Свободный мужчина - Камилла Хенкинс Страница 14

— Мне бы этого очень хотелось, Джина… Но этому не суждено быть. И мы оба знаем… знаем, куда может привести нас эта дорожка.

Джина никогда и не думала, что встретит столь опасного человека. В первый раз за время после аварии она почувствовала себя по-настоящему живой, снова дышала полной грудью. Увы, должно быть, уже завтра ей снова суждено спуститься с небес на землю. И кто знает, не будут ли последствия этого столь же катастрофичны?

Еда оказалась превосходной, и Джина, к своему удивлению, поняла, что успела не на шутку проголодаться. Джейкоб вел беседу за двоих, рассказывая одну историю за другой, и постоянно смешил собеседницу — потому, говорил он, что ему нравится слышать ее смех.

Однако когда они уже перешли к десерту и Джейкоб развлекался, предлагая своей даме самые экзотические сорта мороженого, странная гармония вечера была нарушена. Джина сидела спиной к двери и не заметила появления двух весьма впечатляющих пар, но лицо ее спутника исказилось от досады. В серых глазах появился стальной блеск.

Джина замерла.

— Что-то случилось?

— Вечер испорчен, — мрачно пробормотал ее кавалер. — Не поворачивайтесь, может, они нас и не заметят.

Слабая надежда, подумала Джина. Эти самые «они», кем бы они ни были, должны были оказаться, по меньшей мере, слепыми, чтобы не заметить Джейкоба. Ни ростом, ни статью природа его не обделила.

И вправду, уже через несколько секунд над плечом Джины раздался мелодичный, но довольно-таки ядовитый, на слух девушки, женский голос.

— Нет, ну какая прелесть!

К их столику приблизилась ослепительная блондинка в обтягивающем темно-синем платье — предельно коротком и безумно стильном, не скрывающем ни дюйма умопомрачительных ног. Волосы ее были уложены с той небрежностью, что скрывает многочасовые усилия первоклассного парикмахера. По сравнению с этой утонченной модницей Джина сразу показалась себе простушкой. Ледяные глаза остановились на ней с каким-то странным выражением, от которого девушке стало не по себе.

— Просто прелесть, — повторила незнакомка столь же неискренне. — И как молода! Милый, ты разве нас не познакомишь?

Если Джина ожидала, что Джейкоб поднимется навстречу подошедшей, то она ошиблась. Он остался сидеть, глядя на женщину без малейшей теплоты.

— Прости, Телма, — с леденящей учтивостью произнес он, — но я вовсе не собираюсь этого делать.

— Ты всегда любил красивых женщин, — протянула Телма, продолжая сверлить взглядом то Джину, то Джейкоба. — Как поживаете, детка? — внезапно обратилась она к девушке. — Кстати, я Телма Стенли. Да-да, это я, и я существую. А вы кто?

— Это совершенно неважно, миссис Стенли, — отозвалась Джина, стараясь говорить вежливо, но нейтрально.

— Нет-нет, я же вижу… я знаю, что это очень даже важно.

Чувствовалось, что под тонким ледком сарказма Телма вся так и бурлит от ярости.

— Ты не в ладах с грамматикой, Телма. Вечно путаешь прошедшее время с настоящим, — невозмутимо заметил Джейкоб.

Лицо женщины исказилось, так что на миг она подурнела.

— Ты всегда был бесчувственным дьяволом, Джейкоб.

— Тебе виднее. — Его тон был полон скрытой угрозы. — В любом случае, пусть это теперь тебя не волнует. Я ушел из твоей жизни. Почему бы тебе не присоединиться к твоим друзьям, а то они уже все глаза проглядели? Вижу, вы с Фанни опять охотитесь парочкой.

Телма Стенли засмеялась странным, почти презрительным смехом.

— Фанни — ненадежный союзник. Хотя теперь моя сестричка наконец признала, что обречена всю жизнь существовать в моей тени. К слову, Джейкоб, я была бы признательна, если бы ты не позволял ей так часто заявляться к вам. Она пользуется бедняжкой Робертом как предлогом, а приезжает повидаться с тобой.

Вот оно что, подумала Джина. Похоже, на сей раз Телма говорила совершенно искренне.

— По-прежнему ревнуете друг к другу? Ума не приложу, где вы берете столько энергии! — В голосе Джейкоба звучала неприкрытая насмешка. — Телма, почему бы тебе не уйти подобру-поздорову? Ты простояла тут уже достаточно долго.

Телма доверительно наклонилась к Джине и чуть понизила голос.

— Не позволяйте ему унижать вас так, как он постоянно унижал меня, — театральным шепотом предупредила она. — Быть может, он околдовал вас… он всех нас, женщин, околдовывает, но потом выпьет вас… до дна. Уж я-то знаю.

Джина внезапно ощутила сочувствие. Кем бы ни была Телма Стенли в этой истории — коварной предательницей или невинной жертвой, — но страдала она совершенно искренне.

— Миссис Стенли, повторяю, вы делаете ложные выводы на пустом месте.

Однако та продолжала с печалью смотреть в бездонные васильковые глаза Джины.

— Мне очень жаль, но я вам не верю. У меня хватает опыта в подобных вещах. В жизни моего мужа вы отнюдь не пустое место.

Похоже, Джейкобу сия трогательная сцена окончательно надоела. Он поднялся во весь свой внушительный рост.

— Бывшего мужа, Телма, бывшего, не забывай. Все, до свидания. Обойдемся без дружеских пожеланий на прощание.

Телма не упустила такой чудесной возможности. Положив руку на плечо Джейкобу, она приподнялась на цыпочки и прильнула к его щеке нежным поцелуем, явно предназначенным скорее для губ.

— Доброй ночи, милый, — проворковала она тоном, в котором смешались обожание и мука, а потом повернулась к Джине. На лице ее снова появилось странно-сочувственное выражение. — Доброй ночи, мисс Кем-Бы-Вы-Ни-Были. Могу ли я выразить свое восхищение вашими волосами? Они настоящие или крашеные?

— Надо посмотреть на корни, — издевательски посоветовал Джейкоб. — Пока, Телма. Я не забуду поцеловать сына от твоего имени.

— Непременно, милый. — Телма прощально взмахнула рукой и двинулась к своему столику.

Воцарилась тяжелая тишина.

— Боже праведный! — наконец выдохнула Джина. Она привыкла к стычкам у себя в семье, но такое видела впервые.

— Простите, мне очень жаль, что так получилось, — извинился Джейкоб. — Вот ведь неудача! Первый раз за много месяцев выйти в свет — и сразу же нарваться на бывшую жену.

— Должно быть, очень болезненно. — Девушка чувствовала его волнение.

— Не в том смысле, что вы имеете в виду. Кому по-настоящему больно, так это Роберту. Телма никогда его не любила, с самого дня рождения.

Присущая Джине внутренняя честность заставила ее тотчас же подыскать женщине оправдание.

— А может, у нее была просто послеродовая депрессия?

Джейкоб на миг задумался. Красивое лицо его стало мрачнее тучи.

— Увы, нет. Телма не испытывает ни любви, ни привязанности к ребенку просто потому, что не хотела его. Она сотни раз это наглядно демонстрировала. Роберт рос, не зная материнской любви.