Жизнь, как морской прилив - Кэтрин Куксон Страница 13

— Что произошло?

— Это все он, Тим Пирсли.

— Что он сделал?

— Он... он всегда старается схватить меня!

Эмили откинулась на спинку стула и забарабанила пальцами по столу. Что-то нужно сделать; она знала Тима Пирсли и таких, как он, о да. Таких было полно в округе.

Неожиданно перегнувшись через стол, Эмили схватила сестру за запястье и сказала:

— Иди домой. Ну послушай, иди домой, а я приду попозже. Я поговорю с Се... мистером Мак-Гиллби, и я думаю, что теперь он разрешит тебе переехать. Но ты же понимаешь, что я не могу оставить тебя здесь по своей собственной воле. Давай ешь и возвращайся домой. Не волнуйся больше, все будет хорошо!

— Ты уверена, Эмили?

— Да, Люси, на этот раз я уверена. Мы снова будем вместе спать ночью. — Она улыбнулась ей. — Давай не унывай. — Эмили подняла подбородок Люси. — Ты знаешь, что я обычно говорю.

— Да. — Люси сдержала слезы, потом вытерла их со щек указательным пальцем и, улыбнувшись в ответ, сказала: — Никогда не вешай носа!

— Вот именно, никогда не вешай носа!

Когда Люси ушла, Эмили решила, что закончит уборку спальни утром; теперь ей надо помыться, причесаться и надеть чистый фартук перед тем, как приготовить чай Сепу. Ему нравилось, когда она хорошо выглядит, а ей нужно не только хорошо выглядеть, но и быть милой, когда придется просить его взять в дом Люси... Нет, не просить, а подчеркнуть тот факт, что она хочет забрать Люси... сейчас.

Что Сеп тогда говорил, когда рассказывал о своей жизни и женитьбе на миссис Мак-Гиллби? Что за все нужно платить. Хорошо, она заплатит за то, чтобы Люси жила здесь. Она дала ему обещание, и она сдержит его.

Сеп обычно возвращался с работы около двадцати минут шестого, но было уже пятнадцать минут седьмого, а он все еще не появлялся. Эмили подошла к парадной двери.

Над стеной, отгораживавшей их от берега реки, девушка увидела трубу проплывавшего мимо парохода: он выходил в море с высоким приливом. Стоял прекрасный вечер, слегка прохладный, и уже наступали сумерки, как обычно бывает в начале октября. Эмили смотрела в направлении Уэст-Холборна, откуда должен был прийти Сеп; потом, случайно взглянув в другую сторону, она увидела его вдалеке - идущим со стороны Коронейшн-стрит. Она удивилась тому облегчению, которое ощутила при виде Сепа. Это чувство было настолько велико, что Эмили чуть не побежала навстречу Мак-Гиллби.

Когда Сеп наконец приблизился к ней, он широко улыбнулся.

— Извини, девочка, уж не думала ли ты, что я уплыл на лодке из банановых листьев?

— Боже! Я не знала, что думать: вы никогда раньше так не опаздывали.

— Нет, никогда, но, кто знает, в будущем я снова могу так задержаться... Эмили, я нашел нечто хорошее, и сегодняшний вечер - это только начало. Теперь приготовь мне чай, а я пока умоюсь, мне нужно снова уходить, так что поторопись.

Когда Эмили быстро направилась в моечную, Сеп крикнул ей через плечо:

— Я украшу тебя бриллиантами, девочка.

Проходя мимо него в моечную, она спросила:

— Это та вещь, о которой вы говорили в субботний вечер?

Сеп ответил не сразу, так как в этот момент он с шумом плескал воду себе на шею и на лицо, брызгаясь и пыхтя; но, когда он вытирался, держа полотенце с одной стороны лица, он взглянул на нее и сказал:

— Да, это она, и она очень красивая, почти такая же красивая, как ты. Но поторопись, я не могу терять время, я должен встретиться с этим парнем в половине восьмого. Нужно будет немного поторговаться, прежде чем все будет сделано.

Эмили поставила перед Сепом обжигающе горячее жаркое, но, когда девушка не поставила такую же тарелку перед собой, он перестал есть.

— А где твоя порция?

— Я сегодня не хочу есть, Сеп.

— Что случилось?

Эмили стояла рядом и внимательно смотрела на него.

— Приходила Люси, она на пределе.

Сеп повернулся и сказал:

— Только не сейчас, Эмили, в другой раз, завтра, а на сегодняшний вечер у меня уже есть дело.

Она отошла от него и, сев напротив, сложила руки на коленях, а потом тихо сказала:

— Это очень важно для меня, Сеп. Там есть парень, жилец, я... я думаю, что он пристает к ней.

— Что! Она так сказала?

— Именно так.

— Ну и ну. — Сеп потер пальцами испачканные губы. — Это совершенно меняет дело.

Он внимательно посмотрел на девушку. Она сидела выпрямившись, ее лицо было серьезным. Сейчас Эмили была больше похожа на молодую женщину, а не на юную девушку шестнадцати лет. Ей можно было дать около двадцати, и Сеп мог поклясться, что и думала она, как двадцатилетняя, так как он понял, что сейчас девушка предъявляла ему ультиматум: или Люси будет жить здесь, или вы не получите меня. Похоже, она платит ему его же монетой. Разве он не использовал Люси в качестве рычага, чтобы заставить эту красотку дать ему согласие.

Сеп медленно улыбнулся Эмили. А у нее есть голова на плечах, у его малышки Эмили, и ему нравится это. Ему нравится, когда у женщин есть что-то в голове. И конечно, когда Эмили станет женщиной, у нее что-то будет не только в голове, но прибавится и на теле. Да уж, это точно. Его улыбка стала еще шире; он подмигнул ей и, взяв в руки нож и вилку, сказал:

— Давай, девочка, приводи ее, когда захочешь! Дом твой, и все, что в нем, тоже.

— О, спасибо, Сеп! Огромное спасибо! Я пойду, как только помою посуду.

Через двадцать минут он прощался с Эмили:

— Я не знаю, когда вернусь, меня не будет час или два, или, может быть, я ввалюсь в парадную дверь около одиннадцати. — Он громко засмеялся над своими словами, добавив: — Но я не буду пьян, я обещаю тебе. Счастливо, девочка.

После того как Сеп ее поцеловал, Эмили, закрыв дверь, постояла, вытирая губы, быстро прошла через кухню и поднялась в свою комнату за шляпкой и пальто.

Потом девушка закрыла дверь и положила большой железный ключ на деревянную полку, прикрепленную к задней стороне железного отжимочного катка в прачечной. Сеп настаивал, чтобы ключ всегда оставался в прачечной. Когда-то у него был всего один ключ, и, когда Сеп его терял, ему каждый раз приходилось разбивать окно, чтобы попасть в дом.

Казалось, что на Кредор-стрит играют вдвое больше детей, чем где-либо в городе. Когда она подошла к номеру 18, то дверь, как всегда, была открыта, как обычно, на ступенях играли дети, но на этот раз только Кейт, Энни и Джек. Девочки одевали тряпичную куклу; Джек стоял, прислонившись к лестничной стене.

Мальчик держал руки в карманах и лениво смотрел на них, пока не появилась Эмили. Он резко выпрямился и сказал:

— О Эмми, привет.