Принц наслаждения - Николь Джордан Страница 13

Некоторое облегчение Жюльенна почувствовала только спустя четыре дня, очутившись в салоне мадам Соланж Брогар на очередном собрании французских эмигрантов. Отправляясь туда, она слегка волновалась, поскольку боялась оказаться в центре всеобщего внимания в связи с ее скандальным пари с лордом Уолвертоном в оперном театре. Весь Лондон знал, что маркиз поклялся добиться ее благосклонности, и теперь бомонд с интересом ожидал известий о развитии этой истории.

Но к своему величайшему облегчению, Жюльенна, войдя в изящную гостиную, поняла, что всех присутствующих волнует другая новость — о подписании в Шомоне союзниками Великобритании договора о решительном совместном наступлении на войска Наполеона. Корсиканец должен был вскоре пасть, и французская знать, бежавшая от ужасов революции в Англию, ликовала и всячески восхваляла британского министра иностранных дел, считавшегося инициатором Шомонского трактата.

— Все разрешится в течение месяца, господа, — предсказывал какой-то пожилой аристократ. — И тогда наш любимый король Людовик XVIII вновь вступит в свои законные права.

Другой седовласый провидец, однако, выразил сомнение в скором поражении чудовища, и в гостиной завязался оживленный спор.

Жюльенне помахала рукой хозяйка дома, стоявшая в дальнем конце помещения, гостья улыбнулась ей и, взяв у лакея с подноса бокал с хересом, стала протискиваться сквозь толпу. Соланж была старинной приятельницей ее матери, они перебрались в Англию в одно и то же время. Но в отличие от Адели мадам Брогар успела захватить с собой в эмиграцию фамильные драгоценности, что позволило ей жить в Лондоне на широкую ногу. Ее салон с удовольствием посещали не только земляки, но и знаменитые английские политики, общественные деятели, художники, музыканты, писатели и поэты. Потчуясь французскими деликатесами, шампанским и коньяком, они с вдохновением говорили о живописи, литературе и правах женщин. Но сегодня в центре всеобщего внимания был Наполеон.

Расточая любезные улыбки, Жюльенна размышляла лишь об одном: что станет с ее репутацией и карьерой, если обнаружится, что она забеременела. Какая же она дура! За семь лет, прошедших со времени ссоры с Дэром, у нее не прибавилось ни капли ума. И попутал же ее бес опять вступить с ним в интимную связь!

Все последние четыре дня она пыталась понять мотивы его поведения. Зачем он ее преследует? Вывод напрашивался только один — чтобы отомстить ей и хорошенько ее помучить.

А ведь она ощутила при встрече с ним совсем иное чувство — настоятельный зов плоти. В ней пробудилось давно забытое вожделение, а вместе с ним и воспоминания об их встречах в садовом домике.

В тот роковой вечер, когда она позволила Дэру заманить ее в элитный клуб и отдалась ему там на столе, в ее планы вовсе не входило доводить легкий флирт до бурной развязки. Она собиралась лишь раздразнить его, распалить в нем страсть, а потом со смехом отвергнуть его бесстыдные притязания. Но разве могла она предвидеть, что сомлеет, едва лишь он станет ее ласкать? Как могла она подумать, что сдастся ему без сопротивления? В который раз, обругав свою глупость, она поклялась впредь никогда не расслабляться и всегда держать себя в руках. А с маркизом Уолвертоном встречаться только на людях, дабы избежать нового грехопадения.

Между тем Дэр каждый вечер появлялся в театре, что чрезвычайно ее раздражало. Один раз она даже забыла от волнения слова своей роли, и Дэр громко подсказал их ей из своей ложи, вызвав оживление в зале. Жюльенна едва не заскрежетала от злости зубами, делая ему реверанс в знак признательности. Позже, раскланиваясь со сцены перед публикой уже вместе со всей труппой, она не преминула нанести ему ответный удар: не только отметила его драматическое дарование, но и предложила попробовать свои силы на театральных подмостках.

Зрители встретили эту язвительную реплику хохотом и аплодисментами. Дэр смеялся громче всех. Антрепренер господин Арнольд улыбался, предвкушая рост популярности Жюльенны и, как следствие, своих доходов.

Покидая театр, она старалась окружать себя поклонниками, а в свободное от представлений время усердно разучивала слова новой роли и повторяла старые тексты. Но как ни пыталась она отвлечься от мыслей о Дэре, он упорно являлся к ней по ночам в ее снах. Так жить дальше было нельзя, требовалось покончить с этим наваждением раз и навсегда. Не для того она столько лет лечила свое израненное сердце, чтобы позволить ему вновь его разбить.

Из мрачных размышлений Жюльенну вывел голос Соланж.

— Здравствуй, дорогая! Рада снова видеть тебя здесь. Признаться, не думала, что ты выкроишь и для меня немного времени, ты ведь сейчас так занята!

— Я стараюсь не пропускать ни одного из ваших собраний, — проворковала Жюльенна, прижимаясь щекой к лицу своей покровительницы.

— Выглядишь ты, как всегда, великолепно! — сделала ей комплимент Соланж.

— Вы тоже, мадам, — покривив душой, сказала Жюльенна. Лицо хозяйки салона, даже умело загримированное, трудно было назвать красивым, но этот недостаток с лихвой компенсировался ее высоким ростом, стройной фигурой и пепельными волнистыми волосами, придававшими ей особый шарм.

— Скажу тебе по секрету, что не одна я обрадована встречей с тобой, милочка, — понизив голос, добавила Соланж и кивнула в дальний угол, где элегантный высокий блондин мило беседовал о чем-то с несколькими дамами.

Улыбка застыла на лице Жюльенны: это был, конечно же, лорд Уолвертон. Их взгляды встретились, и ее душа ушла в пятки. Он отвесил ей почтительный поклон и многозначительно посмотрел на вырез ее шелкового платья, являвший взорам публики несомненные достоинства.

Жюльенна досадливо прищурилась и отвернулась, на щеках у нее заалел стыдливый румянец.