Неопытная искусительница - Беверли Кендалл Страница 13

Мисси представляла их первую встречу после внезапного отъезда Джеймса из Стоунридж-Холла почти три долгих месяца. Впрочем, кого она обманывает? Правильнее сказать — после его поспешного бегства. Эта встреча должна была состояться завтра вечером в их лондонской резиденции во время званого обеда, который давала ее мать.

В своих мыслях она держалась с холодным достоинством, не выказывая ни малейшего интереса, невозмутимая и безупречная, как и полагается светской даме. Не пускаясь на хитрости и не унижаясь до таких банальностей, как притворная скромность или неприкрытое кокетство. Нет, она вела себя с изысканной непринужденностью, которую он, похоже, предпочитал, если судить по его бывшим любовницам: актрисе, танцовщице, оперной певице и вдовствующей герцогине, не говоря о прочих. По слухам, все они были утонченными и красивыми. За последний месяц Мисси постаралась разузнать про них как можно больше.

Это — она с ужасом уставилась на свое лиловое уличное платье — даже с натяжкой не назвать изысканным и определенно не подходит для их встречи.

Подол ее юбки, отделанный широкой оборкой, был забрызган грязью, которая стекала, образуя весьма причудливый узор на шелковой ткани. Такую же грязь она обнаружила на тыльной стороне перчатки, когда попыталась стереть что-то скользкое и влажное со щеки.

Расстроенная, Мисси подняла взгляд на Джеймса. Он стоял на противоположной стороне дорожки Гайд-парка — в каких-нибудь двадцати шагах от нее. И как будто ее вида было недостаточно, чтобы он смеялся несколько дней, рядом ним стояла не кто иная, как леди Виктория Спенсер, еще одна свидетельница ее унижения.

Если бы стыд и потрясение не заставили ее застыть на месте, она впала бы в истерику от несправедливости случившегося. В темно-коричневом сюртуке и рыжевато-коричневых клетчатых брюках, Джеймс, как всегда, являл собой образец элегантности, а она, заляпанная грязью — Мисси снова посмотрела на свое платье, — выглядела как жертва кораблекрушения. Ее бросило в жар, она чувствовала, как горят щеки, несмотря на прохладный утренний ветерок.

— Боже, какой кошмар! — Клер, избежавшая грязных брызг, вытащила носовой платок и принялась вытирать лицо подруги. Но у нее вырвался смешок и она еле сдерживала улыбку.

Мисси резко вздернула голову, сверкнув голубыми глазами, и плотно сжала губы.

— Извини, — сказала Клер, безуспешно пытаясь подавить очередной смешок. — Просто ты выглядишь так забавно с лицом, заляпанным… — Она замолкла под испепеляющим взглядом Мисси.

Тем временем подоспела Беатрис, горничная Мисси, следовавшая за ними на расстоянии нескольких шагов, и принялась отчищать ее юбку собственным платком, который тут же промок и запачкался.

Мисси метнула сердитый взгляд вслед всаднику, удалявшемуся по тропе. Интересно, он хоть заметил, что не только испортил платье — пустив свою лошадь в грязную лужу, — но и подверг унижению на глазах у мужчины, перед которым она хотела бы выглядеть наилучшим образом?

Джеймс направился к ним, заставив ее пульс участиться.

— Добрый день, дамы. — Он приподнял шляпу из коричневого фетра с высокой тульей, отвесив легкий поклон. Хотя приветствие относилось ко всем, его взгляд задержался на беспорядке, в котором пребывала ее одежда. Учитывая обстоятельства, он вел себя весьма учтиво, изображая отеческую заботу. Черт бы его побрал!

Беатрис поспешно выпрямилась и присела, пробормотав приветствия, прежде чем переместиться за спину Мисси, чтобы оценить возможный ущерб, причиненный платью.

Справившись наконец с весельем, Клер любезно улыбнулась.

— Лорд Радерфорд. Леди Виктория.

— О Боже, ваше чудесное платье! — произнесла леди Виктория, после того как ответила на приветствие, устремив сочувствующий взгляд на испорченную одежду. — Какой ужас! Право, надо запретить скакать на лошадях по этим дорожкам.

Но даже все сочувствие мира не смогло бы смягчить укол ревности, пронзивший Мисси. Неужели эта женщина всегда так спокойна и идеально причесана, подумала она, глядя на белокурые волосы леди Виктории. Не золотистые, как у ее брата и сестер, а пепельные, что встречалось реже и ценилось больше. Ее лицо без единого пятнышка и морщинки казалось фарфоровым в своей безупречности. И для женщины, которая, по слухам, не интересовалась мужчинами и замужеством, она выглядела вполне довольной вниманием Джеймса.

— Джеймс. Леди Виктория. — Коротко кивнув, Мисси опустила голову в надежде, что поля шляпки скроют большую часть ее запачканного лица. — Прошу извинить меня, но, боюсь, учитывая обстоятельства, нам нужно идти.

Тут с полей ее шляпки упала грязная капля, и щеки Мисси снова вспыхнули. Бросив ледяной взгляд на Клер, она натянуто кивнула ослепительной паре. Затем развернулась и решительно направилась к южному выходу из парка, заставив Клер и Беатрис ускорить шаг, чтобы не отстать от нее.

Не успели они сделать и десятка шагов, как до них донесся выразительный баритон Джеймса:

— Как я понимаю, мы увидимся завтра вечером. — Ничто в его голосе не выдавало, предвкушает он это событие или, наоборот, опасается его.

Мисси помедлила, но не обернулась. Вряд ли она сможет соперничать с ним в самообладании.

— Наверное, — отозвалась она, прежде чем продолжить путь.

После трех месяцев разлуки хватило одного взгляда на Мисси, заляпанную грязью, недовольную и смущенную, для того чтобы его смятение вернулось с сокрушительной силой. Стоило ему заприметить ее фигуру, которую он не перепутал бы ни с одной другой, как жилка на его шее начала лихорадочно пульсировать, вторя учащенно забившемуся сердцу. Джеймсу понадобилась вся его сила воли, чтобы не посмотреть ей вслед.

Вместо этого он деловито двинулся дальше, устремив взгляд вперед, и замедлил шаг, когда заметил, что леди Виктория начала отставать. Из уважения к ней он сбавил темп, приноровившись к ее более коротким шагам.

Ее компаньонка, которую леди Виктория представила как мисс Фогерти, держалась на приличном расстоянии позади них, но, судя по напряженной посадке ее головы, зорко следила за каждым их движением.

— Мама будет в восторге, если вы нанесете нам визит, — сказала леди Виктория.

В чем, в чем, а в этом Джеймс не сомневался. Маркиза ничего так не хотела, как увидеть свою дочь замужем за представителем высшего света. Поначалу она, естественно, нацелилась на Гренвилла — как наследника одного из самых древних и влиятельных герцогств во всей Англии, — но вскоре увидела всю тщетность своих надежд. Гренвиллу, казалось, было предназначено судьбой жениться на Мисси. При этой мысли Джеймс скрипнул зубами. Тогда маркиза переключила свое внимание на лорда Чедвика, графа и наследника маркиза Брансуика, но поговаривали, будто леди Виктория сама отвергла его ухаживания.

Он изобразил извиняющуюся улыбку.

— Если бы не срочное дело… — Ему нравилось общество леди Виктории, но случайная встреча с ней во время утренней прогулки определенно не предполагала подобной жертвы. Поскольку источник завидных холостяков несколько истощился, маркиза, казалось, вознамерилась перевести их приятельские отношения в нечто большее.