Небо любви - Людмила Маркова Страница 13

— Не надо так много плакать, детка. У тебя поднимется температура и заболит голова.

— Ну и п-пусть, — продолжала всхлипывать Юлька.

Волжин улыбнулся, ощущая, что кризис все-таки миновал.

Он заставил Юльку выпить воды, умыться, принять таблетку новопассита и лечь в постель. Она вела себя, как образцовый ребенок, беспрекословно слушаясь и выполняя все, что говорил Стас.

— Вот умница, — похвалил Волжин и, укрывая Юльку одеялом, прилег рядом.

— Стас, ты еще не скоро уйдешь? — с утвердительной интонацией спросила она.

— Конечно, не скоро, — уверил ее Волжин, одной рукою обнимая Юльку, другой снимая брюки, — я останусь с тобой до утра. — Заметив на себе вопросительно-жалобный взгляд, Волжин с трудом сдержал смех. — Детка, ну не бойся ты меня так. Я же не сексуальный маньяк, в самом деле.

Юлька обвила руками его шею и доверчиво прижалась к мускулистой груди. В его теплых объятиях она уснула, не дождавшись инъекции снотворного. Следом уснул Волжин.

Медсестра, неслышно постучавшаяся в палату, не дождавшись ответа, вошла и тут же покинула помещение, чему-то улыбаясь.

Утром Юлька почувствовала себя абсолютно здоровой. Мокрая подушка свидетельствовала о том, что температура пришла в норму. Теперь она четко знала, что ей делать. Прежде всего, она созвонилась с Олей, по которой так сох Ромка Морозов, и узнала все, что необходимо. После обхода, захватив с собой паспорт, Юлька всеми правдами и неправдами ухитрилась выйти из больницы незамеченной. Она вздрогнула, словно ее уличили, испугавшись звонка мобильного телефона.

— Детка, у меня сегодня очень тяжелый день. Или я приду очень поздно, или совсем не приду. Ты не жди сегодня, ложись спать, — сказал Волжин.

— Хорошо, хорошо, — поспешила ответить Юлька и подумала — это даже лучше, что Стас не сможет сегодня прийти.

К вечеру, вернувшись в палату, усталая и осунувшаяся, она осторожно прилегла на бок и застонала — перестала действовать анестезия.

— Юленька, готовьтесь, пора укольчик делать, — прочирикала молоденькая медсестра с редким именем Полина.

Юлька в ответ только тяжело вздохнула.

— Что такое? Почему мы вздыхаем? — для порядка спросила Поля, дождавшись, пока несколько капель из иглы брызнет в воздух. — Так, готово, в какую сегодня колем? — Поля наклонилась над Юлькой, так симпатичной ей, и вскрикнула от неожиданности, на светлых трусиках пациентки, в том месте, где медсестра собралась колоть, расплывались кровавые пятна. — Что это? — вскрикнула Поля и побежала за дежурным врачом.

— Что же вы натворили, Юлия Николаевна! — строго сказал дежурный врач после того, как сделал ей обезболивающий укол и наложил новую повязку на кровавое месиво без кожи. — Я вынужден буду жаловаться вашему лечащему врачу. И мужу сейчас же позвоню и обо всем расскажу.

— Не надо, Григорий Иваныч, не говорите ему, пожалуйста, — запричитала Юлька. — И не звоните, он сам скоро придет.

— Я все-таки позвоню, — не поддался ее мольбам врач.

Поля хотела помочь Юльке, пытаясь уговорить доктора, но тот был непреклонен.

Скоро приехал Волжин, которого посвятили во все, что произошло с Юлькой. Он прошел в палату и молча посмотрел на нее. Не выдержав его пристального взгляда, Юлька отвела глаза.

— Своими выходками ты способна довести меня до инфаркта, — нарушил молчание Волжин.

Юлька не смела ни взглянуть на него, ни ответить.

— Я не слышу тебя, — холодно сказал Волжин.

— Стас, пожалуйста, не сердись на меня, — умоляющим голосом промямлила Юлька. — Понимаешь, я должна была отдать Нелли хоть какую-то часть своей кожи. Иначе никогда бы не простила себе. А теперь, даже если она не выживет, я буду знать, что сделала все, что могла. Но теперь она обязательно выживет. Правда, Стас?

Волжин подошел к лежащей на кровати Юльке и, откинув одеяло, осмотрел марлевые повязки на ее ягодицах.

— Следовало бы тебя отшлепать, но я не садист, — уже более миролюбиво произнес Волжин. — Теперь у тебя не попа, а две половинки спелого арбуза.

Юлька осторожно улыбнулась, смея надеяться, что гроза миновала.

— Сядь ко мне, пожалуйста, Стас, а? — Она потянулась к Волжину.

Тот опустился на колени перед ее постелью.

— Что ты со мною делаешь, детка? Ведь это жестоко. — Он прижал ее тонкие руки к своим небритым щекам.

— Стас, милый, ну прости меня, пожалуйста. Мне так больно видеть тебя расстроенным. Я так люблю тебя, так люблю. — И Юлька заплакала.

— Я уже все простил, не надо, детка, только не плачь, — бормотал Волжин, губами осушая ее слезы. — Я тоже очень тебя люблю, безумно люблю.

— Стас, милый, родной мой, — шептала Юлька. — Поцелуй меня. Я так хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Волжин нашел ее губы и долго не отпускал, лихорадочно скидывая с себя одежду.

— Я так устал без тебя, я так хочу тебя, — шептал он, дрожа всем телом. — Не бойся, я не сделаю тебе больно. Дай мне раздеть тебя.

Юлька не смела возражать. Волжин приподнял ее, обнаженную, и положил на себя, поглаживая ее шелковистое тело.

— Стас, дверь не закрыта, могут войти, — смутилась Юлька.

— А мне плевать, иди ко мне, — возбужденно бормотал Волжин, больно сжимая ее упругие груди.

— Стас, ну пожалуйста, не надо, — неуверенно возражала Юлька.

— Сядь на меня, детка, я приподнимусь, а ты сядь, тогда тебе не будет больно, — не обращал внимания на ее слова Волжин.

Почувствовав, что вошел в нее, он на несколько секунд замер. Они пребывали в истоме и в абсолютном безмолвии, только гулкий стук сердец торжественным звоном нарушал эту тишину. Ощутив в своих руках робкое вздрагивание гибкого тела, Волжин осторожно сделал несколько ритмичных движений. В тишине раздался скрип кровати.

— Стас, нас услышат, слышишь, Стас, — жалобно шептала Юлька, задыхаясь от волнения.

— Я не могу больше терпеть, детка, прости меня, — прошептал в ответ Волжин, ускоряя ритм.

Встревоженная шумом, медсестра Полина решила проверить, уж не бьет ли разгневанный муж ее пациентку. Но, приоткрыв дверь и услышав в темноте красноречивый скрип пружин и прерывистое дыхание влюбленной пары, она удалилась, не переставая удивляться их нетерпеливой смелости.