Измена Анны Болейн королю Генриху VIII - Галимов Брячеслав Страница 14

Сэр Френсис, сделав паузу, покосился на публику на галерее: люди в ложах и на стоячих местах, наблюдая за почти беззвучной для них сценой заседания, были заняты собственными разговорами по поводу происходящего. Тем не менее, сэр Френсис пододвинулся ближе к племяннику и понизил голос:

– Убежден, что среди наших парламентариев нет ни одного человека, который не желал бы избавиться от ее величества. Королева не умеет расположить к себе людей, к тому же, всем прекрасно известно об отношении к ней государя. Развод будет утвержден единогласно, но надо соблюсти правила игры. Вот председатель заканчивает свою речь, – и вот она, ключевая фраза: «Тяжелая государственная необходимость вынуждает короля смиренно просить святейший престол о расторжении брака с ее величеством». Могу ручаться, что я передал вам слова председателя близко к тексту, а сказано это им, хоть и с горечью, но и с сознанием своей правоты. Молодец, какой он молодец! Исполнил роль без сучка, без задоринки, – мастер, мастер, мастер!.. Боюсь, что дальнейшее будет неинтересно. Парламентарии на разные лады станут повторять пассажи речи председателя, ни на шаг не отступая от заданного им тона. Труднее всего придется сенаторам, – представляю, каких усилий им будет стоить борьба со сном.

Сэр Френсис откинулся на спинку кресла и перевел дух.

– Можно было бы спокойно ехать домой, да народу здесь чересчур много. Наш уход будет замечен, – прибавил он с сожалением.

– Уехать? Когда судьбоносное решение еще не принято? Да вы что, милорд, издеваетесь надо мной? – возмутился Джон.

– А вы разве сомневаетесь, что решение будет принято? Неужели я вас не убедил? – сэр Френсис удивленно поднял брови. – В следующий раз, когда будет меньше народа, я отведу вас в кулуары парламента, и вы увидите, как парламентарии общаются между собой и как они договариваются со своими клиентами, – то есть я хотел сказать, с людьми, с которыми они связаны. Там решаются все вопросы, там идет настоящий торг, там совершаются сделки! А здесь лишь зрелище, предназначенное для публики; все решения уже приняты, можете не сомневаться.

– Да, но как же? Если мы приехали, то… как же? – пролепетал Джон.

– Успокойтесь, сэр племянник! Мы дождемся конца заседания. Я совершу сей подвиг для вас. Но мои предположения уже начинают сбываться. Смотрите, слово берет достопочтенный сэр Арчибальд. Это ставленник небезызвестного сэра Джеймса, члена Королевского Совета. Сэр Арчибальд превзошел египетских жрецов и этрусских царей в искусстве магии: деньги делает просто из воздуха – еще три года назад он был беден, а ныне владеет огромным состоянием. Если у вас в кармане завалялась монета-другая, держите их крепче, а не то в один миг они окажутся в руках сэра Арчибальда! Не улыбайтесь, молодой человек, – ваше счастье, что вы не испытали на себе силу его магии. Этого джентльмена не привлекли к ответственности за колдовство лишь потому, что он охотно ссужает короля, когда его величество ощущает нехватку наличных средств. Сэр Арчибальд имеет все шансы стать сенатором, если его не казнят до тех пор… Если позволите, дорогой племянник, я не буду пересказывать вам речь этого славного человека, так как в ней не прозвучит решительно ничего нового по сравнению с речью председателя… Итак, сэр Арчибальд высказался, и сэр Джеймс может быть им доволен. Ну-с, кто следующий?… Что?! Невероятно! Сэр Гуго, мой старый друг сэр Гуго берет слово! Невероятно.

– Почему невероятно, дядя? Кто такой сэр Гуго? – улыбнулся Джон.

– Как, вы не знаете сэра Гуго? Да он нянчил вас, когда вы были еще ребенком! Неужели вы не помните его? Мой старый друг сэр Гуго, вы должны его помнить.

