Соперница - Фрида Митчелл Страница 14

Ночь вылилась в сплошной кошмар. Элис долго не могла уснуть. Она ворочалась и то и дело вскакивала. А когда под утро наконец удалось задремать, ей приснился Аллан.

Сейчас она снова не могла вспомнить, что именно ей приснилось, но ускользающий эротический привкус сновидения оставался еще долго…

Вчера в бистро они отлично поужинали. Это оказалось гораздо легче, чем продолжать словесную перепалку, в которой у нее все равно не было ни одного шанса на победу. Кроме того, она сильно покривила душой, когда убеждала мужа, что не хочет есть. После длинного и нелегкого рабочего дня она мечтала проглотить хотя бы чашку кофе и горячий бутерброд с сыром. Несмотря на ее строгий взгляд и односложные ответы, Аллан был очень любезен и внимателен.

Они вышли на улицу. После тепла бистро холод зимнего вечера ощущался еще резче. Печальный лунный свет с трудом пробивался сквозь плотные облака, стремительно несущиеся по темному небу. Они промолчали всю дорогу до нового жилища Элис, и Аллан неожиданно осознал, что возвращаться домой она не собирается.

— Послушай, милая! Ну что ты так упираешься? Поехали домой, тебя там все ждет, — пытался убедить Аллан. Но Элис оставалась непреклонной, и он почувствовал прилив ярости. — Черт побери, Элис! Ты моя жена и изволь подчиняться! Мне надоело уговаривать тебя вернуться! Что за глупость, в конце концов!

— Не кричи на меня! Я никогда не вернусь в твою крепость! — решительно ответила Элис. — Между нами все кончено. Разве я не ясно сказала, что хочу развода?

— А тебе разве не понятно, что я никогда не пойду на это?

— Ага! Мое не отдам, так, что ли? — с горькой усмешкой воскликнула Элис.

— Как скажешь. — Аллан разочарованно посмотрел на нее и неожиданно развернул к себе лицом.

Его губы были настойчивы и жадны, огромное желание вспыхнуло в нем, сладкой щемящей болью разливаясь по телу. Аллан полностью потерял над собой контроль. Но Элис даже не пошевелилась…

Она повернулась на бок, плотнее подоткнув под себя одеяло. Холодный воздух в квартире без центрального отопления давал о себе знать.

Как такое могло произойти после всего, что было? После Кристель? Почему она не вырвалась, не отвернула лица от его поцелуев? Но, по правде говоря, Аллан застал ее врасплох. И почувствовав возбужденное тело мужа, она уже была не в состоянии оторваться от него. Искусный, самоуверенный, он буквально подавил ее волю.

— А почему бы и нет? — спросила она у себя. — Что, собственно, случилось?

Широко открытыми глазами она уставилась в потолок, пристально изучая трещинки штукатурки.

Оказавшись в сильных объятиях мужа, Элис так и не поняла, кто из них удивился больше.

Дыхание ее сбилось, глаза вспыхнули огнем, но Аллан, казалось, был возбужден гораздо сильнее. Откровенное недоумение охватило его, когда она, собравшись с духом, попросила, вернее, приказала, ему уйти.

— Ты серьезно из-за какой-то своей прихоти решила все перечеркнуть? Два года супружества ничто для тебя? — в бешенстве воскликнул Аллан.

— Прихоти?! — Элис с трудом сдержалась, чтобы не залепить ему пощечину. — Да только это слово подтверждает, что я права! Ты абсолютно меня не знаешь! Представления не имеешь, что я чувствую, как живу! А наше супружество с самого начала сплошное притворство, вот что!

Она не собиралась говорить такое, но его обвинение так задело ее, что ей захотелось побольнее ударить в ответ. Однако Элис и представить себе не могла, насколько сильно обидит его.

Лицо мужа окаменело, губы сжались, глаза превратились в колючие льдинки. Он напрягся, сдерживая ярость.

— Еще одно слово, только слово, и я за себя не ручаюсь, — процедил он сквозь зубы.

Элис сжала губы. Она просто не осмеливалась что-нибудь сказать и в тягостной тишине смотрела на мужа. А когда он, резко развернувшись, сбежал вниз по лестнице, она так и продолжала неподвижно стоять возле дверей своего убежища.

Сколько она так простояла, Элис не помнила и, только когда продрогла до костей, принялась шарить в сумочке в поисках ключа.

Вот теперь это действительно конец! Она дотронулась до губ, все еще пылающих от его страстных, горячих поцелуев.

Никогда больше она не проснется рядом с ним после ночи пылкой безумной любви. Не посмотрит в эти затуманенные страстью серые с поволокой глаза, не почувствует тепло его тела. Больше не будет эротических, бесстыдных совместных ванн, когда они как дети резвились в воде, намыливая друг друга и доставляя чувственное удовольствие, находя самые возбудимые точки.

Больше не будет восхитительных воскресных дней, когда он не спешил в свой офис, и они могли целое утро провести в объятиях друг друга. Он был восхитительным любовником с неисчерпаемой фантазией, способным доставить непередаваемое, пронзительное удовольствие, и порой Элис казалось, что она когда-нибудь умрет в его объятиях. Но ведь не умерла!

Элис выскользнула из-под одеяла и быстро натянула на себя теплый халат. Сложив диван, она подошла к газовой плите и зажгла горелки, чтобы хоть немного согреть комнату. Нет, она не умерла. Она просто повзрослела!

Когда час спустя Элис появилась в магазине, она нашла хозяев в полной растерянности. Поскользнувшись по дороге на работу, миссис Стороженко сильно повредила колено. Это означало, что Элис и двум незамужним дочерям миссис Стороженко следовало брать все хлопоты по магазину на себя. Мистер Стороженко и их сын делили свое время между работой в конторе и на складе и никогда не вмешивались в работу продавцов. Сегодня, несмотря на отсутствие миссис Стороженко, они не собирались изменять своим правилам.

Не мудрено, что к концу этого длинного, напряженного дня ноги у Элис гудели от усталости, голова раскалывалась, и она пришла в ужас от своего вида, когда мимоходом заглянула в зеркало, висевшее в маленьком служебном помещении. Но, слава Богу, рабочий день подошел к концу.