Герцог из ее грез - Софи Барнс Страница 13

– Что, скажите на милость, вы здесь делаете?

Ковентри потемневшими от негодования глазами смотрел на Амелию.

– Могу адресовать этот вопрос вам.

Суровый тон пришел на смену его обычной галантности. Герцог прочно стоял на слегка расставленных длинных ногах и с невозмутимым видом оглядывался вокруг. Уверенность придавали ему могучий корпус и плечи, которые, казалось, стали еще шире.

Амелия ощутила, как у нее по коже забегали ледяные мурашки. Сейчас Ковентри совсем не походил на доброго, общительного мужчину, в которого она влюбилась. Перед ней стоял совершенно другой человек, показавшийся девушке незнакомцем.

– Прошу вас… Вы…

– Отвечайте не медля! – произнес Ковентри пугающим шепотом.

Изо всех сил стараясь оставаться спокойной, Амелия отшатнулась от него и попыталась вырваться, но герцог продолжал сжимать ее запястья. Он словно не заметил ее попыток освободиться, поскольку был гораздо сильнее. Хоть Амелия и знала, что Ковентри не причинит ей вреда, она все равно поддалась панике, спасовав перед более сильным противником.

– Да отпустите же меня!

У него округлились глаза от удивления. Герцог посмотрел на свои руки, которые продолжали сжимать ее запястья. В его взгляде появилась мука, и, не говоря ни слова, он отпустил Амелию – так же быстро, как и схватил. Ковентри отступил назад и остался стоять, хмуро глядя на девушку. Его грудь вздымалась от напряжения. Боль, которую Амелия заметила в его взгляде, затопило волнами эмоций.

– Вы солгали о том, что вам нездоровится. – В его голосе не было ни намека на осуждение. Он просто констатировал факт, но его тон пробудил в душе Амелии чувство вины.

– Мне очень жаль, но я должна была сюда прийти.

– Без сопровождения? – Герцог расправил плечи, сжал кулаки и вновь двинулся на нее. И остановился только тогда, когда оказался на расстоянии вытянутой руки. Амелии пришлось призвать на помощь все свое хладнокровие, чтобы не отшатнуться от угрожающе надвигающегося на нее герцога. – О чем, черт побери, вы думали?

Его слова больно ранили Амелию. Ей показалось, что ее разорвали изнутри. Самообладание девушки превратилось в пыль – она почувствовала себя такой маленькой и ранимой. Никогда в жизни, даже в те дни, когда им с братом и сестрой приходилось терпеть лишения, она не чувствовала себя такой жалкой. А еще Амелия ненавидела Ковентри за то, что от его присутствия у нее с пугающей скоростью пульсировала в венах кровь и жар разливался внутри, доводя ее до кипения. Оставалось лишь выплеснуть свою ярость, как он только что выплеснул свой гнев.

– Не смейте на меня орать!

Глаза герцога вспыхнули, но он и не думал отступать.

– А по-вашему, я вас наградить должен? За то, что сбившаяся с пути овечка покорно себя ведет?

– Да как вы смеете?

Нависающий над ней Ковентри наклонился еще ближе:

– Смею! Потому что я прав. А вы, однако, интриганка! Если я с чем-то в этой жизни и не смогу смириться – так это с разочарованием.

– Какое совпадение! Терпеть не могу самовлюбленных мужчин-индюков!

Вот досада! Она так на него разозлилась, что перестала следить за своей речью и манерами.

– И вы еще смеете меня оскорблять! Именно вы обманули всех, сказав, что останетесь дома, а затем отправились пешком по Лондону, без сопровождения, черт знает что на себя напялив! – Ковентри всплеснул руками. – И все для того, чтобы оказаться в этом богом забытом месте, которое, кстати сказать, находится рядом с самым опасным районом Лондона.

Ну что ж… если он все понял именно так, у него, наверное, есть повод для злости. И тем не менее тон герцога не понравился Амелии. Не нравилось ей и то, что Ковентри смотрит на нее так, будто она кого-то убила, а он застал ее на месте преступления, прямо над хладным трупом, с окровавленным ножом в руке.

– Что за дела у вас могут быть с мистером Горреллом?

Этот вопрос он задал уже более спокойным тоном, и Амелия смогла наконец осознать, что, собственно, происходит.

– Вы что, следили за мной?

Раньше она была в шоковом состоянии и потому не задумалась о том, как он здесь оказался. Приступ гнева Ковентри отвлек ее еще больше. Но теперь? Пока что она сама не могла разобраться в своих чувствах. Разумеется, Амелия поняла, из-за чего герцог так разъярился, но ее оскорбило то, что он даже не дал ей возможности объясниться. Представив, как он за ней следил, таясь и ожидая повода поймать ее на горячем, Амелия всерьез задумалась над тем, что она вообще в нем нашла.

– Я назвал бы это иначе: я присматривал за вами, леди Амелия.

– Это значит «да».

Над уголком правого глаза у герцога пульсировала жилка; он тяжело дышал, раздувая ноздри. Отвернувшись, Ковентри взъерошил волосы, которые казались в этом сумрачном доме гораздо темнее, но потом вновь повернулся к девушке лицом.

– Не пытайтесь увести разговор в сторону.

Амелия изумленно изогнула брови, и он выругался себе под нос.

– Я обещал вашему брату присматривать за вами. Учитывая то, на что вы оказались способны, я, видимо, поступил правильно, решив последовать за вами. Я принял верное решение. А если бы во время этой вашей небольшой «прогулки» с вами что-нибудь случилось? А если бы здесь оказался не я, а кто-то другой? Если бы вместо меня в дом вошел какой-нибудь головорез и обнаружил, что вы в здании совершенно одна?

Уверенность Амелии в очередной раз пошатнулась. Ковентри подошел к ней сзади и прошептал:

– Доска и ваши кулачки – весьма слабая защита, и против него, и против меня.

Девушка передернула плечами и закрыла глаза, отгораживаясь от мрачной картины, которую он рисовал.

– Мне нужно было запереть дверь за мистером Горреллом.

Казалось, герцог перестал дышать. А потом ответил:

– Вам вообще не нужно было сюда приходить. – Стоя у нее за спиной, он был воплощением непреодолимой угрозы всем ее надеждам и мечтам. – Вам следовало бы отправиться на чаепитие в Дорсет-хаус. И не следовало лгать.

– Я сожалею, – повторила Амелия.

Она с самого начала искренне раскаивалась в том, что солгала, но у нее не было другого выхода.

– А что, если бы… – начал герцог.

Говорить становилось все сложнее, как будто ее дыхание обжигало ему шею. Сохраняя спокойствие, Амелия с трудом подавляла в себе странное раздражение от его близости, которое так не вязалось с теплотой, возникшей между ними вчера, во время танца.

– А что, если бы мне пришлось сообщить вашему брату, что с вами случилось несчастье?

По спине девушки вновь пробежал холодок, когда герцог произнес эти слова.

– Вы сами, леди Амелия, навлекаете на себя неприятности.