Бесконечная любовь - Кэндис Кэмп Страница 13

Вивьен посмотрела на спутника, наткнулась на пристальный взгляд и смутилась.

— Почему вы так внимательно меня рассматриваете?

— Неужели? Должно быть, потому, что ни разу не слышал, чтобы вы говорили о чем-нибудь так… серьезно.

— Наверное, я все-таки не окончательно пуста. Хотя кто-то наверняка скажет, что украшения и сами по себе чрезвычайно легкомысленная штука.

— Мм. Думаю, для многих они превращаются в вопрос жизни и смерти.

Настала очередь Вивьен удивленно поднять брови.

— Так и есть. Тот бриллиант, который я собираюсь забрать, когда-то принадлежал Марии Стюарт, шотландской королеве. Никто точно не знает, каким образом он перешел в другие руки. Она обладала огромной коллекцией драгоценностей, многие из которых привезла из Франции. А когда бежала из Шотландии, взять с собой почти ничего не смогла. Говорят, несколько камней были отданы врагам в качестве взятки. Например, одну бриллиантовую брошь она послала королеве Елизавете в надежде на помилование. Другие передала на хранение тем, кого считала верными сторонниками. А «Зеленый шотландец» просто исчез. Изначально он был частью броши вместе с несколькими маленькими бесцветными бриллиантами, а спустя полвека после пропажи появился в виде подвески на ожерелье графини Беркемстед.

— И как же он к ней попал?

Вивьен пожала плечами:

— Видите ли, драгоценные камни ревностно охраняют свои тайны, и молчание делает их потрясающе интересными. Никто не знает, как «Зеленый шотландец» оказался в руках леди Беркемстед, но это был именно он. Ошибка невозможна. А через несколько поколений камень снова исчез. И вдруг этим летом мистер Брукман прислал записку и сообщил, что бриллиант внезапно появился в Антверпене. Ожерелье было разобрано, и «Зеленый шотландец» поступил в продажу. Я, разумеется, попросила купить, потому что не смогла устоять ни против бриллианта изумрудного цвета, ни против красивой трагической истории. Теперь камень снова стал частью ожерелья, но я его еще ни разу не видела. Предстоит первая встреча.

— И вы, конечно, с волнением ее предвкушаете?

Оливер улыбнулся.

— Может быть, зайдете вместе со мной и тоже посмотрите?

— С удовольствием, — не раздумывая, согласился Оливер и получил в награду ослепительную улыбку.

Экипаж остановился на Сэквилл-стрит возле небольшого ювелирного магазина неподалеку от более известного салона «Грея». Пока граф помогал леди Карлайл спуститься, клерк услужливо распахнул дверь. Мистер Брукман встретил их у входа. Худощавый человек с редеющими светлыми волосами и бледными голубыми глазами заметно сутулился и держался чересчур скованно, от чего выглядел намного старше своих лет. На самом же деле он был ровесником Оливера, а мастерскую и магазин получил в наследство от деда и отца. Мастер взглянул на графа с некоторым удивлением, однако немедленно спохватился и с поклоном пригласил гостей в свой кабинет.

Вивьен представила лорда Стьюксбери, и Брукман предложил чай, как делал это во время каждого визита леди Карлайл. Ритуал составлял неотъемлемую часть безупречного обслуживания, которым славилась фирма «Брукман и сын», однако во время приятного чаепития скованность хозяина рассеялась без следа; судя по всему, он воспринимал беседу не только как бизнес.

Сегодня, однако, тонкие фарфоровые чашки опустели быстро, так как всем не терпелось заняться главным. С театральной торжественностью ювелир положил на стол небольшую подушечку, а потом достал из сейфа ожерелье и бережно расправил на черном бархате.

— О Господи! — восторженно выдохнула Вивьен. — Мистер Брукман, вы превзошли сами себя!

Ожерелье состояло из элегантных золотых звеньев, разделенных несколькими группами мелких бриллиантов, каждая из которых окружала изумруд. В центре красовался большой бриллиант, также обрамленный венком из драгоценных камней. Безупречного светло-зеленого цвета, он отличался от изумрудов прозрачностью и неповторимым чистым сиянием. Короткое ожерелье было создано с таким расчетом, чтобы главное его украшение приходилось на изящную выемку в основании стройной шеи владелицы. Золотая оправа, прекрасная сама по себе, тактично подчеркивала несравненную прелесть центрального элемента.

— Рад, что ваша светлость одобряет работу, — негромко произнес Брукман.

В глазах его светилась гордость.

Вивьен наклонилась, чтобы получше рассмотреть «Зеленого шотландца», и мастер тут же предупредительно подал лупу — жест тем более благородный, что незаменимый инструмент представлял для ювелира особую ценность.

Несколько секунд Вивьен молча рассматривала драгоценный камень.

— Само совершенство! — наконец произнесла она с тихим восторгом. — Такой большой, а вкрапления почти отсутствуют. Не терпится сейчас же примерить.

Брукман хотел помочь, однако леди Карлайл быстро взяла ожерелье и протянула графу. Оливер послушно принял украшение, зашел сзади и бережно опустил на тонкую изящную шею. А когда застегивал крошечный замочек, пальцы на миг легко коснулись кожи. Воздушное прикосновение обдало жаром и заставило опустить глаза.

— Ну и как? — спросила Вивьен, справившись со смущением.

— Великолепно.

В серых глазах вспыхнул темный опасный огонь, от которого ей снова стало не по себе.

На короткое мгновение их взгляды встретились, однако Вивьен тут же отвернулась и подошла к небольшому зеркалу на противоположной стене. Долго рассматривала ожерелье, дожидаясь, пока спадет предательский румянец.

— Гениально. — Она улыбнулась Брукману. — Честное слово, ваше мастерство недосягаемо.

— Ваша светлость слишком добры.

Ювелир церемонно поклонился.

Вивьен немного помолчала и, словно между прочим, добавила:

— Только носить страшно. В последнее время в городе так много краж.

Краем глаза она заметила, как напрягся Стьюксбери, однако встретиться с ним взглядом не пожелала и, отвернувшись, вернулась к креслу.

Ювелир нахмурился:

— Слышал. Возмутительная наглость.

— Возможно, мистеру Брукману не хочется обсуждать неприятную тему, — заметил Оливер, однако мастер продолжил:

— Чрезвычайно неприятные факты, миледи. Мы не можем не тревожиться.

— Интересно, куда они девают добычу? — с наивным видом осведомилась Вивьен. Оливер стоял рядом и прожигал ее взглядом, однако она не пожелала обратить внимание. — Неужели продают ювелирам?

Леди Карлайл знала, что подобная практика была широко распространена среди погрязших в долгах аристократов. Тайная продажа нескольких блестящих безделушек не раз вызволяла светских франтов и кокеток из затруднительного, а порой и опасного положения.

— Полагаю, скорее закладывают в ломбарды, — ответил Брукман, не скрывая озабоченности. — Я разговаривал со многими из коллег и точно знаю, что ни один из них не покупал драгоценности у подозрительных личностей.