Так велика моя любовь - Кэтлин Вудивисс Страница 13

Передняя была погружена во мрак, прорезаемый лишь слабым светом, падавшим из двери в спальню.

Стояла полная тишина. Арабеллы нигде не было видно. Из спальни не доносилось ни звука.

Со свечей специально сняли нагар. Запах горячего воска все еще стоял в комнате.

Илис охватило недоброе предчувствие, когда она бросилась в спальню. Там горела единственная свеча, плясавший в камине огонь бросал золотые отсветы на стены, а падавшие на пол тени от кресел с высокой спинкой казались необычайно длинными. Бархатный полог над массивной кроватью был откинут, открывая богато расшитое одеяло. Ничто не указывало на то, что в этой комнате находится невеста, которая ждет своего жениха.

Выйдя на балкон, Илис оглядела сад, пристально всматриваясь в причудливые ночные тени. Ее внимание привлекло чье-то мелодичное насвистывание, и она увидела Квентина, направлявшегося в зал. Она не заметила, как он уходил, но весь его вид, его спокойствие свидетельствовали о том, что он не подозревает о случившемся. К тому же он никогда не пришел бы на выручку Эдварду, так как ненавидел его не меньше, чем Максим Сеймур.

Илис скользнула в комнату. Если она сейчас не разыщет кузину, Эдвард будет вынужден ответить на вызов маркиза, и тогда тот удовлетворит свою жажду мести.

Несмотря на тепло, излучаемое камином, Илис охватила внезапная дрожь, и что-то заставило ее поднять глаза. Она увидела свою тень, падавшую на противоположную стену, а рядом, с обеих сторон, — еще две тени, явно принадлежащие мужчинам, которые подкрадывались к ней.

В комнате кто-то был! Илис метнулась вперед, увернувшись от рук, пытавшихся схватить ее. Раздавшийся за ее спиной звук только доказывал, что тени не были плодом воображения. На том месте, где она только что стояла, боролись два человека, их злобное бормотание нарушало царившую тишину.

— Черт бы тебя побрал, Фич! Ты сломаешь мне нос! Пошли!

— Она убегает! Лови ее!

Высокая тень бросилась за Илис, которая, подобно испуганной лани, увернулась, но тут же наскочила на второго. Удивленный не менее ее, мужчина покачнулся и обхватил девушку своими огромными лапищами, сбив при этом ток. Спустя мгновение лицо Илис было прижато к жесткой шерстяной куртке разбойника. В нос ей ударил запах пота, смешанный с вонью жареной рыбы. Испуганная тем, что может ожидать ее, она стала отчаянно вырываться, однако хватка мощных рук не ослабевала. Случайно Илис задела свое ожерелье, нитка порвалась, и драгоценные жемчужины посыпались на пол, однако это не остановило ее. Внезапно мозолистая рука зажала ей рот — тут же раздался стон, когда Илис впилась зубами в шершавую ладонь. Разбойник отдернул руку, и девушка, набрав в грудь побольше воздуха, уже собралась позвать на помощь, как в рот ей воткнули скомканную тряпку.

Илис опустила острый каблучок своей туфельки на одетую в мягкий сапог ступню и тут же со всей силы пихнула разбойника в живот. Как только девушка, которая была не из тех, кто падает в обморок при первом признаке опасности или сдается без борьбы, осознала, чго свободна, она попыталась сбежать, но не успела сделать и шагу, как на нее накинули сдернутую с окна штору. Отчаяние и страх переросли в ярость. В этот самый момент мускулистая рука обвилась вокруг ее шеи и так сильно прижала к лицу плотную ткань, что Илис не смогла дышать. Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее ей сдавливали горло, однако, как только она немного угомонилась, хватка ослабла. Девушка со всей ясностью осознала, что выхода нет, что, так или иначе, победа останется за разбойниками.

— Спенс, где ты? — спросил тот, кого назвали Фичем. — Давай убираться отсюда.

Сзади послышались торопливые шаги.

— Я не могу найти плащ этой дамы.

— Придется везти ее в том, что на ней. Давай убираться отсюда, пока кто-нибудь не пришел.

Илис связали толстым шнуром от шторы, потом сильные руки подняли ее и перекинули через широкое плечо. Спеленутая, она беспомощно моталась из стороны в сторону, напоминая гуся. Она могла только стонать и извиваться, выражая тем самым свой протест. Разбойники вышли на балкон и спустились по наружной лестнице в сад. Как только они ступили на землю, их охватило беспокойство, и они заторопились. От сильной тряски у Илис перехватило дыхание. Похитители пробрались через живую изгородь, окружавшую сад. Внезапно девушка почувствовала, что летит в воздухе, и из ее горла уже готов был вырваться крик, от которого она едва не задохнулась, но тут последовал глухой удар, и Илис возблагодарила Бога, что упала на кучу соломы. Послышались лошадиное фырканье и беспокойный перестук копыт, и она догадалась, что находится в повозке. Кучер резким голосом прикрикнул на лошадь, потом на Илис навалили солому. Когда ее похитители забирались в повозку, та кренилась и скрипела. Они развалились на куче соломы, придавив девушку своим весом, почти полностью лишив ее воздуха и способности шевельнуться. Раздался возглас кучера, и повозка медленно двинулась с места. По всей видимости, похитители намеренно не стали торопиться, и Илис с отчаянием была вынуждена признать, что надежды на спасение мало.

Кучер сделал резкий поворот, и повозка выехала к дому. Хотя Илис недолго жила в Бредбери, она смогла определить, что деревянные колеса повозки катят по главной аллее, так как тряска почти прекратилась. Ее раздирало желание закричать и дать знать всем домочадцам о похищении, однако она понимала всю безнадежность этого шага. Сквозь скрип повозки она различила щебет соловья, и ее удивило, что птица оказалась здесь в холодную зимнюю ночь.

Услышав отдаленный скрип, Максим Сеймур замер и слегка повернул голову. Почти никто не заметил этого движения. Он взглянул на обливавшегося потом Эдварда и, насмешливо улыбнувшись, произнес:

— Волк дает тебе отсрочку, хорек. Теперь у меня есть то, за чем я пришел и за что тебе придется очень дорого заплатить.

Максим спрыгнул со стола и обвел взглядом зал. Мало кто из мужчин был способен преследовать его, однако некоторые из них были полны решимости оказать сопротивление. Те, кто остался верен Эдварду, собирались возобновить борьбу.

— Он убегает! Не дайте ему уйти! Он предал королеву!

Максим сорвал бархатную штору и, раскрутив ее, швырнул в тех, кто отважился преследовать его. Потом схватил стол и опрокинул его на барахтавшуюся кучу. Подскочив к следующему столу, лорд Сеймур принялся метать в преследователей тарелки и бутыли. Казалось, ему ужасно весело. Подбежав к двери, он отсалютовал Эдварду шпагой.

— На этот раз я прощаюсь с тобой, сквайр. Уверен, что вы не будете долго грустить по поводу моего ухода. Вот тебе напоминание о том, что я вернусь. Соберись с силами к этому дню, убеги подальше и тогда надейся, что я не найду тебя.

Его рука метнулась вверх, и шпага воткнулась острием в доску потолка.

— Прощай, сквайр, — проговорил он с учтивым поклоном.

Эдвард поднял глаза. Казалось, блики света, отражаясь от трепещущей шпаги, околдовали его. Когда лезвие замерло, он осмотрелся и понял, что его враг ушел.