Наследница - Натали де Рамон Страница 14

Медосмотр сбил пыл темпераментной англичанки, или она просто устала от своего крика. Старуха замолчала, переводя дух.

– Тетушка… – заговорил Рейно и отшатнулся.

Ридикюльчик в костлявой лапке взлетел так резко! И звучно отпечатался на его щеке.

– Ну раз уж ты так настаиваешь, дорогой племянник, – неожиданно миролюбиво заскрипел старческий голосок, – то я остаюсь. Вели своим бездельникам отпустить мое такси.

Она еще не закончила, как «призрак» устремился к выходу. Он ступал совершенно беззвучно, с уверенной, плавной и как бы замедленной пружинящей элегантностью хищника из породы больших кошек, и лишь черные волосы, конской гривой взлетавшие над крепкой спиной, свидетельствовали о скорости его передвижения. Я не могла оторвать глаз, однако успела заметить, что восхитительное зрелище не произвело ни малейшего эффекта ни на английскую тетушку, ни на Моник, которая с реверансом подхватила небрежно сброшенный покровительницей драгоценный мех.

«Призрак» беззвучно приоткрыл двери и исчез.

– Тетушка, – снова начал Рейно, яростно расправляясь со своей прядью, – позволь тебя познакомить…

– Помолчи! – прикрикнула она, обвела собравшихся пронзительными глазками и остановила их на мне. – Это и есть мнимая дочь моего безумного брата? Та самая самозванка?

За сегодняшний вечер мне доставались и не такие взгляды, я выдержала и этот. И, прерывая затянувшуюся паузу, по-английски заявила:

– Кем бы я ни была, пока еще никто не отменял вежливость.

– Не увиливай, милочка! Ты прекрасно меня поняла! – ответила старушка тоже по-английски, не дожидаясь приглашений, заняла кресло перед чистым прибором и снова перешла на французский: – Мой несчастный Ромуаль просто-напросто спятил перед смертью…

– Пожалуйста, тетя, – вмешался Рейно, – не затевай ссору. Мы все мирно ужинали…

– Ага, значит, теперь Вавилон называют мирным ужином? Прелестно! А ну, подайте мне супу! – И куриная лапка английской тетушки послала королевский жест к потолку.

– Сию минуту, леди Бруксвилл! – ожил Жан-Пьер и бегом умчался из столовой.

– Ну что, теперь воды все в рот набрали? Заигрывали тут с новой хозяйкой? Да? Подлаживаетесь, как вам жить с нею дальше? Ну-ну. – Старушка укоризненно потрясла костистыми лапками и головкой с сиреневым перманентом. – Только еще не сказано последнее слово!

– Пожалуйста, тетя Жюстин, – в очередной раз заговорил Рейно, – давай поедим мирно. Вовсе не обязательно в первый же вечер презентировать доктору Брэбьи собственные эмоции.

– Доктору? Какому еще доктору?

– Мадемуазель Брэбьи – доктор математических наук.

– И ты веришь этим фантазиям? Эта особа – доктор?

– Тетушка! Уйми свои эмоции!

– Эмоции! Эмоции! Мальчишка! Это у тебя эмоции, а я ими никогда не страдала! Я люблю ясность! И поэтому считаю, что эту особу пора от иллюзий избавлять! Избавлять!

Я наблюдала молча. Глиссе меланхолично, маленькими кусочками вкушал отбивные, щедро запивая их вином. Конюх дотошно изучал напиток в своем бокале, рассматривая на свет, а Сале внимательно следил за перепалкой, морщил лоб и временами качал головой.

– Леди Бруксвилл, – наконец решительно и сухо заговорил он, – правовой аспект полностью ясен. Вы не можете посягать ни на кого и ни на что. Шевалье де Ласмар составил свое завещание в здравом уме и твердой памяти. Тому имеется достаточно подтверждений. На это вы тоже не можете посягать, леди Бруксвилл.

– Ну-ну. Посягать! Правовой аспект! – Она хмыкнула. – Выскочка! Парвеню! Я потребую анализа крови! Не волнуйтесь, дружочек! – Она хмыкнула еще раз и передернула плечиками.

Я задохнулась. Действительно, Рейно прав: вовсе не обязательно обрушивать на меня лавину эмоций.

– Без согласия доктора Брэбьи, – абсолютно спокойно заявил нотариальный поверенный, – экспертиза крови невозможна. И, собственно, какая вам от этого выгода, леди Бруксвилл? Даже если кто-то подвергнет сомнению отцовство шевалье де Ласмара, завещание в любом случае своей законной силы не теряет.

Леди Бруксвилл презрительно хмыкнула. Крылья ее острого длинного носика дрогнули.

– Это мы еще посмотрим, законник!

Жан-Пьер принес ей суп, и ложка в куриной лапке замелькала пропеллером. Честное слово, это было крайне жалкое зрелище.

– А вы довольны результатами по услугам этого сезона, мсье Глиссе? – тем временем обратился к управляющему Сале.

– Ну это как посмотреть, – протянул тот, в очередной раз подливая себе вина. – Более или менее.

– А как с сеном для лошадей?

Конюх поморщился.

– Так себе, – меланхолично ответил управляющий. – Качество в этом году не очень хорошее. Дожди.

– Значит, вам придется докупать?

– Как обычно. Другого не придумаешь.

– Доктора Брэбьи определенно заинтересует ваша бухгалтерия. Доктору Брэбьи нужно поскорее составить мнение о своей собственности.

Я заметила, как по лицу Глиссе мелькнула тень, но собрался он мгновенно и, со старательной вежливостью глядя на меня, промурлыкал:

– Безусловно. В любое удобное для доктора Брэбьи время.

– Что это значит? Собственность этой особы? – Английская тетушка звучно выронила ложку. – То есть дело окончательно решено?

– Оглашения завещания, как вы знаете, еще не было, леди Бруксвилл. – Сале одарил старушенцию своей дивной мальчишеской улыбкой. – Мне следовало бы сформулировать «будущая собственность». Но ждать осталось недолго, и доктор Брэбьи скоро станет полноправной владелицей Манор дю Ласмар и всего, что ему принадлежит, и тем самым будет исполнена последняя воля покойного.

– Ну конечно, вы, законники, вечно вывернетесь с формулировками! Вам наплевать, что старой женщине придется стоять на паперти с протянутой рукой!

– Вам не придется стоять с рукой, леди Бруксвилл. Ваш брат позаботился о вас. К сожалению, на настоящий момент я не могу ознакомить вас с его волей более подробно.

Маленькие бесцветные глазки алчно вспыхнули.

– Легат? Завещательный отказ?

– Сожалею, но я не имею права разглашать.

Старушка хмыкнула и поджала губки.

– Подачка! Мне, которая имеет право на все! Я его единственная кровная родственница!

– Леди Бруксвилл, не забывайте о единственной дочери шевалье де Ласмара.

– Ха! – сухонькое личико иронично сморщилось. – Как я уже сказала…

– Пожалуйста, леди Бруксвил, – неожиданно резко оборвал ее Сале. – Завещание будет оглашать мэтр Анкомбр. Я не вправе распростра…

– Ну и когда этот старый маразматик собирается оглашать? – надменно проскрипела английская тетушка.