Наше лето - Холли Чемберлен Страница 14

Ах, океан. И песок. И крошечные пушистые белые облачка. Вид. Пространство.

Я сделала глубокий очистительный вздох, втянув в легкие свежий утренний воздух. Я любила городскую жизнь, но и природа имела свои прелести. Все же я поклялась придерживаться пляжа и немедленно бросилась на все еще слегка влажный от росы песок. В Хорс-Пуп, [11]штат Нью-Хэмпшир, природы хоть отбавляй. Но я туда никогда не вернусь.

И я не единственная, кто давал эту клятву.

Я закрыла глаза, подставив лицо под лучи солнца, и продолжала вспоминать.

В выпускном классе я получила письмо от некоего Марка Тремейна. Не сразу вспомнила, что это мой старый друг, а не розыгрыш или ошибка почты. Марк сообщал, что сменил ориентацию, став голубым. Я была счастлива за него не меньше минуты, потом швырнула письмо в общую кучу хлама на письменном столе и забыла о нем. Больше я его не видела. И вестей от Марка тоже не получала.

Поступив в колледж, я наконец подцепила лихорадку под названием «о моя-лучшая-подруга». Первые два года я обзаводилась лучшей подругой приблизительно раз в три недели. Ничего не получалось. Возможно, оно и к лучшему.

К последнему курсу я привыкла проводить время одна и ничуть не скучала. После четырех лет в колледже у меня так и не оказалось ни одного друга. Разве что с десяток не слишком близких знакомых. Да и потом я сохранила привычку не вступать в чересчур тесные отношения. Правда, время от времени встречалась с парнями, но гнала в шею каждого, кто пытался задержаться на неопределенный срок.

В офисе было немало народу; я всегда могла выбрать кого-нибудь, чтобы выпить вместе после работы. Салли была довольно недавним дополнением к списку застольных приятелей, и хотя мне нравилось проводить с ней пару часов в неделю – посмеяться и переброситься острым словцом, – о настоящей дружбе не могло быть и речи.

Хотя… кто знает, какие они, настоящие друзья?

«Может, – думала я, глядя на сверкающую воду, – я просто асоциальный тип? Или мне суждено стать близкой, по-настоящему близкой только с одним-двумя людьми за всю мою жизнь?»

Если это так, я еще не встретила таких людей. Клер и Даниэлла для этого явно не годились.

Солнце с каждой минутой припекало все сильнее. День выдался на редкость жарким, а я забыла крем от загара. Вот для этого Даниэлла и Клер вполне годятся. То есть чтобы заимствовать у них вещи. Больше, пожалуй, ни на что.

Нет, обе вовсе не такие уж жуткие особы. Вполне нормальные. Немного странные, но кто из нас без недостатков? Просто следует немного привыкнуть друг к другу. Каждая из нас явилась сюда с солидным багажом привычек, накопленных почти за тридцать лет. Если все сложить, получится почти девяносто лет привычек: гора дерьма, втиснутая в убогий старый домишко.

Клер, скажем, очень, очень аккуратна. Может, это имеет какое-то отношение к ценностям Среднего Запада. Не знаю. Никогда не была западнее Чикаго. Я заподозрила, что мне и Даниэлле предстоит стать свидетелями одержимости чистотой, граничащей с безумием.

Даниэлла, наоборот, ненавидела само понятие уборки. В детстве у них была домоправительница, и даже сейчас она нанимала уборщицу для своей маленькой бостонской квартирки с одной спальней.

Вымыть посуду? Протереть пол? Фу! А на что же тогда горничные? В конце концов, им за это платят.

А я? В колледже мне говорили, что жить со мной – все равно что с неряхой-парнем. Не понимаю, почему люди так считали. Правда, я иногда оставляла свет на всю ночь. Включала громкую музыку в самые неподходящие часы. Громко и фальшиво пела в душе. А однажды забыла закрыть крышкой банку сметаны.

И все же не понимаю, почему именно из-за этой глупой случайности я заработала прозвище «Моулди». [12]

Может, это стало решающим фактором. После окончания колледжа я поклялась никогда, никогда больше не жить в одной квартире с соседкой. С тех пор большая часть доходов уходила на оплату квартиры, иными словами, проваливалась в черную дыру, – но по крайней мере я была независима и моя личная жизнь принадлежала только мне.

Так было до этого лета.

Я направилась к дому, мечтая о завтраке и душе. В надежде, что Даниэлла не оккупировала ванную. И что Клер не прикончила все овсяные хлопья.

И вообще какое имеет значение, что именно я думаю о своих соседках и как мы ладим? Я подписала договор об аренде, теперь придется терпеть.

На ум неожиданно пришло одно из любимых изречений папаши.

– Если жизнь посылает тебе лимоны, – посоветовал он, когда я пожаловалась на вшивого напарника по лабораторной работе, – сделай из них лимонад.

Я ухмыльнулась. С такими соседками, как Даниэлла и Клер, мне понадобится тонна сахара.