Девушка из Рима - Нэн Эскуит Страница 14

— Давайте перейдем от общего к частному. Вы приехали за границу работать и первое, что сделали, — попались на крючок красавчика итальянца, заглотили вместе с леской и блесной. А у него, между прочим, есть невеста. Тоже весьма привлекательная особа. Серьезная конкуренция, особенно если принять в расчет его мамашу.

Ей хотелось закричать: «Это неправда!» — но слова не шли у нее из горла. Потому что за всеми протестами и оправданиями невозможно было скрыть горькую истину. Это была правда. Но она не собиралась говорить об этом ненавистному Вансу Морли. Или объяснять, что она навсегда попрощалась с Джино, после того как узнала о существовании Франчески.

Она только процедила сквозь зубы:

— Жаль, что я согласилась поехать с вами. Это подло с вашей стороны — заманить меня в машину, в которой я заперта, как в ловушке, и не могу сбежать, а потом нападать на меня. Какое вам дело до того, что я делаю или чувствую… и какие у меня личные проблемы? Пожалуйста, з-заткнитесь и оставьте меня в покое.

Она старалась быть такой же грубой, но, когда он заговорил, его голос звучал спокойно и невозмутимо:

— Как вы сказали, меня совершенно не касаются ваши проблемы. Но когда мы разговаривали вчера вечером и вы рассказывали, как ухаживали за своей матерью, а затем остались одна, и поменяли работу, и приехали сюда, я восхищался вашей храбростью и независимостью. Мне казалось также, что вы можете быть — как бы это сказать — беззащитны, что ли, ранимы. В некотором смысле я пожалел вас.

Она вскинулась от возмущения:

— Пожалуйста, только не надо меня жалеть! Я этого не вынесу. Я вас не знаю, вы мне не нравитесь, и вы последний человек в этом мире, чьему совету я буду рада. Высадите меня на ближайшей станции, я поеду в Неаполь на поезде.

Он мягко сказал:

— Ни к чему так кипятиться. Я просто пытаюсь помочь… назовем это «по-отечески». Вместо того чтобы уезжать на неделю в Неаполь, вы первым же самолетом должны были вернуться в Англию. Если бы у вас была хоть капля разума, вы бы так и поступили.

— Но по какому праву вы возомнили себя моим опекуном? — гневно спросила Джейн. — Вы, должно быть, не в своем уме! Мы совершенно посторонние друг другу люди.

— Да потому, что вы наивны и еще более безрассудны, чем я думал, если собираетесь вернуться в Рим к своему хищному бойфренду.

Они проехали Ферентино, обмениваясь яростными репликами, не обратив никакого внимания на древние здания, мощные крепостные стены; кафедральный собор и епископский дворец, возвышающиеся над ними в серебряной пелене дождя. Город остался позади, и они снова выехали на дорогу, окруженную по обеим сторонам вздымающимися к небу высокими холмами, вершины которых венчали, словно княжеские короны, крепостные стены средневековых городков.

Джейн едва замечала проносящиеся мимо окрестности; она сидела, забившись в угол, как можно дальше от Ванса Морли, уставившись невидящим взором на серый от дождя пейзаж.

К счастью, он больше не пытался ее провоцировать и вел машину, храня многозначительное молчание. Через непродолжительное время въехали во Фрозинон.

— Думаю, стоит остановиться здесь и перекусить, — сказал Ванс.

— Я не голодна, благодарю вас.

— Ерунда. Конечно, вы хотите есть, а я, пожалуй, не откажусь и выпить. Чего-нибудь покрепче.

Он припарковал машину рядом с маленькой площадью и сказал:

— Вон там, кажется, есть симпатичное местечко.

Джейн хотела остаться в машине, лелея свою обиду, но Ванс решительно открыл дверцу и сказал:

— Нечего сидеть здесь и дуться. Пошли.

— Я не дуюсь… — начала, было, она яростно, но замолчала. Что толку говорить с ним, спорить? Лучше она будет молчать… не обращаться к нему без особой необходимости. А через несколько часов они уже будут в Неаполе.

Отель был маленьким и скромным, но кормили здесь превосходно, если, конечно, у вас был аппетит. Но, даже сидя напротив Ванса, который передавал ей пряности и хлеб и подливал в бокал вино с подчеркнутой вежливостью, Джейн обнаружила, что ест с удовольствием. Возможно, это холодная погода и промозглый дождь, наступившие после жаркого бабьего лета, заставили ее проголодаться.

— Ну, как вы? — Серые глаза темного, почти стального оттенка внимательно смотрели на нее. — Выглядите получше.

— Да, спасибо, — натянуто ответила она. — Сколько еще до Неаполя?

— Около девяноста миль, может, больше. Вам придется потерпеть меня еще какое-то время.

Джейн решила не поддаваться на провокацию. Она будет держаться вежливо и учтиво.

— Я просто спросила.

Он посмотрел на темное небо за окном:

— Жаль, что идет дождь, дорога пролегает по очень красивым местам. Мы проедем через Кассино, где во время войны шли кровавые бои. Мой дядя, брат отца, погиб здесь, он похоронен на Британском военном кладбище, одном из крупнейших в Италии. Одному Богу известно, сколько народу погибло в том сражении, пока, наконец, Польский дивизион не захватил перевал Сан-Анджело и Полодский уланский полк не водрузил двумя днями позже польский флаг над руинами монастыря.

— Вам много об этом известно.

— Мой отец тоже воевал здесь, но он вернулся домой невредимым. Он рассказывал мне об этом, когда я был ребенком.

Было слишком сыро, чтобы гулять по городу, поэтому они вернулись к машине и продолжили свой путь к Неаполю. Они проехали какую-то деревню и пересекли быстрый горный поток.

— Это Лири, — сказал Ванс в своей обычной лаконичной манере. — Она впадает в Гарильано чуть ниже. В этой долине — долине Лири — и шло сражение за Монте-Кассино.

Они снова тронулись в путь, и в машине опять воцарилось молчание. Джейн, повернувшись к окну, смотрела на клочок чистого неба над маленьким замком на вершине холма. Через несколько миль Ванс рукой указал на очередную деревню, раскинувшуюся справа от дороги:

— Аквино. Во времена Римской империи здесь был город — Аквинум. Его руины видны вон там. А теперь смотрите внимательно — через несколько минут вы увидите место, называемое Монте-Каиро, — здесь в 1943-м проходила немецкая линия обороны.

Когда впереди показался мрачный бастион, Джейн взглянула вверх, а Ванс сказал:

— Это монастырь Монте-Кассино, а под ним город.

Лежащий впереди холм возвышался над городом, который выглядел вполне современно с его высокими зданиями и широкими улицами.

Ванс остановил машину, и они оба залюбовались горой и прилепившимся к ее склону монастырю, вызывавшему грустные ассоциации с минувшей войной.

— А можно туда попасть? — спросила Джейн.

— Да. Туда нужно идти пешком — вернее, карабкаться. — Он взглянул на сырую дорогу. — Конечно, не в такой день, но, вообще, оттуда открывается потрясающий вид. Я был там и заходил в церковь, которую восстановили после войны. Хотите подняться?