосновение почему-то так взволновало меня, что я испугалась. Вокруг нас никого не было, мы оказались в каком-то прохладном гроте, где журчал фонтан и плескались золотые рыбки.

– Как вы живете сейчас, моя прелесть? – тихо шепнул он. Его руки осторожно и неспешно обвили мою тонкую талию.

– Какое волшебство вы используете, чтобы быть такой красивой?

Он легко отбросил прозрачную кружевную косынку, прикрывавшую мои плечи. Я попробовала освободиться, но кольцо его объятий было так настойчиво, что я оставила свои попытки.

– Похоже, эта прекрасная женщина уже давно не знала радостей любви. Не так ли, моя дорогая? – спросил он вкрадчиво и насмешливо.

Я молчала, опустив голову. Он был прав. Франсуа больше месяца не прикасался ко мне, кроме того, он, когда и прикасался, весьма редко доставлял мне наслаждение. Чувство любви и влечение плоти боролись во мне, я не знала, как соединить и то, и другое. Губы принца едва слышно ласкали мой висок, завиток волос возле уха, нежную кожу шеи… О, он был мастер в этих делах, он делал это очень умело – и потому, что дарил мне немало приятного, и потому, что – как я это ощущала – сам получал от этого необыкновенное наслаждение. Он никогда не спешил, не проявлял суеты или торопливости, я имела возможность полностью сосредоточиться на своих ощущениях, не бояться, что останусь непонятой, что очарование будет нарушено раздражающей меня поспешностью.

– Принц, принц, сколько же еще мы будем возвращаться к одному и тому же? – прошептала я, чуть отворачивая голову.

Его рука скользнула у меня под грудью, мягко сжала ее, и все мои возражения на мгновение затихли.

– Один поцелуй, мадам. Только один поцелуй, и, если вы потом будете возражать, я, честное слово, оставлю вас в покое.

Он прекрасно видел, что сознание едва мерцает во мне. Властно запрокинув мне голову, он склонился над моими губами, как победитель над побежденной.

Впервые при поцелуе я не закрыла глаз. Натиск его губ был так стремителен, что сначала я почувствовала недостаток воздуха; его рот буквально душил меня и вместе с тем был так подвижен и изменчив, что от этой обширной любовной фантазии меня бросило в дрожь. Его руки скользили вдоль моего тела, находя все таинственные изгибы и долины, образующие мою плоть, ни перед чем не останавливаясь и ничего не стесняясь. Неудержимая сила бросила меня к принцу, и, прежде чем я успела что-либо сообразить, я поняла, что тоже целую его.

Что-то прошелестело в зарослях кустарника. Тяжело дыша, принц отстранился, не менее оглушенный и ошеломленный, чем я. В бессилии я оперлась на холодную стену каменного грота. Наша тревога была напрасна – никто не появился и не нарушил уединения.

– Ну? – проговорил граф д'Артуа.

Я вся дрожала от волнения и возбуждения. Он сжал меня в объятиях, заглянул в глаза:

– Ну? – повторил он.

Какой выбор мне предстояло сделать! Я буквально бредила, невольно представляя себе, что может быть, если я соглашусь. Экстаз слияния, сладкие конвульсии и ощущение каждой клеточкой тела ни с чем не сравнимого наслаждения… Могла ли я отказаться от такого? Я бы предпочла, чтобы выбор сделали за меня.

– Пожалуйста, – прошептала я в отчаянии, – пожалуйста, если только мы были друзьями…

– Мы были не друзьями, а любовниками, не хитрите, дорогая!

– Вы пугаете меня своим тоном.

– Вы бы испугались еще больше, если бы знали, как я хочу вас, Сюзанна. И я прекрасно вижу, что сопротивляется у вас только душа. Мне стоит пошевелить пальцем, и вы отдадитесь мне в ту же минуту.

Он знал, что говорил. Я не могла сопротивляться. О любви к Франсуа помнили сейчас только мой разум и душа, что касается тела, то отдаться естественным желаниям казалось мне сейчас вполне оправданным и понятным.

– Но я не хочу так, мадам, – сказал он даже как-то злобно. – Мне желательно, чтобы вы поборолись и уступили после борьбы. Чертовски приятно будет видеть ваше падение после долгих мук. Завтра я уезжаю в Вену и через месяц вернусь. Вот тогда мы и решим, чего стоит ваша любовь к адмиралу и ваша привязанность.

Он резко оставил меня, отошел в сторону, несколько раз плеснул холодной водой из фонтана себе в лицо.

– Вы почти жестоки, – заметила я тихо.

– Да. Я люблю сначала вызывать угрызения совести, а потом побеждать их.

Какое-то время прошло в молчании. Я довольно быстро успокоилась, чувствуя себя немного оскорбленной. Но, кроме этого, меня занимала еще одна мысль. Какая я женщина? Холодная или чувственная? Я ужасно хотела это знать. Это помогло бы мне понять, почему отношения с Франсуа у меня не складываются…

Граф д'Артуа подошел ко мне, галантно поцеловал мне руку.

– Простите, я, кажется, наговорил лишнего. Никогда не верьте мне, дорогая. Ведь я почти люблю вас.

– Скажите, – прошептала я очень неуверенно, – как вы думаете, я чувственная женщина?

Я была готова сгореть со стыда за то, что произнесла подобные слова, и в то же время сгорала от желания услышать ответ. Граф расхохотался, услышав мой вопрос, и, быстро наклонившись, поцеловал меня.

– Вы прелесть, Сюзанна. Но вас не должны Мучить сомнения.

– И… что же?

– Вспоминая свой немалый опыт, дорогая, я могу сказать, что вы одна из самых чувственных женщин, каких я только знал. Ваша кожа, – он нежно провел пальцем по моему плечу, – она на редкость отзывчиво чувствует ласку. Вы способны воспламениться в самых неподходящих местах, и, переживая наслаждение, вы отдаетесь ему целиком, забывая о предрассудках. Да, в моих руках вы стали бриллиантом, и я сейчас могу чувствовать гордость ювелира… Но у вас есть одна особенность.

– Какая?

– К вам нужен ключ, – улыбаясь, произнес граф. – Когда ключ подобран, вы открываетесь легко, как шкатулка с секретом.

– И вы знаете, что это за ключ?

– Да.

– Может, вы скажете мне? Я об этом ничего не знаю.

– Вы просто еще не понимаете себя. А ключ… – Принц нахмурился. – Вы думаете, я настолько глуп, чтобы дать вам возможность быть счастливой с другим?