Добропорядочный распутник - Бронвин Скотт Страница 14

Пьеса окончилась, и Дженивра искренне зааплодировала. Он словно очнулся от своих дум, отвлеченный неожиданным шумом.

— Пожалуйста, продолжайте. — Облегченно вздохнув, Дженивра присела на диванчик. Музыка дала возможность завязать беседу без неудобства. Самой ей вряд ли удалось бы избежать неловкости, памятуя события прошлой ночи. — К сожалению, фортепьяно используется не слишком часто, однако я решила, что оно обязательно мне понадобится для музыкальных вечеров. Хотя, должна признаться, несмотря на добрые намерения, мы еще не устроили ни одного подобного мероприятия.

Он покачал головой:

— Спасибо, я играл достаточно. Прекрасный инструмент. Совсем новый, судя по струнам. Вы сами-то играете, миссис Ральстон?

— Весьма посредственно, — честно ответила Дженивра. — Но я рада, что инструмент оказался действительно хорош.

— Подойдите ближе, и я покажу вам насколько. — Бедивер повернулся к ней, приглашая составить ему компанию.

Она преодолела разделявшее их расстояние, не в силах противостоять волнению, охватившему его. От него исходил аромат свежего ветра и ванили, комбинация, действующая просто опьяняюще в сочетании с мужчиной, определенным мужчиной.

— Эти струны принадлежат Бабкоку, он запатентовал их несколько лет назад. Они толще, чем обычные, что значительно усиливает звук. — Бедивер коснулся струны, демонстрируя звуковой эффект. — И теперь мастера, изготавливающие фортепьяно, перекрещивают струны деки, чтобы добиться большего резонанса.

О, да и она сама уже его чувствовала.

— Вы сложный человек, мистер Бедивер. Я не знала.

— Пожалуйста, зовите меня Эш, если вас это не затруднит.

Дженивра услышала знакомый еще со вчерашнего вечера угрожающе спокойный тон.

— Конечно. — Она решила не вникать. Совсем не хотелось портить столь хрупкое перемирие, едва установившееся после вчерашней ссоры. — Вы останетесь на чай?

Она не ждала ответа, потянувшись за колокольчиком. Это Англия. Здесь все остаются на чай.

— Я должен перед вами извиниться за то, что явился столь неожиданно, однако у меня кое-что для вас есть. — Эш присел на кушетку и протянул ей небольшой сверток.

Подарок от него? Вероятно, извинение за свое недопустимое поведение? О, джентльмен обязан попытаться загладить вину. Ощущая некоторое волнение, Дженивра принялась развязывать ленточку. Днем Бедивер выглядел более цивилизованно.

— Мелисанда попросила меня передать это вам.

— Конечно. — Волнение прошло. Естественно, подарок не от него. Он не джентльмен, а награжденные пощечиной мужчины не склонны одаривать в ответ подарками. Дженивра улыбнулась, скрывая невольную ошибку. — Должно быть, последний образчик вышивок Мелисанды. — Она развернула салфетку. — Передайте тетушке, что вещица прелестна. Ее обязательно купят на ярмарке этой весной.

— Прошу прощения? — Он был застигнут врасплох, что немедленно отразилось на лице. Темные брови сердито сошлись к переносице, глаза задумчиво прищурились.

— Разве они вам не рассказали? — Дженивра сложила салфетку. — Мелисанда и остальные ваши тетушки продают свои рукоделия на местных ярмарках. Повар даже посылает на продажу парочку банок варенья. Прошлым летом, например, им все очень хорошо удалось.

— Мои тетушки продают на ярмарках поделки? — Во взгляде Эша скептицизм тесно соседствовал с едва сдерживаемой яростью. — Как торговцы?

Дженивра спокойно приняла выпад:

— Да, как торговцы. Как, впрочем, весь нормальный мир. Далеко не все обладают столь утонченной организацией, как британские джентльмены, слоняющиеся по Лондону в поисках развлечений.

