Зачем скрывать любовь - Кейтлин Крюс Страница 12

Кэтрин резко повернулась и теперь смотрела прямо на него, медленно поднимая руки к груди. Он наблюдал за ней, испытывая наслаждение – или это боль, он не понял – от того, что лицо ее заливается краской.

– И вы в том числе? – дерзко бросила она, и во взгляде появилось нечто новое, предостерегающее. – Потому что не все мыслят так ограниченно, как вы. Люди увидят лишь красивое платье известного дизайнера и не будут искать тайный смысл, которого нет.

– Они увидят вдову моего отца, появившуюся в белом платье, притом слишком откровенном, – назидательно произнес Лука.

Кэтрин рассмеялась прямо ему в лицо. Возмутительно легко и даже весело.

– А что, по-вашему, я должна была надеть? Черный саван? Тогда вы были бы рады, Лука?

Прижатые к стене руки задрожали. Он знал, знал очень хорошо, что, если сейчас прикоснется к ней, уже не сможет остановиться, и не имеет значения, что потом он будет себе противен.

– Я помню вашу глупую историю о том, как в приемной врача возникла любовь между одним из богатейших людей в мире и вами, нашей признанной святой. – От него не ускользнуло, как скривились ее губы, а глаза при этом сверкнули и потемнели. – Кажется, я видел по кабельному телевидению приторную мелодраму, которую вы мне пересказали. А как же было на самом деле?

– Я ничем не смогу вам помочь, если вы столь циничны и узколобы, если не хотите видеть истину. – Глаза ее вспыхнули магическим светом, воздействие которого он не мог не ощутить. Черт, ее вид завораживает. Может, так было с самого начала? И он все два года старался не замечать правды? – Возможно, это станет для вас откровением, Лука, но если вы тратите жизнь только на то, чтобы разглядеть скрытые корыстные мотивы, то ничего другого и не увидите.

– Знаете, почему я так ненавижу вас, Кэтрин? – спросил он и продолжил, не дожидаясь ответа: – Не потому, что вы стали женой отца из-за денег. Так поступали все женщины до вас. А потому, что вы принимаете оскорбленный вид, когда вам открыто говорят об этом, называя вещи своими именами. Святая Кейт – миф, и вы сами его создали. В вас нет ничего святого.

Кэтрин издала странный горловой звук и поежилась:

– Я не в силах изменить ваше мнение о себе и, конечно, не могу приказывать журналистам, что писать. Возможно, вы будете удивлены, Лука, но мне нет никакого дела до того, что вы обо мне думаете.

Он ей не верил, но сам не понимал почему. Однако что-то в душе надломилось, цепь лопнула, и он позволил себе наклониться еще ближе к ней и бросил взгляд на вырез на платье, который теперь был перед самыми его глазами. Он окинул взглядом плавную линию шеи, переходящую в плечо, округлую грудь и нежную кожу.

Кэтрин дышала тяжело и прерывисто, но не оттолкнула его, не попыталась сбежать. Она лишь вытянула руки вдоль тела и сжала пальцы в кулаки.

Почти не дыша, он провел кончиком пальца по ее плечу, руке, вздрогнув от ощущения удивительной гладкости ее кожи. В эту секунду в небольшом разделявшем их пространстве вспыхнуло пламя и стало подниматься выше, даруя ему возможность почувствовать аромат ее тела и легкий запах чего-то тропического, исходящего от ее волос – шлейф дорогих духов, – от этого внутри его все стягивалось в тугой узел. Он остро понимал, что теперь эти ароматы навсегда будут связаны в его сознании с ней. Где бы он ни был, на курорте в Альпах или на Багамах, она всегда будет рядом, как была сейчас.

Луке казалось, он сходит с ума. Он сдержался и не поцеловал ее – не стал рисковать, боясь, что на этот раз не сможет остановиться. Мысли о ней захватили его целиком. Он слишком страстно желал ее, чтобы убедить себя в обратном. Он мечтал раствориться в ней, зажечь в ее сердце огонь, подобный тому, что полыхал в нем, и сгореть вместе с ней без остатка.

– Такой наряд, – произнес он приглушенным голосом, – надевают шлюхи, когда хотят дать понять, что они доступны.

Он чувствовал, как она напряглась, но все же, положив ладонь ей на талию, рывком прижал к себе и ощутил тепло ее тела, от которого костер запылал сильнее. Голод стал ощутим еще отчетливее, он требовал удовлетворения. Трепет в ее теле подсказывал, что, несмотря на яростное сопротивление голоса разума, она испытывает ту же потребность. Кэтрин толкнула его кулаком в грудь, желая освободиться, и он, ухмыльнувшись, выпрямился, однако руки не убрал.

– Что вам нужно, Лука? – Глаза ее потемнели, и он не смог разгадать, что в них прячется.

Она вскинула подбородок и продолжала уже увереннее и так холодно, что в красную пелену перед глазами врезались кусочки льда. – Вы хотите продемонстрировать мне, что я шлюха, своим непотребным поведением? Полагаете, это лучший способ?

Он с видимой неохотой опустил руку и сделал шаг назад. Мощный всплеск желания стал неожиданным ударом, справиться с которым он сможет еще не скоро. Лука нахмурился. Страсть заставляет его делать то, на что он не имеет права.

– Правда не требует доказательств, – фыркнул он.

Что же происходит? Почему ей удается лучше его себя контролировать? Он тряхнул головой, освобождаясь от неприятных мыслей.

– А она такова, как бы вы ни старались казаться лучше и представить себя в другом свете.

Кэтрин выпрямила спину и расправила плечи. О том, что между ними произошло, – вернее, о том, что чуть не произошло, – напоминал лишь легкий румянец на ее щеках и необъяснимый блеск в глазах.

– Надеюсь, вы скоро уясните, что этот метод не работает, – сухо произнесла Кэтрин, и ему показалось, что меж ребер его вонзили нож. По крайней мере, он явственно ощущал его. – И запомните, шлюха и тот, кто ведет себя недостойно, у кого грязные руки, во многом похожи. Как бы вы ни убеждали себя, что это не так.

На этот раз оттолкнув его с силой, Кэтрин прошла по коридору к лестнице. Каждое ее движение дышало грацией королевы, хотя она была совсем другой, корыстной охотницей за богатством, как им обоим прекрасно известно.