Желание миледи - Клэр Делакруа Страница 13

– Милорд! – позвал Сеймур, тронув рыцаря за локоть, и понизил голос: – Недавно я услышал одну важную новость – пожалуй, она нам поможет.

– Почему же ты до сих пор молчал?

– Вокруг слишком много ушей, – ответил Сеймур. – Я слышал, Филипп вскоре собирается обратно в Шато-Тревэн. В Перрико будет оставлен лишь небольшой отряд.

– Зачем ему это понадобилось?

– Не знаю. Может, он уверен, что никому и в голову не придет отвоевывать замок. Или начались беспорядки в других владениях Тревэна, и он решил положить им конец.

Некоторое время Ив размышлял. То, что хозяева замка не попытались отбить свои владения зимой, не удивило бы опытного воина. Как правило, междоусобицы разгорались летом. Значит, сейчас Филиппу полагалось готовиться к ответной атаке. А вдруг ему и вправду пришлось вернуться в собственное поместье? И потом, как знать, что у него на уме? Филипп де Тревэн мог оказаться как безнадежным болваном, так и хитрой лисой.

– Откуда ты узнал об этом?

– Подслушал разговор стражников, – приглушенно объяснил Сеймур. – Почти каждый день мы подбираемся к мосту возле северной стены. Там можно спрятаться в кустах. Однажды нам удалось сосчитать воинов Филиппа, – глаза воина довольно блеснули. – А вчера утром я слышал, как стражники говорили о том, что скоро армия покинет замок.

Ив замолчал, переваривая новость. Пожалуй, ее можно считать подарком судьбы. Неужели Филипп и вправду болван?

– Такого случая нам больше не представится, милорд! – шепотом добавил Сеймур.

– Да, это верно, – осторожно произнес Ив и пожал плечами. – А если нас намеренно ввели в заблуждение, чтобы заманить в ловушку?

– Очень может быть, – послышался голос из темноты. – В конце концов, Филипп захватил Перрико только благодаря хитрости и коварству.

Сеймур вскочил, Ив мгновенно обернулся. Леди Габриэлла стояла в тени, скрестив руки на груди.

– А я думал, Перрико был захвачен силой, – удивился рыцарь.

– Так всем нам казалось поначалу, – подтвердила она. – Но, по-моему, кто-то открыл нападающим ворота изнутри.

– Миледи, в ту ночь я был в карауле на стене! – усмехнулся Сеймур, который уже успел оправиться от неожиданности. – Воины Филиппа убили стражников у ворот и ворвались в замок.

Габриэлла промолчала, и Ив понял, что слова воина не убедили ее.

– Миледи, я бы не советовал вам вмешиваться в дела, в которых вы ничего не смыслите! – издевательски усмехнулся Сеймур.

Габриэлла оскорбленно выпрямилась и окинула обоих мужчин враждебным взглядом.

– Хорошо, – бросила она сквозь зубы и пошла прочь. Махнув рукой воину, Ив последовал за Габриэллой.

Неужели все мужчины уверены, что женщины способны говорить только глупости? Шагая в темноте, Габриэлла пылала гневом и всерьез сомневалась, что перед сном сумеет помолиться о спасении Томаса.

– Миледи!

Обернувшись, Габриэлла увидела, что ее догоняет Ив. Она остановилась. Как она ненавидела этого человека!

– Расскажите мне о том, что случилось в Перрико, – попросил рыцарь, но Габриэлла лишь надменно усмехнулась.

– С каких это пор у меня стали спрашивать совета?

– Я никогда не пренебрегал вашим мнением.

– Но сочли своим долгом прежде всего расспросить мужчин, – напомнила Габриэлла. – Хотя я прожила в замке дольше, чем кто-либо из них, хотя я с уверенностью могу сказать, в какой из комнат держат Томаса! Мадо того – я знаю Филиппа в лицо! – Она стиснула зубы. – Очевидно, мужчины вызывают у вас больше доверия, чем я.

Рыцарь прокашлялся, Габриэлла заметила легкую морщинку у него на лбу.

– Миледи, я уже оценил ваш острый ум. Просто я решил как можно раньше потребовать от воинов клятву верности. А теперь я не прочь узнать об этих людях от вас, миледи.

– Те, кто служил мужу дольше всех, погибли при штурме – все, кроме Леона. Он принес клятву моему мужу задолго до того, как мы поженились. – Габриэлла нахмурилась, припоминая подробности. – А что касается остальных... я не помню точно, когда кто появился в замке.

– Вы давно вышли замуж?

– Семь лет назад.

– С Леоном и Мишелем вы познакомились до замужества?

– Их хорошо знал мой отец, – ровным, почти монотонным голосом отозвалась Габриэлла. – Мишеля я впервые увидела возле алтаря, а Леона – чуть позже.

– А когда среди ваших воинов появился Сеймур?

Она задумалась. Рыцарь терпеливо ждал.

– На прошлый Сочельник, – наконец произнесла Габриэлла. – Помню, как он вошел в зал. Он был весь в снегу. Муж пригласил его обогреться и разделить трапезу в Святой день.

Нахмурившись, рыцарь огляделся.

– Он надежный человек?

Габриэлла пожала плечами.

– По словам самого Сеймура, в ту ночь он стоял в карауле и отбивался от захватчиков. Это он сумел отбить труп Мишеля, чтобы мы могли похоронить его со всеми почестями.

– Он рисковал, – заметил Ив.

Габриэлла кивнула, нехотя признавая благородство поступка Сеймура. Этого человека она всегда недолюбливала – скорее всего, за пренебрежительное отношение к женщинам и грубость.

– Многие разбежались, – призналась она и вздрогнула, вспомнив подробности кровавой бойни.

Эхо ее слов долго висело в тишине.

– И все-таки Сеймур вам неприятен? – наконец спросил Ив, понизив голос.

Габриэлла вздохнула и поправила волосы.

– Мне трудно уважать любого человека, который считает, что женщинам место только в постели, – призналась она. – Правда, муж доверял ему. У Сеймура не было недругов в замке – кроме, может быть, одной горничной, которая считала его слишком назойливым ухажером. Кроме того, Сеймур и вправду сумел уберечь тело Мишеля во время нападения на замок.

– Значит, остается выяснить, вправду ли Филипп де Тревэн собрался покинуть Перрико.

Габриэлла приободрилась: рыцарь явно советовался с ней.

– Вам не кажется странным, что Филипп решил покинуть Перрико в самое подходящее время для ответной атаки?

– Кажется, – рыцарь впился в нее взглядом. – Именно это меня и удивило. Здесь что-то не так. Завтра я сам отправлюсь к замку Перрико, чтобы оценить обстановку. До него далеко?

– Час езды.

– Я пойду пешком – так будет безопаснее.

– Я могу сопровождать вас.

– Ни в коем случае! – отрезал Ив.

– Но ведь Томас мой сын! – возмутилась Габриэлла.

– Вот именно, и, кроме вас, у него больше нет родных.

Габриэлле вновь пришлось признать, что в его словах есть здравый смысл.