Жена Уорвика - Розалинда Лейкер Страница 13

– Я гарантирую, что мы приедем на скачки последними, если не двинемся отсюда сию секунду. Все остальные экипажи из нашей группы уже давно уехали. Поторопимся же! Это самая утомительная и ненужная задержка, – она обратилась к первому из своих спутников, поджав губы. – Поскольку это была твоя идея задержаться и посмотреть бой, я против того, чтобы ты менялся местами с Александром и сидел со мной рядом оставшуюся часть пути.

Денди, к которому обращалась девушка, не воспринял угрозу всерьез, ответил ей тихим шутливым замечанием и, с улыбкой покачав головой, сел с ней рядом. Он оставил дверь широко открытой для Александра. Дэниэл увидел ее руку в перчатке, разглаживающую непокорные складки на юбке, раздуваемой ветром. Затем она снова взглянула на него из-под ресниц, темных и отливающих медью, как и ее волосы, придававших своеобразное сияние ее широко раскрытым глазам, которые рассматривали его с умышленной насмешкой, что только усугубляло его опасное, раздраженное настроение. Правда, ее отношение к нему немного изменилось, в нем появилось уважение к его достижениям в финальном триумфальном раунде.

Дэниэл с язвительной яростью убедился, что она отнюдь не красавица, но ее подвижное лицо создавало иллюзию красоты. От нее исходило какое-то сдержанное сладострастие, яркая чувственность, являющаяся одновременно и вызовом и приглашением. Он не смог не поднять брошенную ему перчатку. Александр залез в экипаж и собрался уже закрыть дверь, но подошедший Дэниэл снова широко распахнул ее, поставив ногу на подножку.

– Что за черт? – спросил Александр, коренастый симпатичный тридцатилетний мужчина с черными бровями и ястребиным взглядом, и оглянулся с выражением раздраженного удивления. Он наблюдал, как боксер, которому он аплодировал еще несколько минут назад, завладел подножкой его экипажа, как своей собственностью. Знай Дэниэл свое место, продемонстрируй он покорность и смирение по отношению к сильным мира сего, Александр Рэдклифф добавил бы гинею-две к его призу победителя, но подобное зазнайство вывело его из себя.

– Убери свою ногу, ты, наглец! Убирайся, я сказал!

Дэниэл проигнорировал его, сосредоточив все свое внимание на девушке. Она не откинулась назад при виде него, но гневно нахмурилась, а изящные тонко очерченные ноздри затрепетали. Игра закончилась. Он зашел слишком далеко, и ей больше не хотелось играть. Однако он был уверен, что девушка нисколько не сожалеет о том убийственном кокетстве, которое безошибочно привело его к ней. Он чувствовал ее повышенное напряжение, ее пульсирующее, почти осязаемое волнение. В это мгновение она с досадой осознала свое невыгодное положение, поскольку ситуация полностью вышла из-под ее контроля.

Улучив подходящий момент для получения наиболее выгодного эффекта, чем он часто пользовался на ринге, Дэниэл широким жестом протянул ей руку, в которой крепко держал выигранные знамена, не разжимая пальцев, чтобы ветер не унес их прежде, чем она примет дар. Мужчина, который первым зашел в экипаж, наклонился вперед.

– А, знамена! – проговорил он с видом человека, оценившего ситуацию. – Дерзость, конечно, но, уверен, непреднамеренная. Победитель хочет оказать вам честь, мисс Клейтон. – Он ткнул в Александра своей тростью. – Сядь, Рэдклифф, ты занимаешь слишком много места.

Исполненный враждебности Александр неохотно повиновался, и противоположное сиденье жалобно скрипнуло под тяжестью опустившегося на него тела. Девушка же не сделала никакого движения. Вместо того чтобы слегка коснуться пальцев Дэниэла, она продолжала держать руки крепко прижатыми к юбке, а густые ресницы опущенными, что надежно скрывало ее взгляд. Дэниэл разжал кулак и положил два ярких куска шелка ей на подол.

Она отреагировала мгновенно. Задержав дыхание, она в отвращении скривила губы и тыльной стороной руки смахнула знамена с юбки. Желтый шелк повис на оконном ремне, а платок Дэниэла мягко опустился на подножку, на которой стоял его владелец. Лицо боксера побелело от ярости. Он спрыгнул с подножки и наклонился, чтобы поднять голубой символ, прежде чем тот испачкается в грязи. Она спокойно посмотрела на Александра, всем своим отношением демонстрируя абсолютное равнодушие к инциденту.

– Почему мы задерживаемся? – требовательно и нетерпеливо спросила она. – Мы сегодня планируем попасть на скачки?

Александр тут же наклонился вперед, захлопнул дверь и отдал распоряжение кучеру: «Поехали!»

Накренив колеса, экипаж двинулся прочь. Желтое знамя застряло в его дверце и развевалось на ветру, по мере того как лошади набирали скорость, а потом вырвалось на свободу и скрылось из глаз среди придорожной травы. Обладательница светло-желтой шляпки даже не обернулась, но джентльмен, сидящий напротив, слегка приподнялся, чтобы бросить последний взгляд. Дэниэл с яростью услышал оскорбительный смех из уносящегося вдаль экипажа. К нему подбежал Гарри, следом ковылял Джим.

– Что ты делаешь, Дэн? – с беспокойством спросил Гарри, хватая брата за плечо. – Кто эти люди? Ты их знаешь?

Дэниэл с усилием покачал головой. Полное физическое истощение после всего пережитого на ринге наконец овладело им, ноги подкосились. Тренер схватил Дэниэла за запястье и перекинул его руку себе через шею, поддерживая его. Гарри и Джим погрузили боксера в подъехавший экипаж, где он без сил упал на сиденье. Тренер залез вперед и натянул вожжи. Гарри, накинув на брата плед, уселся на свободное место. Экипаж двинулся к отелю «Старый корабль», провожаемый восторженными зрителями.

Кейт, ожидавшая их приезда, прижав кончики пальцев к дрожащим губам, молча наблюдала, как победителя проносили мимо в его комнату.

Лежа в постели под белым одеялом под присмотром Джима и Гарри, которые мазали его тело маслом и камфарой, бинтовали раны, увлажняли суставы пальцев успокаивающей боль мазью и оборачивали мягким хлопком, Дэниэл размышлял. Его мысли вновь и вновь возвращались к мисс Клейтон. Она не видела, в каком состоянии он находился в данный момент, но наверняка желала этого. Так или иначе, он вернет ей назад оскорбление, нанесенное ему сегодня. Он еще увидит ее униженной. Приняв такое решение, он уступил спасительному сну и погрузился в изнуряющее забвение.