Джон пожал плечами.

– Эх, молодежь! Не знать одного из самых выдающихся людей нашего королевства, – укоризненно сказал сэр Френсис.

– Чем он знаменит?

– Как же! Старейший член парламента, несколько раз менявший своих политических союзников, переживший всех своих покровителей, умнейший человек – сэр Гуго! Если бы он был адмиралом, его прозвали бы «Непотопляемый». А какая твердость характера, – за всю жизнь ни разу не изменил своим принципам, то есть всегда был верен себе и никогда не предавал собственные интересы… Но он не любит выступать, предпочитает оставаться в тени, зачем же он сегодня взял слово?… Вот теперь я могу лишь пожалеть вместе с вами, сэр племянник, о том, что ничего не слышно. Впрочем, я так хорошо его знаю, что постараюсь понять, о чем он станет говорить. Помолчите, Джон, ради бога, помолчите несколько минут, – я буду всматриваться и вслушиваться.

Сэр Френсис перегнулся через барьер ложи и застыл в напряженном внимании.

– Ба, вот оно что! Ай да сэр Гуго! – воскликнул он, принимая прежнее положение в кресле. – Вот она – старая школа политики! Нынче уж нет таких людей, – нет, сэр, даже не ищите!

Сэр Френсис вздохнул.

– Но расскажите же мне, дядя, о чем говорил сэр Гуго? Ну, дядя, ну, мне же интересно! – взмолился Джон.

– Охотно расскажу. Учитесь, молодой человек, как надо вести политику, – назидательно произнес сэр Френсис. – Мой старый друг Гуго, полностью согласившись с тем, что говорили председатель и сэр Арчибальд, попросил парламент не забыть о дочери королевы и его величества – о принцессе Марии. Сэр Гуго напомнил уважаемым парламентариям, что она является наследницей престола до тех пор, пока у короля не родится сын, поэтому необходимо, чтобы принцесса Мария не покидала Англию и получила содержание, подобающее ее званию.

– Принцесса Мария? Но причем здесь принцесса Мария? – не понял Джон. – И в чем вы видите особую мудрость вашего друга, упомянувшего о ней?

– Эх, молодо-зелено! – вздохнул сэр Френсис. – Вы не умеете широко мыслить и далеко смотреть… Упомянув о принцессе Марии, сэр Гуго одним выстрелом убил четырех зайцев. Считайте, сэр: первое – король ненавидит королеву, но привязан к дочери. «Королева уедет, но Мария останется с отцом», – фактически сказал сэр Гуго и заслужил тем самым милость короля. Второе – император Карл, могущественный государь, будет рад узнать, что его кузина Мария объявлена наследницей престола, не так ли? Понимаете, о чем я вам толкую?… Третье – принцесса Мария станет получать приличную сумму из казны. Для этого нужно будет ввести дополнительные налоги, а кто ведает сбором налогов, я вас спрашиваю? Сэр Джеймс – вот кто! Я думаю, вам не надо объяснять, каким влиянием он пользуется при королевском дворе? И разве сэр Джеймс не будет благодарен сэру Гуго за то, что влияние это еще больше увеличится, да и сбор дополнительных налогов, откровенно говоря, – прибыльное дельце… Четвертое – предположим, только предположим, что у его величества так никогда и не родится наследник мужского пола или он умрет раньше срока. Тогда нашей королевой станет Мария. Вряд ли она забудет тех, кто преследовал ее мать, но сэр Гуго уж точно не пострадает от королевы Марии, – ведь именно он, единственный, позаботился о принцессе Марии сегодня.

– Бог с вами, дядюшка! – замахал руками Джон. – Ваше последнее предположение нереально.

– Все может быть в этом мире. В том-то и состоит преимущество старых политиков над нынешними, что они просчитывают все варианты и в любом случае остаются на поверхности, – сказал сэр Френсис. – Что за умница мой друг Гуго! Учитесь, молодой человек, учитесь у таких, как он.