Эш стиснул зубы, нижняя челюсть пульсировала от едва сдерживаемого гнева. Хрупкое перемирие, установившееся благодаря музыке, рухнуло.

— И чья это была идея? — прорычал он, к счастью решив оставить без внимания другие оскорбления, которые она столь изящно ввернула в свою речь.

— Моя, — ответила Дженивра, радуясь, что наконец-то подали поднос с чайными принадлежностями. Чем не повод завершить неприятный разговор?

Однако Эш не был готов поступить как уважающий себя джентльмен.

— С какой стати вы решили предложить нечто подобное? — Недоверие в голосе сквозило настолько осязаемо, что его практически можно было пощупать. Он взял чашку с чаем. Дженивра быстро осмотрела себя, убеждаясь, что не дрожат руки.

— У них не было денег, а вас оказалось невозможно разыскать. — Она позволила одержать победу своему взрывному характеру. — Леди пришлось предпринять кое-что самостоятельно, и им это очень даже удалось. Ваши тетушки слишком горды, чтобы принять от меня даже фартинг. Если угодно, люди любят покупать вещицы, сделанные руками аристократов. Это весьма прибыльное занятие. Гораздо более лестно приобретать платки, вышитые настоящей леди.

Брови Эша приподнялись.

— Да-да, и весьма недешево, надеюсь? И все равно им придется продать целую кучу платочков и варенья, чтобы содержать Бедивер.

Дженивра нахмурилась. Он упустил из виду самый важный побудительный мотив их трудов.

— Дело не в деньгах. Мы готовимся расширить ассортимент наших «поделок» этим летом на ярмарке в Бери-Сент-Эдмендс, и тетушки все в предвкушении.

— Нет, нам готовиться не к чему. Я дома, и нужда в подобных мероприятия полностью отпадает, — твердо заявил Эш.

Дженивра поставила чашку на поднос и окинула его внимательным взглядом. Она вовсе не желала снова с ним спорить, намереваясь оставаться в рамках светских приличий.

— Я с вами не согласна. Это необходимо прежде всего самим тетушкам. Дело не в деньгах. Пожилые леди хотят чувствовать себя полезными. Это дает им некую цель, помогает сознавать, что и они внесли свой посильный вклад.

— Они английские леди, миссис Ральстон. Не знаю, осведомлены ли вы в достаточной степени, что это значит.

— Они люди. Понимаете ли вы, что это такое? Сомневаюсь.

Стук копыт по гравию садовой дорожки нарушил внезапно наступившую неловкую тишину. Она взглянула в окно и почувствовала волну облегчения.

— О, это Генри. Я прикажу подать еще чаю.

Генри уж точно знает, как себя вести со своим обидчивым и раздражительным кузеном. У нее же пока это мало получается. Возможно, тому виной его горящие глаза и нечестивая ухмылка, которой достаточно лишь мелькнуть на аристократически вылепленных губах, чтобы угасшие воспоминания об украденном поцелуе возродились с новой силой. Господь свидетель, трезво мыслить в таких условиях определенно невозможно!

Генри вошел в гостиную с чарующей улыбкой на устах, немедленно увядшей, стоило ему заметить кузена.

— Не ожидал встретить тебя здесь. Я заехал по пути узнать, не захочет ли Дженивра совершить со мной прогулку в деревню. — Генри повернулся к ней лицом, всем своим видом игнорируя Эша. — Да, у меня прекрасные новости, из Лондона прибыла посылка с ежемесячно заказываемыми мной книжными новинками. Я подумал, тебе будет приятно на них взглянуть. Но, вижу, у тебя уже есть компания. — Если она и рассматривала Генри в роли буфера между ней и Эшем, то очень быстро поняла, что просчиталась. Мистер Беннингтон даже не пытался скрыть переполнявшую его обиду и разочарование. За многие месяцы личного знакомства Дженивра ни разу не замечала, вплоть до вчерашнего дня, чтобы Генри столь открыто демонстрировал дурные манеры. Теперь же во второй раз становилась свидетелем отвратительного поведения.