Демоны прошлого - Вера Кауи Страница 13

— Я знакома с ректором, он здесь живет.

Эд проследовал за ней через площадку и потом по мокрой траве внутреннего дворика к дубовой двери дома. Сара постучала молоточком. Дверь отворил пожилой слуга.

— Здравствуйте, Мэнкрофт. Лорд Джон дома?

— Леди Сара! Добрый день! Да, его милость дома.

— Я привела моего американского друга с военной базы в Литл-Хеддингтоне. Он никогда не видел университет, мне захотелось ему показать. Капитан Хардин.

— Разумеется, миледи. Здравствуйте, сэр.

Мэнкрофт растворил дверь и пригласил их в дом.

— Его милость у себя в кабинете.

Он провел их длинным коридором и, открыв дверь, церемонно провозгласил:

— Леди Сара Латрел и капитан Хардин из американских военно-воздушных сил, мой лорд.

Мужчина, сидевший у камина, обернулся и встал.

— Сара, дорогая, — обрадованно сказал он. — Какой приятный сюрприз!

Он подошел и поцеловал ее.

— Здравствуйте, дядя Джон. Как себя чувствуете?

— Держусь пока.

Он посмотрел на Эда.

— Это капитан Хардин, американский летчик. Они базируются в Литл-Хеддингтоне, я привезла его посмотреть университет. Познакомься, Эд, — мой дядя, лорд Брэндон, — сказала Сара.

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Здравствуйте, сэр, — сказал Эд.

— Здравствуйте. Присаживайтесь. Мерзкая погода. И не скажешь, что август. Как у вас дома, Сара? Все в порядке? Надеюсь, Джордж здоров? А что слышно от Джайлза?

— Сэр Джордж чувствует себя неплохо, у Джайлза тоже все в порядке. Пишет, что загорел, как негр.

— А ты по-прежнему работаешь в госпитале?

— Да. Сегодня у меня выходной, я решила потратить его на укрепление англо-американских связей. Можно показать капитану Хардину колледж?

— Разумеется. Наши реликвии в основном теперь в хранилище, но можно полюбоваться архитектурой. А сначала мы выпьем чаю. Раздевайтесь, а я позову Мэнкрофта. Как твой отец, Сара?

— Как обычно, трудится на благо министерства сельского хозяйства и во имя победы.

— Я всегда высоко ценил его способности в этой области. Мой брат мог бы и пустыню превратить в цветущий сад.

Они устроились у жарко горевшего камина. Сара наслаждалась теплом и слушала, как Эд и ее дядя обсуждают историю Америки, доктрину Монро и ленд-лиз, политику изоляционизма и новый курс президента Рузвельта. Ей казалось, что Эду здесь нравится, и ей было приятно, что дядя отнесся к нему со всей серьезностью и со вниманием выслушивал аргументы американца, когда тот в чем-то не соглашался с ним. Среди прочих достоинств Эда Сара отметила его умение держать себя.

Лорд Брэндон настоял, чтобы они остались обедать.

— Нечасто приходится беседовать с коренным американцем, — сказал он. — К тому же таким колоритным.

Гости уехали только в половине десятого. В десять Сара заступала на дежурство.

— Спасибо вам за прекрасный день, сэр, — поблагодарил Эд, пожимая руку хозяину.

— Вам спасибо, — отозвался лорд Джон. — Будете еще в Оксфорде, милости просим. Теперь вы дорогу знаете. До свидания, Сара. Передай привет отцу и Джорджу. Когда собираешься проведать родителей?

— Где-нибудь в октябре, наверно. Мне дадут отпуск.

— Сердечный привет Джайлзу, когда будешь писать.

— Спасибо, дядя.

Они поспешили к машине.

— О'кей, — сказал Эд, садясь в джип. — Я всегда знал, что англичане — особенный народ, но я вас недооценивал. Думал, что мне станут мозги промывать, а получилось все просто здорово. Спасибо.

— Не за что, — ответила Сара.

* * *

Теперь он стал регулярно приезжать в Латрел-Парк не только поиграть в шахматы, но и чтобы привезти кое-что из продуктов. Масло, яйца, кофе; брикеты мороженого с фруктами — «домашнего производства», как он говорил. «Мы смешиваем ингредиенты и берем с собой в полет. На высоте двадцати тысяч футов оно замерзает и доходит до кондиции». Еще он привозил апельсины — огромные, сочные апельсины из Флориды, которые Сара относила в госпиталь. Среди продуктов были жестянки с консервированными персиками, коробки с шоколадом «Хершис», а однажды и полдюжины бифштексов. Почти всегда к этому добавлялась бутылка виски и сигареты для сэра Джорджа. Сам Эд не курил. Он дважды приглашал хозяев Латрел-Парка обедать на базу, они уже несколько лет не видели такого обилия еды. А Сару он приглашал на танцы, которые там устраивались.

Эд познакомил Сару со своим экипажем, и его парни стали считать ее своим талисманом. Ей показали «Девушку из Калифорнии», машину, на которой летал Эд, и попросили оставить на ней знак на удачу — отпечаток поцелуя на ветровом стекле напротив кресла пилота — и покрыли его прозрачным лаком.

Экипаж несколько раз приезжал в Латрел-Парк к чаю, привозя с собой кексы, печенье и банки с ореховым маслом. К сэру Джорджу ребята относились с величайшим уважением. А вообще они были шумные, веселые и неотразимо обаятельные. Самому старшему из них было двадцать пять, а средний возраст составлял двадцать два года. Они скучали по дому, и Сара часами выслушивала истории про маму и папу, про невест и жен и про провинциальную Америку. Она пришивала им пуговицы и штопала носки, принимала посылки от благодарных семейств и письма растроганных матерей. Никаких протестов с ее стороны не принималось. «Ну какие могут быть счеты между друзьями!» Они называли ее «Леди». Им было известно, что она замужем, и они восхищались портретом Джайлза, который висел в гостиной, но, несмотря на все это, для них она была «девушкой Эда». Как ни странно, в глубине души она соглашалась с ними. Эд вел себя почтительно, не пытался ее соблазнить. Он ухаживал за ней изящно и терпеливо, и она понимала, что он не хуже ее чувствует ситуацию, но не хочет форсировать события. Как будто он заключил с ней договор: мы оба все знаем, но дальнейшее зависит от тебя. Только если ты захочешь.

Эти недели ей не забыть до конца своих дней. Они навсегда запечатлелись в ее памяти, и в ее жизни вряд ли было более счастливое и веселое время. Оба понимали, что каждый проведенный вместе день может оказаться последним, и не прятали своих чувств под маской равнодушия.

Все дело было в нем, в Эде. Он не был похож на тех мужчин, которых Сара встречала на жизненном пути. Она все крепче запутывалась в сетях его обаяния и знала, что он тоже не может вырваться из-под ее власти. Только поближе узнав Эда, она поняла, насколько была одинока. С ним она была счастлива, как никогда прежде. Счастлива и довольна всем на свете. Она нетерпеливо предвкушала каждую встречу с ним и тревожилась, когда его не было рядом. В последнее время у него было не так много вылетов. Летчикам Литл-Хеддингтона давали возможность немного оправиться после Швайнфурта. Сара с ужасом ждала, что скоро интенсивность боевых вылетов будет введена в обычное русло.