Любовь всегда выигрывает - Барбара Картленд Страница 14

Прислонившись к мраморной колонне в танцевальном зале, лорд Уинчингем высчитывал, во что ему обойдется бал.

«Черт, — сказал он себе, — я не могу потратить больше тысячи гиней, но, — угрюмо добавил он, — вряд ли этой суммой ограничатся расходы на одежду Тины и остальные бесчисленные финтифлюшки, которые герцогиня сочтет необходимыми».

Лорд Уинчингем повернулся к бару с шампанским, устроенному около танцевального зала, но вспомнил, что даже один бокал будет стоить ему денег, и, плотно сжав губы, продолжил смотреть на танцующих.

В том, что Тина приятно проводит время, сомневаться не приходилось, как и в том, что она на этом балу — первая красавица. Ее белое газовое платье, расшитое бриллиантами, притягивало завистливые взгляды всех женщин, а крошечное сияющее личико и блестящие глаза ясно говорили о том, что мужчины борются за честь быть ее партнерами по танцам.

Лорд Уинчингем наблюдал, как она ритмично танцует менуэт с красивым молодым человеком, которого он не знал, но который, как подсказывал ему инстинкт, не из тех, на кого рассчитывает Тина, да и он сам.

Оглядевшись, он увидел лорда Альфреда Картрайта, богатого молодого человека с придурковатым лицом. Тот с обожанием смотрел на Тину, но не прилагал никаких видимых усилий, чтобы потанцевать с ней.

Сквозь толпу лорд Уинчингем пробрался к нему.

— Не танцуете? — спросил он, как ему показалось, искренне и по-отцовски, а на самом деле пролаял, словно морской лев.

— Я счастлив наблюдать за ней, — мечтательно произнес лорд Альфред.

— Наблюдение вам ничего не даст, мой мальчик, — заметил лорд Уинчингем. — Для того чтобы одержать победу над девушкой, вы должны быть дерзким и отважным; и уж конечно, не позволяйте этим прощелыгам опередить вас.

— Я не очень активен, — жалобно признался лорд Альфред.

— Так учитесь! — резко бросил ему лорд Уинчингем. — Моя подопечная достаточно хороша, не так ли; Она будет неплохо смотреться в бриллиантах Картрайтов!

Молодой человек покраснел.

— Именно об этом я и думал, — сказал он.

— Тогда действуйте, — грубо посоветовал лорд Уинчингем. — Если вам не удастся пригласить ее на танец, я попытаюсь сделать все, что в моих силах.

Он взял лорда Альфреда за руку, но танец закончился.

Танцующие направились кто в зал, где был накрыт ужин, кто в сад, освещенный крошечными свечками установленными между деревьями и кустами.

— Куда, черт возьми, она пропала? — выразив вслух свое беспокойство лорд Уинчингем.

Он мог задавать этот вопрос сколько угодно. Не говоря уж о том, что весь дом на Беркли-сквер был устроен как многочисленные комнаты для отдыха с удобными креслами и диванами, приглушенным светом и маленькими нишами, где парочки могли шептаться, оставаясь незамеченными, точно такая же романтическая обстановка была создана и в саду, и на площадке перед домом.

— Вероятно, нам лучше подождать, когда она вернется на следующий танец, — предложил лорд Альфред.

— Нет, мы найдем ее, — твердо заявил лорд Уинчингем, с неудовольствием подумав, что, вероятно, красивый молодой партнер заманил Тину в какой-нибудь уединенный уголок в саду, откуда она не торопится возвращаться.

Однако его страхи не оправдались. Тина, спускаясь в зал под руку с молодым человеком, с которым недавно танцевала, столкнулась с Клодом Уинчингемом, изысканно одетым в зеленовато-голубой атласный камзол с манжетами и воротником из валансьена. Явно возбужденный, он нервно схватил Тину за руку и настойчиво прошептал:

— Я должен поговорить с вами.

— Конечно, — отозвалась она. — Но только не сейчас, потому что я только что пообещала этому джентльмену поужинать с ним.

— Сию же минуту!

Очевидно, что-то случилось. Тина это почувствовала и, повернувшись к своему партнеру, умоляюще попросила:

— Простите меня. Кузену моего опекуна нужно сообщить мне что-то важное. Прошу вас, простите меня, если я не смогу пойти с вами на ужин.

— Вероятно, позже мне повезет больше, — ответил молодой человек и, поднеся ее руку к губам, добавил: — А я думал, счастье наконец-то улыбнулось мне!

Тина тихонько засмеялась и, взяв под руку Клода, предложила:

— Что ж, идемте, я послушаю, что вы мне скажете. Только недолго, у меня все танцы расписаны, и мои партнеры будут искать меня, если я надолго отлучусь из танцевального зала.

Клод промолчал, но с решительным видом вывел ее через парадную дверь и повел в сад, освещенный мириадами волшебных огоньков, сверкающих между ветвями деревьев и отбрасывающих на траву причудливые тени.

— Как красиво! — воскликнула Тина, но он, похоже, не слышал ее.

Она совсем не сопротивлялась, когда он потащил ее в тень маленькой беседки, увитой жимолостью, где они уселись на шелковые подушки.

— В чем дело? — спросила Тина.

Даже при очень слабом свете свечей она видела искаженное лицо Клода и его бешено горящие глаза.

— Выходите за меня замуж! — выпалил он. Этого она никак не ожидала. Поэтому сначала удивленно посмотрела на него, потом рассмеялась.

— Вы пьяны? — отреагировала она. — Это и есть тот самый важный вопрос, который вы хотели обсудить со мной?

— Я не пьян и мне не до шуток, — возразил Клод. Я только что узнал, что вы богатая наследница! Став моей женой, вы спасете меня от гибели!

— Почему я должна это сделать?

Наверное, он сошел с ума, подумала она и пожалела, что согласилась пойти с ним в сад. Затем поняла что Клод дрожит, и внезапно почувствовала сострадание к этому слабому и беззащитному юноше.

— Почему бы вам не рассказать мне, что с вами случилось? — ласково поинтересовалась она.

— Я разорен, полностью разорен! — простонал Клод, схватившись за голову.

— Не может быть, — заявила Тина. — Ведь лорд Уинчингем совсем недавно дал вам пятьсот гиней! Не могли же вы все их истратить?

— Я их потратил, и более того, — пролепетал Клод. — Мой друг сообщил мне свежую информацию о скачках. Он поклялся, что его лошадь — самая резвая лошадь Британии и он знает, что его лошадь победит в Ньюмаркете, потому что остальным