Царица без трона - Елена Арсеньева Страница 14

– Да что вам тут, медом намазано, чтоли?! – почти в отчаянии вскричал молодой мужик, поднимая на рукиперепуганного ребенка, но его словно бы никто не слышал: народ валил валом, всес разгоряченными любопытством лицами, с горящими глазами, рты распялены в улыбках,руки машут… С ума сойти, что за зрелище! Словно и не толпа, а бурный потокстремится по улице. Человека, пытавшегося перейти поперек, хватало, скручивало,волокло по течению, словно жалкую щепку, – не вырвешься, не прорвешься.Хочешь не хочешь, а продвигайся вперед, вместе со всеми, да знай шевели своиминогами, не то чужие тебя затопчут.

Вот уж воистину: попала собака в колесо – хотьпищи, да беги!

– Ой, боярышня моя! Ой, где ты, кудаподевалась?! Ой, спасите, кто в Бога верует! – причитала девица с белобрысыми,мелко вьющимися надо лбом волосами, по виду – служанка из богатого дома, изпоследних сил пытаясь противостоять напору толпы и отчаянно вертя головой,выискивая потерявшуюся госпожу. – Сударынька! Боярышня! Здесь я, здесь! Аты где?!

Напрасно звать, напрасно кричать!

– Да не бейся ты, голубонька, –пожалела в конце концов беспокойную беляночку молодая баба в нарядном повойникеи шитой шелком душегрее (москвичи нынче на улицу вышли нарядные, что мужики,что бабы: любо посмотреть!). – Не докличешься, ну да ничего, чай, не дитятвоя боярышня, сама до дому доберется.

– Ежели никто кусман от нее неотщипнет! – подзудил какой-то разбитной горожанин, по виду приказная душа,и громко заржал.

– Тьфу на тебя! – сердито плюнуламолодка, и тут же всех троих растащило в разные стороны.

– Ой, грех, ой, беда, ой, не сносить мнеголовы! – причитала девица, даже и не слышавшая их краткойперебранки. – Пропала, пропала я!

Толпа ярилась, неслась, шумела, кипела, словноводоворот, и белянка, влекомая этой неумолимой волною вперед, все реже и режемогла видеть в сумятице человеческих голов черную, смоляную, гладко причесаннуюголовку боярышни.

Та в свой черед тоже пыталась высмотретьспутницу, озиралась, испуганно сверкала очами, но в конце концов поняла, что изтолпы не выбраться, придется смириться.

Конечно, никто из них, ни госпожа, ни ееверная служанка – горничная девка, такая же отчаянная голова, как и боярышня,готовая на все ради исполнения ее минутной прихоти, – никто из них ипредставить не мог, чем обернется сия отчаянная вылазка. Казалось, все такпросто: выскользнуть из дому, пробраться огородами к задней калитке, которуюотворит им жених служанки, готовый ради ее прихоти на все, хоть и голову наплаху положить. Девушки решили от огородов закоулочками добежать до Тверскихворот, а там где-нибудь притулиться на обочине, чтобы из-за спин людских,украдкой посмотреть, как в Москву въезжает датский королевич Иоганн, по-русскиИван, коего государь Борис Федорович нарочно выписал из заморской державы,чтобы просватать за него свою единственную дочь Ксению. Сам государь с сыномнамерен был наблюдать за въездом именитого гостя с кремлевской стены, ну анарод вышел встречать жениха царевны на улицы.

О приезде датского королевича известно былоеще загодя. А нынче спозаранку проскакали по улицам бирючи [11], выкликавшие, чтобы все иноземцы, жившие вМоскве, а также все прочие жители столицы, бояре, дворяне, приказные, купцы ипростолюдины, оделись как можно краше, каждый в свое самое лучшее платье, чтобыоставили в этот день всякую работу и шли в поле за Москву – встречать датскогокоролевича. А если кто имел верховую лошадь, должен был ехать на ней вкрасивейшем уборе.

Приказание было с охотою выполнено, потому чтоКсению Годунову в Москве любили – не в пример ее отцу, государю! Любили закрасоту, которой всегда молва наделяет девиц из царского дома. Но тут молвабыла ни при чем, ибо всем было известно, что Ксения и впрямь первая красавицана Москве, а может, и по всей Руси. Косы трубчаты, брови союзны, очи темны,щеки румяны, а лик и тело молочно-белы.

Впрочем, не зря гласит народная мудрость: неродись красивой, а родись счастливой! По всему видно, судьба на сей дар дляцаревой дочки не больно расщедрилась, ибо засиделась наша красавица в невестах,а первая попытка отца-государя добыть для нее жениха закончилась неудачей,даром что портрет Ксении, весьма искусно сделанный придворным ювелиром ЯковомГаном и отвезенный послом Постником Димитриевым в иноземные государства, привелв восторг всех, кто только видел лицо русской царевны.