Жгучая клятва сицилийца - Энди Брок Страница 13

— Прошу прощения, как вы меня только что обозвали? — Вьери наклонился к ней так близко, что его горячее дыхание обожгло ей щеки.

Харпер судорожно сглотнула. Похоже, она зашла слишком далеко. С одной стороны, упрямая гордость не позволяла ей отступить. С другой — она слишком беспокоилась за сестру и не могла выйти из игры. Она оказалась в ловушке. Но хуже всего было то, что загнал ее туда человек, одно прикосновение которого лишает ее разума и воли. Даже сейчас его гнев разжигал ее, заставляя лоно пульсировать от вожделения.

Однако она продолжит борьбу из ловушки, как лисица, пойманная в капкан. Альтернатива сдаться и подчиниться этому человеку ее не устраивала.

— Вы слышали, — огрызнулась она.

— Да, действительно, — подозрительно мягко ответил он.

Харпер упрямо цеплялась за свое.

— Я не боюсь вас, Вьери.

— Неужели? Вы только что назвали меня гангстером и головорезом и не боитесь? Разве это не опрометчиво с вашей стороны?

— А вам бы очень понравилось, если бы я испугалась, да? — не сдавалась Харпер.

— Как раз наоборот, — ответил он, приподнимая пальцем ее подбородок. — Мне бы хотелось, чтобы вы соблюдали условия сделки и вели себя как моя невеста.

— Но… — Он приложил палец к ее губам, не давая ей закончить.

— Я хотел бы, чтобы вы начали выказывать мне уважение.

Харпер судорожно сглотнула. Его пальцы жгли ей кожу, а сердце бешено колотилось в груди. Он не отрывал от нее обвиняющего взгляда.

— Я стану вас уважать, когда пойму, что вы заслуживаете этого, — выдавила она.

— Да неужели? — ухмыльнулся он. — Ради интереса, скажите, что конкретно мне сделать, чтобы заслужить ваше уважение? Разве не достаточно, что я позволил вам рассчитаться по долгам вашей сестры, а не обратился в полицию? Разве недостойно уважения то, что я потратил время и средства, чтобы разыскать ее? Не говоря уже о том, что снабдил ее деньгами и авиабилетом в Шотландию? Всего этого явно недостаточно.

— Простите, что вы только что сказали? — прохрипела Харпер.

— Я сказал, что Лия на пути в Шотландию. Для вашего сведения, этим и занимались мои, как вы выразились, «головорезы». По моему указанию и за мой счет они посадили вашу драгоценную сестру в самолет и отправили ее домой. — Он повернул руку, которой продолжал держать ее подбородок, и взглянул на часы. — Через пару часов она приземлится в Глазго.

— О! — выдохнула Харпер.

— Вот вам и «о!».

Воцарилось напряженное молчание. Их взаимная враждебность начала таять, превращаясь во что‑то более неопределенное и опасное. Отпустив ее подбородок, Вьери ухватил Харпер за шею так, что их губы оказались в опасной близости, а затем соединились.

Харпер закрыла глаза. Поцелуй немедленно начал жить своей жизнью — горячий и чувственный, он не оставил Харпер сил сопротивляться. Она приоткрыла губы и ответила, позволяя Вьери продолжить сладкую атаку. Она сильнее прижалась к нему, ощутив его возбуждение.

Пальцы Вьери медленно поползли от шеи к затылку, пробираясь сквозь густую копну медно‑рыжих волос. Он убрал шпильки, и локоны каскадом заструились по плечам. Оторвавшись от ее губ, Вьери посмотрел на нее долгим взглядом. Харпер зажмурилась. Сердце набатом билось в груди. Кто устоит перед такими небесно‑синими глазами?

Он захватил пригоршню рыжих локонов и слегка оттянул голову Харпер назад, снова припав к ее губам в неистовом поцелуе. Она обвила его шею руками.

Вьери опрокинул ее на диван, и его руки принялись неистово ласкать ее шею, плечи и грудь, разжигая в ней пламя страсти. Оба прерывисто дышали.

— Ты сводишь меня с ума, ты знаешь об этом? — низким баритоном пророкотал Вьери прямо в ухо Харпер. — Ты и это проклятое платье мучили меня весь вечер.

— Правда?

— Да, черт побери. И не притворяйся, что ты не знала! — прорычал он. — Как только я вошел в гардеробную и увидел, как ты любуешься собой в этом платье, моим единственным желанием стало освободить тебя от него.

— Я правда не хотела никого завлекать, — призналась Харпер.

— Тем не менее тебя хотел каждый мужчина в зале, уж поверь мне. Полагаю, ты знала, что делаешь, выбрав это платье.

— Так вот оно в чем дело, — пробормотала Харпер, задыхаясь от удовольствия, когда Вьери начал ласкать языком ложбинку между грудей. — Платье выбирала не я.

— Нет? — Вьери вынул из корсета упругую грудь и обхватил ее ладонью. — Тогда кого мне благодарить? — Он еще теснее прижался к ней пахом, чтобы она ощутила мощь его эрекции.

— Я случайно встретилась кое с кем в бутике, — пробормотала она.

— Да?

— И она тебя, между прочим, хорошо знает.

— Интересно, кто же эта незнакомка с безупречным вкусом?

— Не могу назвать ее имя. Я обещала не выдавать ее.

— Тогда мне придется выудить из тебя информацию. Так, посмотрим… — Он окинул взглядом ее раскрасневшееся лицо и выпуклые полушария грудей. — С чего бы мне начать?

Он наклонился к груди и обхватил губами розовый бутон соска. Харпер гортанно застонала. Вьери медленно втянул сосок в рот и ласкал его языком. Харпер запустила пальцы в смоляные кудри, притянув к себе его голову и заставляя продолжить ласку.

Оторвавшись от соска, Вьери улыбнулся.

— Я приблизился к тому, чтобы ты нарушила код молчания? Если нет, я продолжу.

«Да, пожалуйста!» — кричало все внутри. Она знала, что он дразнит ее. Ему наплевать, кто выбрал платье. Они играли в игру, только правила ей неизвестны, Вьери сам их установил, а она вынуждена слепо им следовать. Она чувствовала, что это может плохо кончиться, но не находила в себе сил, чтобы остановиться.

— Я дам тебе намек. — Она выгнула спину в молчаливой просьбе продолжить ласку. — Она почти твоя родственница.

Вьери нахмурился, а затем снова склонил голову теперь уже к другой груди, обведя языком темный круг вокруг соска.

— Но насколько мне известно, у меня нет живущих ныне родственников. — Его губы сомкнулись вокруг соска, доставив Харпер неземное наслаждение.

— Подумай о крестном.

— Альфонсо? — Он на секунду оторвался от соска. — Какое он имеет к этому отношение?

— Потому что это была его племянница Донатэлла.

— Донатэлла?

Имя произвело эффект разорвавшейся бомбы. Вьери дернулся и оцепенел, словно в кровь попал яд мгновенного действия.

— Д‑да, — заикаясь подтвердила Харпер, изумленная его реакцией.

— Хочешь сказать, что платье для тебя выбрала Донатэлла Соррентино?

— Да. А в чем, собственно, дело?

Ответом была длинная и выразительная тирада на итальянском. Отпустив ее плечи, он вскочил на ноги, свирепо уставившись на ее полуобнаженное тело. В горящем взгляде читалась неприкрытая ненависть. Вьери отвернулся.