Я не хочу! - Лора Вайс Страница 14

— Бывшей супруги Дениса Александровича, — ответила не очень уверенно, с опаской, видимо инструкций, как надо отвечать, не получила.

— С ней что-то случилось? — иначе с чего бы всей ее одежде быть здесь у бывшего мужа? Или он жмот, который, что называется, последние трусы с жены снял, прежде чем выпроводил из дома? Прямо как мой родной отец, правда, он не выпроваживал нас, а сам слинял, забрав все самое ценное.

— Да, она погибла два года назад. Но вы не переживайте, здесь всё после химчистки, а некоторые вещи совершенно новые, даже бирки имеются.

Только мне уже стало не по себе. Пусть вещи новые, пусть с этикетками, но блин, они принадлежали погибшей женщине. Моя бабушка полжизни прожила в деревне, так вот, она всегда говорила, от покойников ничего брать нельзя, это дурная примета. Человек ушел в мир иной и его душу беспокоить не надо.

— Я, пожалуй, откажусь, — поспешила выйти из гардеробной.

На что Рита состроила гримасу, мол, я еще и выпендриваюсь. Да, выпендриваюсь. У меня своих проблем выше крыши, не хватало навлекать на себя чужие. Зачем Денис вообще держит у себя эти вещи? Так любил жену, что до сих пор не может отпустить её? Или дань памяти?

— У вас не найдется лишней пары тапочек? — все ж ногам очень и очень холодно.

— Идёмте.

Хотя, может я зря отказалась от одежды? Другой-то у меня нет и не предвидится. Н-да, что-то я сплоховала. Не в моём положении носом крутить. Что до проблем, то мои от меня никуда не денутся, будь я хоть в одежде этой женщины, хоть без.

Рита выдала мне тапочки и даже носки, затем отвела в кухню, где повар Мария Федоровна — дама преклонного возраста в белом переднике и забавном чепце, накормила меня завтраком. После с позволения Риты я отправилась на прогулку по дому. Само собой, в закрытые двери не лезла, но здесь было много интересного и без них. Несмотря на любовь Дениса Александровича к серому цвету, в его доме царил уют. Никакой классики или помпезности, все просто, лаконично, современно. И это действительно дом, каким он должен быть, а не та жуткая галерея-музей, где живет Влад, где с каждой стены на тебя смотрят десятки глаз не пойми кого. На некоторые картины вообще смотреть было страшно, до того мрачные, тяжелые или откровенно уродливые.

Так я забрела аж на мансардный этаж, очутившись в хозяйской библиотеке. В очень светлой и теплой, благодаря большому количеству слуховых окон. Между книжными стеллажами расположились пухлые кресла с пуфиками для ног. Да тут рай для книгомана, а читать я люблю. И если Денис позволит, я бы с радостью проводила здесь часик другой.

У меня ушло часа два на то, чтобы обойти дом, настолько он оказался большим. Рита даже винный погреб показала, вот уж воистину сказочное место. Я словно попала в средневековый кабак — вымощенные полы, стены, облицованные камнем до середины и много-много полок для хранения вина, конечно же, барная стойка, на ней бочонки с краниками и два пузатых фужера рядом.

В этом особняке было всё, что нужно, впрочем, как и в любом богатом доме. И главное, чувствовалось, как сильно хозяин любит своё жилище.

Но, что особенно порадовало, так это минимальное количество картин, и те были представлены абстракциями или акварельными зарисовками. Однако, когда я заглянула в Малую, как ее назвала Рита, гостиную, меня тряхануло третий раз за день. Над импровизированным камином висела картина Тома Кутюр «Молодая швея». У Влада есть такая же! Правда, тут эта милая девушка смотрелась куда приятнее глазу, хотя и не очень вписывалась в интерьер. Но холодок по спине побежал все равно. Внутри словно сработал тревожный звоночек, дал понять, что нельзя расслабляться, я здесь не гостья, я в этом доме совершенно посторонний человек, которому не рады. И счастье, что меня не выгнали, не сдали полиции, а позволили остаться.

— Вы похожи, — неожиданно прозвучал мужской голос, отчего сердце укатилось в пятки в четвертый раз.

Денис стоял в дверях.

— Добрый день, — повернулась к нему.

— Осталась, значит, — прошел к дивану, сел, закинул ногу на ногу.

— Вы были правы, друг меня не защитит, — машинально обхватила себя руками. — Спасибо, Денис Александрович. Не каждый человек поступил бы так, как вы.

— Я попросил своих знакомых узнать побольше о твоём отчиме. Посмотрим, что они найдут. Как тебе дом?

— Просто замечательный, — позволила себе улыбку, — очень уютный.

А Денис так и смотрел то на меня, то на картину.

— Почему она? — кивнула на неё.

На что лицо мужчины потемнело, в глазах появилась тяжесть:

— Не я выбирал, — ответил коротко и сухо. — Рита сказала, ты отказалась от одежды, когда узнала, чья она.

— Да, вы уж простите. Я погорячилась. Просто… примета вроде как плохая. Простите еще раз…

— Напиши, какие вещи тебе нужны. Я куплю.

— Нет, нет, нет, — вытаращилась на него. — Это лишнее. Вы не должны, не обязаны… еще чего. Я же говорю, что погорячилась.

— Примета и, правда, не очень. Так что, напиши. Самой тебе разгуливать по магазинам сейчас не стоит. А у меня проблем с тем, чтобы купить тебе одежду, нет, уж поверь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