Время пришло - Элла Уорнер Страница 14

— Он любил быть тамадой и делал это великолепно, — согласилась Венди.

Оба пригубили свои коктейли. Теплые воспоминания и любовь к замечательному старику сближали их и заставляли забыть споры. Сердце Венди таяло. Все складывается как нельзя лучше, думала она. Должно быть, Винсент наблюдает за ними с небес и улыбается.

Нор наклонился и взял со стола булочку с икрой. Это движение привлекло внимание Венди; брюки плотно обтянули его мощное, мускулистое бедро, и молодая женщина, у которой захватило дух, невольно представила его обнаженным. И себя тоже… Прежде чем густо покраснеть, она перевела взгляд на его руку. Но та тоже, казалось, излучала мужественность. Твердая рука, способная на многое, с трепетом подумала она. От открывавшихся возможностей кружилась голова.

— И как же возникла идея с няней?

Эти слова, сказанные непринужденным тоном, заставили ее очнуться. Венди коротко вздохнула и поспешила восстановить нормальный ход беседы.

— О, Винсент попросил меня рассказать о себе, и я выдала ему историю, которая на самом деле была куда более прозаичной. — Она пожала плечами. — Сами знаете, как люди разговаривают с незнакомцами, с которыми больше не встретятся. Приукрашивать куда легче, чем излагать подлинные, не слишком приятные события.

— Хотите сказать, что приврали?

— Нет. Я говорила правду, — поспешила заверить его Венди. — Я ездила по стране с цирком… — Она тут же осеклась и с опаской посмотрела на собеседника. Кое-кто считает цирк занятием легкомысленным и предосудительным.

Он не нахмурился. Наоборот, казался заинтересованным. Венди храбро продолжила:

— Я работала няней в семье владельцев цирка. Кроме того, я была няней на скотоводческой ферме, расположенной в страшной глуши. У меня было множество других занятий, но в тот вечер интерес Винсента вызвало только это.

Казалось, Нор задумался.

— Как назывался цирк?

— Мазини. Это было небольшое, чисто семейное предприятие, выступавшее в провинциальных городках.

— Я думал, что этого уже давно нет, — заметил он.

Венди торопливо кивнула.

— Да, публику становилось собирать все труднее и труднее, и в конце концов цирк прогорел. Это было больше десяти лет назад. Беда заключалась в том, что ничего другого эти люди не умели. Я съездила с ними только один раз. Когда они разорились, нужда во мне отпала, и я не знаю, что случилось с ними потом.

— И после этого вы отправились в глушь?

— Да. — Она грустно улыбнулась. — Тогда это казалось романтичным. У меня имелся опыт работы няней, а работы там было хоть отбавляй.

— И где же вы осели?

Его дружелюбие и искреннее любопытство заставили Венди забыть осторожность.

— Это было крупное ранчо на Северной территории. Оно называлось Вилгилаг. На языке аборигенов это означает «красный». Так оно и было. Краснозем до самого горизонта. Насколько хватает глаз. Скот разбредался на сотни квадратных километров в поисках еды. Это был совсем другой мир. И совсем другая жизнь.

Она спохватилась, что слишком много болтает, и помахала рукой, прогоняя воспоминания.

— Все это было и быльем поросло… Что ж, такова оборотная сторона профессии няни.

Нор улыбался, явно удовлетворенный ее объяснением. Похоже, ситуация его забавляет.

— Да, эту историю можно было подать в выгодном свете. Дед наверняка получил большое удовольствие. Он сразу же предложил вам место няни?

— Нет. Я сильно удивилась, когда по окончании банкета он дал мне свою визитную карточку и сказал, что если я хочу получить постоянную работу, то могу прийти к нему завтра.

— Он не сказал, в чем будет заключаться эта работа?

Она покачала головой.

— Это заставило меня задуматься. Но он был очень любезен и понравился мне. Да и какая разница, что за работа? Профессии у меня нет. Я никогда не искала чего-то особенного. Просто делала свое дело, пока не подворачивалось что-то более интересное.

— Тогда «Рокхилл» должен был очень удивить вас.

Лукаво искрящиеся глаза Нора и готовность поверить каждому ее слову доставляли Венди огромную радость. Она забыла об осторожности и дала волю языку. Слова потекли ручьем.

— Слабо сказано! Сначала я не могла поверить, что тут живут люди. Решила, что ошиблась. Даже когда Бартлетт впустил меня — настоящий живой дворецкий, подумать только! — и провел к Винсенту, мне казалось, что я, как Алиса, очутилась в Зазеркалье и рано или поздно какая-то сила заставит меня вернуться к действительности!

Нор улыбнулся.

Счастливая Венди ответила на его улыбку, не замечая в ней ничего подозрительного. В их цирке не было тигра. Она вообще никогда не видела живого тигра, так что сравнивать Нора ей было не с кем.

— И что вы подумали, когда получили предложение поступить на должность няни? — все еще улыбаясь, спросил он.

Она закатила глаза.

— Бред! Но и мысль о том, чтобы жить здесь, тоже казалась бредовой. Она выглядела настолько абсурдной, что у меня не было сил отказаться. В конце концов, всегда можно уйти, если мне не понравится, решила я. Но чем дальше в лес, тем больше дров!

Нортон поглядел на нее с удивлением.

— Неужели вы не ощущали потребности в компании… э-э… более молодых людей?

Может, и ощущала бы, если бы Нор Нортон вернулся домой раньше. Только теперь Венди вспомнила, что она молодая женщина с кучей желаний, требовавших удовлетворения. В его глазах читалось недвусмысленное предложение. Сердце колотилось так, что она не могла сосредоточиться и ответить на вопрос.

— Я была слишком занята, чтобы думать об этом, — наконец чистосердечно призналась она.

— Целых два года? — прищурившись, спросил Нор. Красноречивый мужской взгляд говорил о том, что обвинение во фригидности ей не грозит.

Кожу Венди начало покалывать. Пытаясь справиться с румянцем, молодая женщина сделала еще один глоток «мартини» и сунула в рот корзиночку с крабами. Затем она скрестила ноги, чем невольно привлекла к ним внимание Нора. Его взгляд заставил ее внутренне сжаться. Она хотела принять прежнюю позу, но, поняв, что это только подольет масла в огонь, предпочла не двигаться.

— До того, как прийти сюда, я была в компании хиппи. Но никто из тамошних молодых людей не смог дать мне то, что дал Винсент.

И тут глаза Нора блеснули. В них не осталось и намека на тепло. В нее вонзились два ножа, сделанных из зеленого льда.

— Еще бы. Никто из них не был миллионером.

Венди похолодела. С трудом обретенные спокойствие и уверенность в себе тут же покинули ее. Он разыграл этот спектакль, чтобы выведать о ней что-нибудь плохое.

— Мистер Нортон, я не брала у Винсента никаких денег, кроме жалованья, — с горечью ответила она.