Синеглазый дьявол - Диана Уайтсайд Страница 13

– Благодарю вас. Теперь мне, право же, нужно идти; я должна сегодня еще кое с кем повидаться.

– В таком случае не стану вас задерживать. Желаю удачи, миссис Росс.

– И вам того же, миссис Смит.

Виола вышла на солнечный свет со слабым ощущением воскресшей надежды. Если миссис Смит так сильно захотела нанять ее, значит, Донован по крайней мере захочет хотя бы подумать о ее предложении.

Когда Виола добралась до складского двора, зазвонили колокола на церкви; оставалось всего пятнадцать минут до того момента, когда Леннокс придет искать ее. И марш Шуберта замер на ее губах.

Она глубоко втянула воздух. Жаль, что она понятия не имеет о том, как заинтриговать мужчину. Господи, да она даже не знает, что любит делать с женщинами Уильям Донован. Может, он их как-нибудь по-особенному гладит, хотя вряд ли Перл могла так уставать только от его поглаживаний. По крайней мере его любовнице не придется дожидаться, пока он приплетется домой пьяный, или готовить ему утром какое-то непонятное питье, чтобы он мог опохмелиться.

Как же она собирается заключить с ним сделку? Просить, умолять, унижаться?

Если необходимо будет, проговорил внутренний голос. Она вздрогнула, но подбородок не опустила. Лучше Донован, чем Леннокс или апачи. Может, она даже узнает, почему Перл сказала, что он «прекрасен, как долларовая бумажка».

Теперь по телу ее пробежала дрожь другого рода. Может быть, он знает игру пальцев, интимную игру, чтобы доставить наслаждение, а потом и расслабление, чем она занималась сама с собой. Каково будет ощутить его крупные руки на своей голой коже? У нее перехватило дыхание, а соски вдруг затвердели.

Она крепко прикусила губу, чтобы избавиться от своих фантазий, и бодро свернула за угол к складскому двору. Его стены из серого кирпича и здания складов стояли здесь с самого основания Рио-Педраса десять лет назад. Рядом били природные родники, каждый из которых теперь имел свою ограду за пределами главного загона.

«Донован и сыновья» всегда работали много, и сейчас они упорно трудились, нагружая несколько повозок. Виола быстро оглядела их, ища того единственного молодого человека, одетого в хорошо пошитый костюм. Правда, иногда он одевался в грубую одежду, но только когда правил повозкой. Его чисто выбритое лицо всегда являло сильный контраст с обильной растительностью, украшавшей лица остальных мужчин, вроде бачков Эванса.

Ее взгляд остановился на темной как ночь голове, на широких плечах, напряженных от работы. Человек изо всех сил тянул веревки, охватывающие груз на повозке. Хороший рост и сложение, но вот красная фланель? Человек обернулся, и его яркие глаза встретились с ее глазами.

Виола задохнулась и кивнула ему.

Его брови удивленно поднялись. Он так же молча ответил на ее приветствие. Быстро что-то сказав Эвансу, он пошел к ней, все-таки похожий на джентльмена, несмотря на покрывавшую его пыль. Она почти не сознавала, что остальные с интересом смотрят на нее.

– Миссис Росс. Видеть вас здесь – честь для меня. – Ее бабка одобрила бы его рукопожатие, но не его внешность. Его черные волосы растрепались, одежда покрыта пылью, от него пахло лошадьми и потом.

А плечи его казались гораздо более мужскими под красной фланелью, чем когда скрывались под английским тонким сукном.

Виола попробовала думать логично. Она пришла сюда, чтобы получить его покровительство, вне зависимости от того, какова его внешность.

* * *

Уильям улыбнулся, глядя на Виолу, не понимая, зачем она пришла на складской двор. Может, ей нужны деньги, чтобы вернуться на восток?

– Могу я поговорить с вами наедине, мистер Донован?

Бедняжка, вид у нее такой смущенный и неловкий.

– Конечно. Можно пройти в контору, – ответил он и повел ее через двор. – Не хотите ли горячего кофе или чаю?

– Нет, благодарю вас. То, что я хочу сказать, не займет много времени.

Она, наверное, хочет сесть на ближайший дилижанс, идущий из поселка, если разговор быстрый. Если он купит ей билет, она исчезнет через день. Проклятие.

Уильям ввел ее в маленькую комнату, скупо обставленную мебелью крепкой, исцарапанной, покрытой всякими деловыми бумагами. В многочисленные добродетели Моргана не входило раскладывать бумаги по полочкам, когда его клерк в отлучке.

Она села на указанный стул, но ужасно волновалась, почти ерзала на стуле. Ему хотелось подхватить ее и поклясться, что мир больше никогда не причинит ей вреда, а потом выследить Чарли Джонса и его дуру жену. Он закрыл деревянные ставни на единственном окне, почти преградив дорогу свету и шуму, доносившемуся из оживленного загона, и сел на свой большой дубовый вращающийся стул.

– Чем я могу вам помочь, миссис Росс? – Он старался говорить ласково, его калифорнийская протяжная речь казалась тихой по сравнению с приглушенным шумом, доносившимся снаружи.

Она глубоко втянула воздух, выпрямилась, вытянулась и заговорила:

– Могу ли я стать вашей любовницей, мистер Донован?

– Что?! О чем вы говорите, черт побери? – Он поперхнулся, так его ошарашили ее слова. – Вы что, шутите, миссис Росс?

– Вряд ли, мистер Донован. – Она прямо посмотрела ему в глаза, на шее у нее билась жилка. – Вы, вероятно, не слышали, но моя партнерша по бизнесу продала все мистеру Ленноксу.

Он коротко кивнул. Значит, он прав: ей нужны деньги.

– Я встретил мистера и миссис Джонс, когда они ехали из поселка. Больше я с ними не веду дела, – хрипло добавил он.

– Вот именно. Но мне остается только либо выйти замуж за мистера Леннокса, либо найти другого мужчину, который защищал бы меня. Я предпочту принадлежать вам, чем индейцу.

– Иисусе, Мария и Иосиф, – пробормотал Уильям, вставая и начиная ходить по комнате. «Думай, мальчуган, думай. Она заслуживает лучшего, чем быть твоей любовницей». При мысли, что ему предстоит каждую ночь держать ее в объятиях, его обдало жаром. Брак? Нет, она ни за что не согласится на католическую церемонию. – Есть и другие мужчины, которые захотят жениться на вас, – хриплым голосом заметил он.

– Я больше не выйду замуж. И потом, мистер Леннокс перекрыл все возможные предложения, кроме своего собственного.

– Сукин сын, – такого ублюдка нужно пристрелить. – А что ваши родственники?

– Когда я вышла за Эдварда, они лишили меня наследства. Обе семьи вернули мои письма, извещающие о его смерти.

Как может родитель бросить своего ребенка, из-за чего бы ни произошла между ними ссора? Его отец отдал все, чтобы защитить своих детей.

У него внутри все сжалось. Кондомы помогают, но не всегда. Если она останется в его постели достаточно долго, вероятность велика…

– Вы можете забеременеть, – предостерег он, снова глядя на ее лицо. Святая Дева, чего бы он ни сделал, чтобы видеть гордую и счастливую Виолу, держащую на руках его младенца.