Неслучайная мама для дочки миллионера - Мила Дали Страница 14

Проклинаю себя за неосторожность, я забыла запереть дверь. Но только в кошмарах могла подумать, что Наур вломится посреди ночи с маниакальным желанием узнать меня намного ближе, превращая комнату в преисподнюю наяву. Инферно. Господи.

- Я, как и ты живу здесь… на третьем этаже… совсем рядом… Лер-р-ра…

Брыкаюсь, но моя непокорность красной тряпкой действует на заведенного Наура. Он окончательно теряет разум, усиливая напор. Пытаюсь вырваться, не жалея, раздираю ногтями спину охранника и в какой-то момент его рука соскальзывает с моих губ. Вскрикиваю и снова замолкаю от натиска.

- Тише… тише… - вполголоса повторяет мужчина. – Наконец-то Богдан Александрович принял на работу хорошенькую няньку, предыдущие были старые. А ты нежная, - он снова вдыхает, - вкусная. Хочешь, я тебя съем?

Перед глазами двоится, образ Нура меркнет, я почти теряю сознание, и уже загорается свет в конце тоннеля. Моргаю, чтобы сохранить ясность, а потом щурюсь. Слышу щелчок, и комната наполняется потолочным свечением.

Я вижу Самару. В длинной белой ночнушке с рукавами и распущенными волосами. Она сердито шипит на не менее обозленного ее внезапным появлением охранника:

- Наур, ты же, знаешь, хозяин категорически против любовных отношений в своем доме между персоналом.

Любовных? Да она издевается! Протестующе мычу, намекаю служанке о беде. Наур отстраняется, но все еще удерживает мой рот.

- Не рассказывай ему, Самара.

- А если Богдану Александровичу вздумается посмотреть камеры и он узнает, что я тут была? Нет уж. Не волнуйся Наур, я найду способ, как правильно преподнести информацию господину Царёву…

Со скрипом женщина прикрывает за собой дверь и удаляется. До жути напуганная плачу и терплю ладонь Наура на лице, второй рукой охранник смахивает слезу с моей щеки, и то ли простонав, то ли прорычав, разъяренно отпускает хватку и встает с кровати.

- Мы еще увидимся, Лер-ра…

Не оборачиваясь, шепчет, выходит прочь и скрывается в недрах особняка.

Как в бреду подскакиваю следом, в голове гудит, и сердце изматывающе саднит в груди. Я проворачиваю ключик в замке и валюсь на пол, берусь за голову, но снова поднимаюсь. Душа пылает и требует справедливости.

Осторожно распахиваю створку, выглядываю наружу. На свой риск я крадусь по опустевшему коридору к лестнице и на этаж ниже. Ничего не соображаю, ноги сами ведут к заветной двери и мне все равно, что в два часа ночи. К двери в спальню Богдана. Я помню, где она, была уже там…

У полотна замираю как вкопанная и прислоняюсь лбом к поверхности, дальше ступить не могу. Прислушиваюсь к тишине.

И только богу известно, как сейчас мне хочется толкнуть эту дверь, броситься к хозяину дома на шею и попросить защиты. Чтобы Царёв обнял меня и успокоил, сказал, что со всем разберется. Покарал обидчика.

Но меня будто парализует, ведь я вспоминаю о невесте Богдана. Инна наверняка сейчас с ним и им замечательно вместе.

Я просто нянька. И все что от меня требуется – ухаживать за ребенком, зарабатывая на уплату долгов родителей. Оказывается, очень больно падать с небес на землю и боль эта вовсе не физическая.

Разворачиваюсь, плетусь обратно в комнату.

А рабочий график начинается в восемь утра и поспала я самую малость. Заблаговременно мне приходится начинать готовиться, успеть привести себя в порядок. Я должна быть сильной.

После душа наношу на бедро мазь, достаю из брошенного как собаке пакета свою новую форму. Ни свет ни заря Самара уже была у меня в гостях. Швырнула пакет и объявила, что могу приступать к обязанностям, если травма не беспокоит. Деловито пискнула, что Богдан Александрович уехал в офис, а Инна еще в опочивальне. И мне следует ходить на цырлах, дабы не разбудить госпожу.

Помимо служанки и Наура, на третьем этаже в комнатах располагаются помощницы и уборщицы, повара, другие охранники, дед-садовник. Но они настолько невзрачные личности, что упоминать о них смысла не вижу.

Мысленно посылаю Самару ко всем чертям, надеваю форму. Льняное темно-синее платье ниже колен. С закрытым воротником и рукавами. У зеркальца расчесываю волосы и не радуюсь своему отражению. Кругам и припухлостям под глазами. Собираю тугую шишку и по распоряжению Инны косметикой не пользуюсь. Табу. Разукрашиваться Примадонной, здесь позволено лишь ей.

Когда-нибудь я найду время и все же разберу чемодан, а пока достаю чистые балетки на плоской подошве, обуваюсь.

В семь сорок пять сижу в столовой для слуг, выпиваю чашку крепкого кофе, еда этим утром мне поперек горла. Наур намного раньше покинул дом, принял пост на территории. И это умиротворяет мою искалеченную душонку.

Ровно в восемь, как и указано в контракте я спускаюсь на второй этаж, и никого не замечая, прямиком направляюсь в детскую. Кажется, после ночи даже самая невзрачная домработница пялится на меня с осуждением.

- Неужто проснулась? Сашенька…

Единственный лучик в обители Царёва меня рада видеть безусловно. Маленькая девочка лежит на спине и задорно дергает ножками. Я беру ее к себе, и мы вместе идем купаться. В специальной ванночке развожу нейтральную пену в теплой воде и бросаю желтую резиновую уточку для настроения Александре.

Девочка смеется и лупит руками по воде, обрызгивая кафель и мое платье. Меня это вовсе не напрягает, напротив, помогает отвлечься. С добрыми уговорами намыливаю шампунем “без слез” ее голову и к удивлению, узнаю в глазах Александры цвет своих глаз. Какое приятное совпадение, мы точно подружимся.

После водных процедур оборачиваю ребенка в толстое махровое полотенце и возвращаю в детскую. Переодеваемся. Усаживаю малышку на стульчик для кормления и с разогретой кашкой несусь обратно к ребенку.

- Ложечку за папу, ложечку… - язык не поворачивается назвать Инну мамой, -еще за папу, чтобы дела у него шли в гору…

Две ложки мы съели и почти не уляпались.

Створка в детскую неожиданно открывается. Я оборачиваюсь с чашечкой в руках и вижу ее. Госпожу Инну, с грозным видом замершую на пороге. Она делает шаг, искоса поглядывая на камеру и стервозная мина тут же меняется на ангельскую.

Как мило… просто нет слов… ага.

- Александра! Моя любимая доченька! Какое счастье!

С запалом вскрикивает и громко стучит тапками с каблуками. Пугает ребенка, а меня так вообще наповал рубит. Отстраняюсь, чтобы госпожа беспрепятственно могла поздороваться с Александрой.

Девять часов, а Инна уже при параде с прической и профессиональным макияжем. В халатике шелковом явилась, но в нем чертовки неудобно при контакте с детьми. Инна охает и тянет свои ручища к девочке. Я волнуюсь, ведь у женщины слишком длинные ногти и как бы ни поцарапала малышку.

Но не за этим она пришла в детскую так рано. Инна лишь делает вид, что я просто предмет интерьера и меня здесь нет. Госпожа решила взглянуть на новую няньку – вот цель ее визита.