Проданное счастье - Валентина Кострова Страница 13

Отворачиваюсь. Музыка играет, но голос больше не звучит. Я оглядываюсь, хочу понять, почему песня не звучит. И сразу же натыкаюсь взглядом на спешащую ко мне девушку с лучезарной улыбкой.

— Привет, - замирает передо мной, заправляет за ухо прядь волос. – Я сначала подумала, что обозналась. Ты обернулся и поняла, не ошиблась. Как дела?

— Привет. Все хорошо. Каникулы закончились? – голос нейтрален, а внутри все переворачивается вверх тормашками. Еще более пристальнее ее рассматриваю.

Сердце ухает ночной птицей, потом бухает куда-то вниз, перестает биться, подскакивает к горлу и перекрывает дыхание. Мне совсем не нравятся эти сердечные качели.

— Еще полторы недели свободы, - ее губы трогает смущенная улыбка, я тоже улыбаюсь. Уйти не могу, не хочется, а разговор не клеится.

Стоим, смотрим друг на друга, напряжение вполне ощутимо. Я смотрю в ее глаза слишком долго, до неприличия пристально и со стороны это скорей всего выглядит нахально. Майя при этом не отводит глаза в сторону, почти не моргает и едва дышит. Ее щеки слегка краснеют, мне хочет узнать, о чем она думает, глядя на меня. Еще смотрю на ее губы. Они приоткрыты, так и притягивают взгляд к себе. Какие они на вкус? Чем пахнут? Насколько мягкие и податливые?

Застывшая кровь начинает бурлить, разгоняется по венам. Впервые после смерти жены я смотрю на девушку и чувствую жгучий, непристойный интерес. Если бы Майя только знала, какие мысли бродят у меня в голове в данную минуту, она бы пришла в ужас от моей испорченности.

Я не чувствую угрызения совести по отношению к Эле. Мертвым все равно, что творится с живыми, а я уже прошел круги личного ада. И жуть как хочется наконец-то вздохнуть полной грудью, не чувствовать распирающую боль внутри, не хвататься потом за сердце, судорожно вспоминая, какие таблетки смогут помочь.

Нервно сжимаю в одной руке стакан, в другой пакет с едой, немного чувствую себя идиотом. Мне хочется поддаться внезапному влечению, совершить сумасшедший поступок, которого никто не ожидает от меня. И я бы поддался, будь немного легкомысленным и безответственным. Я бы соблазнил Майю, пригласил ее к себе на съемную квартиру, она бы провела ночь со мной. Утром мы бы разбежались в разные стороны, но почему-то так не хочется делать.

Девушка внезапно наклоняется в мою сторону, словно хочет лично мне что-то сказать. Кто-то сзади меня толкает в спину. Черный кофе в стакане без крышки выплескивается на лиф джинсового сарафана. Майя взвизгивает от неожиданности.

— Не обожглась? – обеспокоенно спрашиваю, доставая из пакета с едой салфетки. Она благодарит улыбкой, промокает ими лиф платья, улыбается.

— Все нормально, кофе уже остыл, - трет темное пятно, хмурится. – Придется так ходить до позднего вечера.

— Почему?

— Я забыла ключи от квартиры, а моя соседка приедет ближе к одиннадцати. Интересно это пятно отстирается? – смотрит на меня вопросительно, я без понятия, отстирывается ли кофе с джинсовой ткани или нет.

— Поехали ко мне, проверим, отстирывается или нет, - слышу себя со стороны, Майя вскидывает на меня глаза. Мне кажется, что она догадалась о подтексте моего предложения. И дернул черт в этот момент посмотреть на ее губы.

— Поехали, - голос ее звучит уверенно, взгляд не отводит в сторону. Смущение выдают только покрасневшие щеки.

Боже, куда я качусь? Пусть меня кто-то из прохожих остановит, не позволит совершить проступок, о котором собственно я не собираюсь жалеть.

— Тебе хоть восемнадцать есть? – запоздало очнулся во мне юрист.

— Тебе паспорт показать? – насмешливо на меня смотрит, приподняв темную бровь.

Качаю отрицательно головой, киваю ей в сторону, приглашая следовать за мной. И она идет.