Когда ты вернешься ко мне - Эмма Скотт Страница 14

– Привет, мальчики, – раздался звонкий голос Эвелин на кухне. – Это первая домашняя вечеринка Вайолет. – Она многозначительно на меня посмотрела. – Будьте поласковее.

Я понял, что теперь мой выход, и двинулся сквозь толпу к Вайолет, нацепив свою фирменную небрежную улыбку.

– Привет.

Вайолет застенчиво улыбнулась.

– Привет.

– Так… это действительно твоя первая вечеринка?

Она рассмеялась.

– Неужели все настолько очевидно?

– Не-а, все отлично.

– Какие-нибудь указания?

– Ага. Если Ченс предложит чашечку своего «знаменитого» пунша для вечеринок, говори нет. Это дерьмо похоже на бензин.

Она снова засмеялась, и пришло время сделать свой ход и пригласить ее на Осенний бал. Но я так чертовски устал разыгрывать шоу Короля мира, когда реальная жизнь обрушивалась на меня, подобно долбящей музыке и шуму этой дурацкой вечеринки.

Я придвинулся поближе к Вайолет.

– Послушай…

– Да? – Она подняла взгляд своих больших синих глаз.

– Мама сказала, что была рада с тобой познакомиться.

– Ох. Да.

Прозвучало так, словно она ждала, что я скажу что-то другое. Или предложу что-то другое.

А мне просто хочется с кем-нибудь поговорить по душам, черт подери.

– Ты ее порадовала, а для меня это очень важно. Поэтому спасибо тебе.

– Не за что. Она замечательная.

– Да, так и есть. – У меня защипало глаза, и я утопил прилив горя в большом глотке пива.

– Эй, Уитмор! – позвал Ченс. – Начинается пивной понг. Сейчас.

Я вздохнул.

– Ну… пообщаемся еще попозже?

Вайолет мило улыбнулась.

– Конечно. Да. Буду рада.

Я выдавил улыбку.

– Не пей пунш.

Оставив Вайолет, я отправился играть в пивной понг с ребятами, пытаясь забыться в алкоголе. Минуты перетекали одна в другую, и мой блуждающий взгляд прекратил свой изнурительный поиск. Когда игра закончилась, мы собрались на кухне, чтобы выпить, пока Эвелин рассказывала об игре «Семь минут на небесах».

Я быстро осушил остатки своего пива.

– Эй, Ченс, подумываю уже свалить.

– Что? Черт возьми, нет. Еще нет и десяти.

– Да, но я…

– Божечки, все здесь… – громко протянула Эвелин, но затем понизила голос до довольного мурлыканья. – Беру свои слова обратно. Теперь все здесь.

Я поднял затуманенный взгляд, и мое чертово сердце подпрыгнуло.

Он здесь. И та часть меня, которая весь вечер что-то искала, успокоилась.

Холден Пэриш прислонился к кухонному столу, как будто не отходил от него весь вечер. Кроме кроваво-красного шарфа, свободно свисавшего с его шеи, он был одет во все черное. Его абсолютное гребаное совершенство завладело всем моим вниманием и отказывалось отпускать. Он напомнил мне вампира Лестата из книг Энн Райс, которые я в детстве стащил с маминой книжной полки и читал тайком. Всегда элегантный, Лестат двигался сквозь века и заставлял эпоху подстраиваться под него, а не наоборот.

Холдену плевать, кто и что о нем думает.

Он закурил гвоздичную сигарету и беззаботно наблюдал за компанией самых популярных деток школы. Его взгляд цвета перидота остановился на мне. Холодный зеленый оттенок на мгновение потеплел, но затем снова стал ледяным, пока Холден молча препарировал меня взглядом. По словам Эвелин, Холден был своего рода супергением. Что бы это ни было, казалось, он видел сквозь мою тщательно продуманную личность полный хаос в душе.

Эвелин скользнула к нему и взяла его под руку.

– Вы все наверняка помните Холдена Пэриша.

– Курим на улице, чувак.

– Ты в этом уверен? В твоей гостиной пахнет, как на концерте Снуп Догга. – Холден протянул Ченсу маленький бумажный пакет. – В знак благодарности за приглашение на вашу маленькую вечеринку.

Лицо Ченса тут же подобрело, когда он вытащил бутылку Patron Silver.

– Чувак. Спасибо.

– Отлично, – промурлыкала Эвелин. – Выстраивайте шоты, мальчики, пора поиграть в «Семь минут на небесах».

Кухня взорвалась радостными возгласами, когда Ченс выстроил стаканчики на острове. Холден выхватил бутылку из рук Ченса и налил им обоим по глотку.

– За нашего хозяина, – провозгласил он, метнул на меня взгляд и тут же отвел.

Парни осушили стаканчики ликера. Ченс выпил с трудом, у него даже глаза заслезились, в то время как Холден спокойно допил и налил еще.

– Подходите, леди и джентльмены, и давайте оставим на память парочку прекрасных воспоминаний, – произнес он, внезапно став звездой вечеринки.

– Ты все еще отказываешься? – спросил меня Ченс под шквал одобрительных возгласов.

– Не-а, – ответил я, потягивая пиво. – Передумал.

– Черт возьми, да! – Ченс сунул мне в руку стаканчик с порцией текилы. – Вдруг тебе повезет, и ты окажешься в чулане с этой милой Вайолет.

Я опрокинул в себя содержимое стаканчика и почувствовал, как в мысли просачивается безрассудство. Мой пьяный взгляд вернулся к Холдену.

– Может быть.

Мы направились мимо столовой в гостиную, где Ченс рявкнул, чтобы гости освободили место. Музыку выключили, и некоторые любители вечеринок подтянулись поглазеть на игру. Другие сидели на полу, среди них я заметил Миллера Стрэттона с гитарой на коленях. Еще один новичок, Ронан Венц, стоял над ним, скрестив руки на груди, как часовой или телохранитель.

Я не очень хорошо знал Миллера, за исключением того, что он был довольно угрюмым парнем и еще дружил с Вайолет. Четыре года назад он потерял сознание у нее на заднем дворе, и его пришлось госпитализировать с приступом диабета. За эти четыре года мы едва перекинулись с ним парой слов, но когда заняли свои места для игры на полу, он посмотрел на меня так, словно я переехал его собаку.

Ченс и я, Донти, Исайя и Холден сидели по одну сторону полукруга. Пять девушек – среди них Вайолет и Эвелин – сидели по другую. Я держался как можно дальше от Холдена, хотя, казалось, все мои чертовы чувства были настроены на него. Худощавый и длинный, он растянулся на ковре, подперев голову локтем и обнимая бутылку текилы. Каждый раз, когда я на него смотрел, натыкался на пристальный прямой взгляд.

Часть меня хотела схватить его за воротник и потребовать объяснить, в чем, черт возьми, проблема.

Другая часть меня хотела схватить его…

И что?

Ничего. Я был пьян.

Холден удивленно приподнял брови, и я понял, что снова пялился. Я быстро переключил внимание на Эвелин, которая объясняла свою версию «Семи минут на небесах», разрывая полоски бумаги, чтобы записать имена игроков.