Люби меня нежно - Сандра Хилл Страница 13

Тогда он играл по жестким правилам, потому что на кон было поставлено выживание. Сейчас речь снова шла о выживании, но уже в другом мире.

Он бы не стал жаловаться на судьбу. Его отец упорхнул из семейного гнездышка еще до рождения сына. Позже он умер – от непомерных возлияний отказали почки. Мать, Ева Феррама, работала в казино, и ему приходилось учиться защищать себя от невзгод.

Однако все изменилось, когда П. Т. исполнилось десять лет. Его мать вышла замуж за зажиточного вдовца Мортона Фридмана, у которого было две дочери, одиннадцати и двенадцати лет. Их звали Наоми и Рут. Они станут самым большим бедствием в жизни Феррама. Добрейший Морт заменил П. Т. отца. В Нью-Джерси он владел обувной фабрикой и был только рад посвятить в тонкости этого дела своего пасынка. И П. Т., когда пришло время выходить в мир профессионалов, доказал, что им можно гордиться.

Пять лет назад он и его новый партнер, адвокат Энрике Альварез, разработали маркетинговый план завоевания большого рынка. Они решили, что необходимо не только поменять дизайн туфель от Феррама-Фридмана, но и, подключив природное обаяние владельца, создать компании особый имидж. Так появился образ принца. Дика П. Т. встретил еще девять лет назад. И. Т. пришлось бросить колледж, когда из-за внезапной смерти Мортона перед ним встал выбор – учиться или принять на себя заботу о деле отчима.

Как только Джейк окончил Эм-Ай-Ти, Феррама нанял его в качестве дизайнера обуви. Как оказалось, это был самый продуманный из шагов принца, хотя многие лишь пожимали плечами и предрекали неудачу, когда узнавали, что дизайнером сделали человека с образованием инженера.

Но как бы ни складывались обстоятельства, П. Т. ощущал себя вечным странником, который жаждет найти пристанище, но вынужден скитаться в поисках куска хлеба. Он знал, что должен рассчитывать только на себя, поэтому допускал даже непозволительные методы, считая, что все средства – конечно, только в рамках закона – хороши для достижения заветной цели. Некоторые применяемые им стратегии годились на все случаи жизни. Например, в общении с женщинами всегда срабатывал один из трех образов, которые он с такой тщательностью примерял на себя. Не имело значения, шла ли речь о восьмилетнем мальчике, желавшем получить лишнюю монетку, мальчике с застывшими в глазах слезами, о восемнадцатилетнем юнце, желавшем удержать в руках дело своего отчима (и снова в его глазах были следы скупых слез), или о мужчине тридцати двух лет, который был готов на все ради спасения своего детища, своей корпорации. Он знал, что должен очаровать стоявшую перед ним женщину, эту принцессу, ставшую жертвой моды. Но как? Очевидно, ему стоило давить на жалость и собственную уязвимость. Полузакрытые глаза. Чувственные губы. Напряженный подбородок (о, никто не знал, сколько недель перед зеркалом ушло у него на то, чтобы довести это до совершенства!). Иногда, если того требовали особые обстоятельства, он заставлял руки слегка дрожать, как будто от волнения.

Нет, у Синтии Салливан не было ни малейшего шанса. О, она уже поглядывала на него так, словно он взял штурмом ее замок. Она была почти согласна умчаться с ним в неведомую даль. Ее губы приоткрылись, и принц решил, что это верный признак того, что она поддалась его игре. Он был готов поспорить, что она сейчас вздохнет. Это станет для него знаком победы.

Иногда он только диву давался, пытаясь найти ответ на вопрос, где мог научиться столь высокому актерскому мастерству. Как бедный мальчик из Пуэрто-Рико превратился в принца? Но он давно уяснил, что женщины охотно верят в сказку об Очаровательном Принце, который мечтает о том, чтобы исполнить заветные мечты прекрасной дамы.

Синтия Салливан не была исключением. Может, в мире бизнеса она и прослыла акулой, но, как и любая другая женщина, ждала благородного рыцаря в сияющих доспехах. Иначе с какой стати она стала бы покупать безумно дорогое жилье в Дакоте, единственное в Манхэттене, напоминавшее замок? О да, сомнений не было: она уже все глаза проглядела в поисках принца, который перевернет ее беззаботную девичью жизнь.

Что же, ее мечта сбылась. П. Т. был принцем. Когда ему это было выгодно.

Все эти мысли вихрем пронеслись в его голове, когда он прошептал свой вопрос. Они все еще стояли лицом друг к другу, на расстоянии вытянутой руки, перед фотографиями, на которых был запечатлен Феррама.

Он замер для пущего эффекта, а потом повторил, еще больше понизив голос:

– И что же мы будем делать?

Женщины просто таяли, когда он говорил с легкой хрипотцой в голосе, особенно если разбавлял речь несколькими ласковыми обращениями на испанском. Однако на этот раз он решил воздержаться. Она вдруг закрыла рот и начала смеяться. Что такое? Почему она смеется? Еще ни одна женщина не реагировала смехом на его уязвимый, беззащитный образ.

«Она, наверное, нервничает. О да, ничего страшного. Она волнуется. Это я переживу. Но все равно это не очень-то приятно. Она меня здорово осадила».

– Я поверить не могу, – произнесла она, все еще смеясь так, что на глазах выступили слезы. – Как говорила моя мудрая бабушка: «Бог создал голубые небеса и голубоглазых проходимцев. И то и другое исчезает из виду, как только подует северный ветер».

– Что?

– Другими словами, не стоит тратить силы понапрасну, дружище.

– Я готов не согласиться, мисс. Думаю, что смогу разбудить в вас настоящую пантеру.

Она продолжала смеяться, хотя в ее глазах мелькнуло изумление.

– Правда глаза колет, да? Да вы хоть настоящий принц?

– Конечно, – сказал он исполненным достоинства голосом, не обращая внимания на то, что она продолжает открыто над ним насмехаться. – Я принц Перико Томас де ля Феррама.

– Ой-ой-ой!

Она утерла слезы, выступившие на глазах от смеха, и потянулась к сумке за салфетками.

– Я бы назвала вас не принцем Шарма, а, скорее, принцем Плохой Кармы, – съязвила она, промокая глаза. – Вы с Альварезом придумали этот сценарий, чтобы я отозвала свои претензии.

– Ничего подобного, – солгал он. «Поставить под сомнение мою игру? Это тебе не сойдет с рук, детка».

– Если вы полагаете, что я не смогу устоять перед вашим мужским обаянием, то должна сразу предупредить, что вы ставите на хромую лошадь.

– Мисс Салливан, говорить с вами об обаянии нет смысла.

– И где же находится ваше волшебное королевство? В Диснейленде? Ха-ха-ха!

– Вы ведете себя крайне агрессивно, мисс Салливан. Если хотите знать, моя королевская резиденция располагается на Канарских островах.

– Неужели? – спросила она, перестав смеяться. Похоже, ему удалось ее убедить.

– И что же у вас там? Замок? Дворец?

Очаровательный Принц воспрянул духом. В его взгляде мелькнула надежда. В конце концов, и эта женщина оказалась такой же, как и все остальные.

– Конечно у меня есть все, что полагается особе королевских кровей, – искренне произнес он.