Москва навсегда. О нелюбви и не только - Сергей Жарков Страница 13

– Андрей, посмотри! – Багровская стояла на балконе в хлопковых белых брючках, летней футболке, опершись ладонями о балконный поручень, худенькими плечами перевешивалась за него. Сияющими глазами она глядела на морской залив, на горы; на их вершины плотной белесой шапкой были надеты слоистые кучевые облака, предвещавшие хорошую погоду. Крайнов вышел на балкон их номера. Юля была счастлива, ее каштановые волосы шевелил легкий бриз, добиравшийся и до третьего этажа отеля.

– Красиво, как не похоже на Россию, все совсем по-другому…

Багровская обернулась в ответ на его слова, засмеялась.

– Я вспомнила, ты же первый раз за границей! Пойдем на море!

В минуту они переоделись, спустились на лифте в холл гостиницы.

– Я выбрала Aspens, потому что здесь не бывает русских, одни немцы и англичане, – говорила Багровская, подходя к ресепшн.

– Sorry, how to pass at the sea? – спросила она у администратора, мясистого усатого турка с улыбчивыми глазами; он услужливо на чистом английском объяснил ей, что утреннее море в мае еще может быть прохладно, но, если молодая леди и ее boyfriend желают… он объяснил, как добраться до Мемерли, старейшего пляжа Анталии.

В те несколько минут, что заняла у них дорога до пляжа, Багровская с наслаждением начала заниматься любимым в последние три дня делом – планированием недолгого свадебного отпуска в Анталии.

– Два дня море и старый город, вечерами будем сидеть в баре и пить белое вино!

– Юль, я не люблю белое вино! – ответил Крайнов.

– Тогда ты будешь пить виски или коньяк!

Он засмеялся:

– Ты же знаешь, сколько стоит хороший коньяк…

– Знаю! Но свадебное путешествие бывает раз в жизни, поэтому ты будешь пить только хороший коньяк, и нечего жалеть деньги!

– Хорошо, хорошо, только не кипятись!

Они добрались до пляжа. Багровская критически осмотрела маленькие песочные проплешины, которые располагались прямо под стенами старого города и красиво назывались старейшим пляжем Анталии.

– Даа, с Испанией, да и с Болгарией не сравнить!

– Смотри, – сказал Крайнов, указав на свободное место, – здесь можно лечь…

– Идем.

Они отдыхали на лежаках, наплававшись в море. Юля отлично плавала, по-спортивному держа голову в воде, гребла, не уступая в скорости Крайнову, а он, не умея держать голову правильно, плыл кролем так, как плавают самоучки, выучившиеся плавать в реках или озерах, держал голову и туловище высоко над водой и терял скорость. Крайнов, наплававшись, отдыхал, любовался Юлей, которая во второй заход пошла в море одна. Она выходила из воды, высокая, гибкая, длинноногая, на нее было приятно смотреть. Она подошла к Андрею, улеглась на свой лежак.

– Ты отлично плаваешь, – сказал он ей.

– Это мама, она меня с семи лет водила в бассейн, который я ненавидела, а потом мы с ней каждый год стали ездить на море, чаще всего в Болгарию, у нас там друзья, а море я полюбила.

– А твой отец? Они разошлись, да?

– Мой отец ушел от нас, когда мне было семь лет. Он профессор, он charmant, ты же видел его на свадьбе.

Андрей вспомнил ее отца: да, он был породистый, высокий, осанистый, с шевелюрой с проседью, он высокомерно держал себя и не замечал на свадьбе никого, кроме своей дочери.

– У него всегда были романы, – продолжала Багровская. – Со студентками, аспирантками. Мама терпела это, хотела, чтобы отец был рядом со мной, но потом это ей надоело. Они расстались, папа, кажется, с радостью ушел. Живет холостяком, вокруг него всегда много женщин, но они с мамой друзья и они хорошо разошлись и, думаю, правильно сделали. Я даже сейчас помню, мама мучилась. Не знаю, любила ли она его. Мне кажется, нет, но они были очень рано помолвлены моими бабками, московский такой, профессорский союз, они женились, но счастливы не были. Она повернулась лицом к Андрею. – А твой отец? Почему он не приехал на свадьбу?

– Ты знаешь, он стеснительный, ну, то есть, у них с мамой все по-другому, да. Они любят друг друга, но мой отец, он в Москве ни разу не был, и не хочет. Отправил на свадьбу мать, я ведь тебе говорил, что он хотел, чтобы мы с тобой женились в Нске, он старых понятий, считает, что на стороне жениха должна быть свадьба, в его доме… Вот и не поехал.

– А как они познакомились?

– Отец после строительного института из Нска уехал строить БАМ, а мама в тот же год по комсомольской путевке на их участок приехала экономистом. Через месяц они расписались, а еще через год родился мой старший брат.

– Но ты же один в семье?

– Старший брат прожил три месяца, умер там же, в Братске, от гриппа, не уберегли.

– О боже, – проговорила Багровская.

– Но они были молодыми, пережили, но на стройке работать не стали. Отец увез мать в Новосибирск. И там уже я родился.

– А ты сколько хочешь детей, Андрей?

– Не знаю, как-то не думал… А ты?

Багровская ничего не ответив, смотрела на него…

– Так вот, о наших планах на отдых, ты меня сбил своим коньяком!

– Я сбил?!

– Да, ты! Мы обязательно должны съездить на Эгейское море. Побывать в Турции и не посмотреть его, я считаю кощунством, мы пойдем в Археологический музей, в нем полно античности, и каждый день будем гулять с тобой по Старому городу, а в последний день ты поведешь меня в ресторан и в клуб, на дискотеку.

– Юля, отличный план, но зачем нам в Турции дискотека?

– Нет-нет, клуб обязательно! Я обязательно пойду, обязательно, слышишь?! Как в свадебном путешествии – и ты не пригласишь меня на танец? Вот как? Я еще посмотрю, может быть, еще не соглашусь с тобой танцевать!

– И для этого ты хочешь пойти на дискотеку?!

– Да, именно для этого! На дискотеке я скажу тебе: нет! Я буду танцевать, и не с тобой! – в ее глазах заблестел тот бедовый огонек, который Андрей знал и который так нравился в ней, а сверху, со стен Старого города, как в подтверждение Юлиным словам, зазвучала зажигательная музыка Dj Mendez. Он звал танцевать, плавать в пронзительно синих водах Средиземного моря, пить белое вино, есть рыбу, мясо, заниматься любовью и снова и снова заниматься любовью и танцевать, и танцевать, и танцевать: