Как заарканить миллионера - Элизабет Беверли Страница 14

До того, как стать издателем мужского журнала, Адам Дариен перепробовал в жизни

немало занятий. Но сидеть в засаде ему еще не приходилось.

Точнее, стоять, ибо присесть здесь было негде.

Укрывшись за высоким стеллажом под вывеской «Популярная психология» и старательно изображая из себя самого заинтересованного читателя, Адам считал минуты до появления блистательной Лорен Грабл-Монро. В девятнадцать ноль-ноль здесь, в магазине «Мир книги», что на Мичиган-авеню, начнется первая встреча Великой Женщины с читателями.

Работа соглядатая была Адаму не по душе. Единственное утешение — вместе с ним нес вахту Лукас Конвей. Он-то комплексами не мучился — напротив, судя по всему, наслаждался ролью тайного сыщика. Адама же сейчас раздражало все на свете. Особенно то, что прямо перед носом у него выстроилась разноцветная шеренга книжек — господи помилуй! — об импотенции.

По закону подлости, самый удобный наблюдательный пункт оказался именно здесь.

— Ну-ка, ну-ка, интересно… — протянул Лукас, доставая с верхней полки какую-то тощую книжицу.

«Что он делает?! — думал Адам. — У всех на глазах… Ненормальный!»

— Какое завлекательное заглавие: «Я и мой пенис: путь к просветлению»!

Адам стиснул зубы и возвел глаза к потолку, а затем принялся стряхивать с пиджака несуществующие пылинки. В магазин он приехал прямо из офиса и в своей тройке от «Хьюго Босс» (даже с расстегнутым пиджаком и жилетом) чувствовал себя здесь, словно слон в посудной лавке. То ли дело Лукас — в вечном свитере и жеваных брюках цвета хаки он в магазине был, как дома.

— Да это настоящий триллер! — восклицал Лукас, листая книгу. — Непременно куплю. Буду читать всю ночь под одеялом. И умирать от волнения: чем-то дело кончится?

— Ты бы заткнулся, что ли, — от всей души посоветовал ему Адам.

Молодой журналист послушно поставил книгу обратно, но тут же вытянул с полки следующую.

— «Познай свои половые органы»! — прочел он. — Знаешь, Адам, это ведь сложная философская проблема. Почти что: «Познай самого себя». Может ли кто-нибудь из нас сказать, что в самом деле знает свои половые органы?

— Лукас!

— А это, оказывается, про любовь втроем! Только послушай, какая порнуха: «Любишь меня — любили мой…»

— Лукас!!!

Молодой человек с тяжелым вздохом вернул книгу на место.

— Что-то ты сегодня не в духе, — укоризненно заметил он.

«Это уж точно», — подумал Адам. Сам он не понимал, что с ним творится: его колотит от волнения — а ведь речь всего-навсего о встрече с женщиной, которую он даже ни разу не видел!

Хотя, правду сказать, весь месяц только о ней и слышал.

Ибо за последние четыре недели Лорен Грабл-Монро засветилась в пяти утренних телешоу и семи глянцевых журналах, не говоря уж о немыслимом количестве радиопередач.

В журналах и газетах ее имя мелькало чаще, чем название книги. А это говорило о многом — особенно если учесть, что книга по-прежнему прочно держалась в первой десятке бестселлеров. Продажи все росли, и Адам не сомневался, что скоро «Как заарканить миллионера» взлетит на первое место.

И, возможно, останется там надолго. Ибо статистика гласит, что в стране миллионы женщин и примерно две трети из них не удовлетворены своей личной жизнью. А печальный опыт добавляет, что подавляющее большинство одиноких дам спит и видит, где бы раздобыть себе мужика. Миллионера, профессора, сантехника… да хоть черта лысого! Но лучше всего, конечно, миллионера.

Пока первое издание раскупят, подрастет новое поколение охотниц за тугими кошельками. А потом следующее… И «Как заарканить-так-его-растак-миллионера» останется в списке бестселлеров до Страшного суда.

На взгляд Адама, перспектива не слишком привлекательная.

Лукас обшарил взглядом полки, но, как видно, прочие сочинения на животрепещущую тему импотенции не привлекли его внимания, ибо скоро он отвернулся и обвел взглядом магазин.

— Что-то она запаздывает.

— Она женщину, — без особой необходимости напомнил Адам.

— Думаешь, женщинам свойственно опаздывать?

— Если бы это был самый серьезный их недостаток!

— Не могу сказать, что не разделяю твоих воззрений на прекрасный пол, — заметил Лукас. — Но я знаю, почему думаю так, а не иначе. А вот за что ты на женщин ополчился?

Этот вопрос застал Адама врасплох. Нет, не сам вопрос и даже не очевидное любопытство Лукаса. Поразило Адама то, что его младший коллега решается задавать ему подобные вопросы. Адам не привык обсуждать свою личную жизнь с посторонними. Его общение с окружающими редко выходило за рамки светской болтовни или деловых распоряжений. Даже приятелей он старался держать на расстоянии — быть может, поэтому при огромном количестве приятелей у него почти не было настоящих друзей.

Но Адам напомнил себе, что одергивать Лукаса не стоит. Перед ним человек другого поколения, воспитанный на совершенном телевидении и злободневных ток-шоу, привыкший говорить о своих проблемах открыто и без стеснения и того же ждущий от других. Вечная проблема отцов и детей.

— Я был женат, — коротко ответил он.

— А-а, — ответил Лукас.

И, как ни странно, умолк. Очевидно, иных объяснений ему не требовалось.

Адам отвернулся от стеллажа и в который раз за вечер попытался, впрочем, без особого успеха, изобразить на лице нечто вроде удивления: «Куда это меня занесло? Импотенция? Ну надо же… никогда о таком не слыхивал!»

— Вижу толпу возбужденных девиц! — объявил Лукас. — Похоже, приближается мисс Грабл-Монро!

Так оно и есть! Адам еще ее не видел, но каким-то мистическим образом ощутил ее приближение. В ушах зашумело, по спине пробежал холодок. И — что удивительнее всего — время вдруг пошло вспять, и он снова ощутил себя взволнованным и смущенным подростком.

Точнее, перенесся на двадцать четыре года назад, в девятый класс — в то блаженное утро, когда Митси Моран, подойдя к нему перед уроком биологии, спросила: «Не возражаешь, если я пересяду к тебе?» По случаю открытия футбольного сезона она пришла в школу в униформе «команды болельщиц» — микроскопической красной юбочке, желтой водолазке, обтягивающей тело, словно вторая кожа, и в белых носочках, которые ему в то время казались неописуемо эротичными…