Зов наслаждений - Морин Чайлд Страница 12

– Приятно слышать, – сказал Сэм. Удивительно, что поделки из дерева, поначалу воспринимавшиеся им как простое хобби, чтобы занять голову и руки, превратилось в настоящий источник вдохновения. Ему нравилось, что его работы ценят.

Было время, когда его имя постоянно упоминалось в газетах, а фотографии не сходили с обложек глянцевых журналов. Репортеры осаждали его просьбами об интервью. Несколько его картин были куплены европейскими знаменитостями и украшали их дворцы. Он был любимцем художественной тусовки. Живопись была для него единственной всепоглощающей страстью. Сэм вкладывал в картины душу и сердце, заслуженно пользуясь обожанием ценителей искусства и уважением коллег-художников. Он был так погружен в работу, что не замечал ничего и никого вокруг. Остальная жизнь для него просто не существовала. А когда спохватился, было уже поздно. Он остался наедине со своей славой и картинами, только тогда поняв, чем пожертвовал ради славы.

Так что теперь он абсолютно равнодушен к аплодисментам и вниманию публики.

– Спасибо за приглашение посетить салон, но мой ответ – нет, – натянуто улыбнувшись, ответил он. Сэм и сам не мог объяснить, почему чурается потенциальных покупателей, почему не хочет услышать их похвалу. – Полагаю, что образ отшельника подогревает ко мне интерес публики. Зачем же разрушать его?

Кен задумчиво посмотрел на Сэма, пытаясь его понять, но потом махнул рукой:

– Дело твое, парень. Но если вдруг передумаешь, Эмма будет на седьмом небе от счастья заполучить тебя на беседу с почитателями твоего таланта у нас в салоне в рамках регулярно организуемых ею встреч с современными художниками.

– Звучит устрашающе, – ухмыльнулся Сэм.

Кен тоже засмеялся.

– Это точно. Эмма просто изводит меня подготовкой к очередному вечеру, бесконечно обсуждая закуски, пресс-релизы, рекламные объявления по радио… – Глубоко вздохнув, он прервался. – А один художник во время последней встречи умудрился нахамить собравшимся. Не пойму я эти художественные натуры, хотя и доволен, что занимаюсь продажей их работ. – Кен поморщился. – Ничего личного, Сэм.

– Я тебя прекрасно понимаю, поверь мне, – успокоил его Сэм. Он знал много таких художников, о которых говорил Кен.

– Но Эмме так нравятся эти встречи. Кроме того, это полезно для нашего бизнеса. Я даже облачаюсь в костюм по такому случаю. А уж тарталетки с жареным сыром… просто пальчики оближешь…

Сэм практически не слушал Кена. В его старой жизни было столько подобных «встреч художника с публикой», что ему это было уже не интересно. Его жизнь с той поры кардинально изменилась.

Кен продолжал говорить:

– Кстати, я видел Джой и Холли в ресторане, когда выезжал из города.

В глазах Сэма появился интерес.

Кен пожал плечами:

– Дэб Кейси и ее муж Шон, владельцы ресторана «Нибблз», давно дружат с Джой. Она, вероятно, приехала их навестить. Они не виделись с тех пор, как Джой начала у тебя работать. Кстати, как она тебе в качестве помощницы по хозяйству?

– Нормально, – сдержанно ответил Сэм. А что еще он мог сказать? Что Джой сводит его с ума? Что ему не хватает посещений Холли его мастерской? Что сначала он противился их появлению в доме, а теперь их отсутствие ему невыносимо? Кен сочтет его умалишенным. А может, так оно и есть?

Сэм подошел к столу и откинул тяжелый брезент.

Кен присвистнул:

– Ну и ну, парень, да у тебя настоящий талант. Это просто фантастика. Клиенты передерутся за него. – Кен наклонился, чтобы получше рассмотреть стол. – Ему место в художественной галерее, парень, – восхищенно сказал он.

При этих словах Сэм внутренне напрягся. В его жизни было достаточно художественных галерей, которые не принесли ему ничего, кроме боли. Лучше об этом не вспоминать.

– Твой салон для меня прекрасно подходит, – наконец выдавил он.

Кен внимательно посмотрел на Сэма. Конечно, его личность вызывала интерес у обитателей Франклина. Но Сэм вряд ли смог бы удовлетворить их любопытство, даже если бы захотел. Он стал совсем другим человеком. И ему это нравилось.

– Может, когда-нибудь ты объяснишь мне, почему уединился здесь, – словно читая его мысли, сказал Кен, похлопав Сэма по спине. – Хотя мне грех жаловаться, ведь твои работы разлетаются со скоростью света. Продолжай творить и приносить прибыль себе и мне, – улыбнулся он.

Сэму нравился Кен. Вздумай он обзавестись другом, обязательно выбрал бы его. Но сейчас Сэм был не в состоянии поделиться своим прошлым даже с ним.

Они вдвоем тщательно упаковали стол в брезент, отнесли в грузовик и закрепили веревками.

Кен сел в кабину, а Сэм смотрел на него, засунув руки в карманы куртки.

– Я все-таки скажу, как говорю всякий раз, заранее зная, что услышу в ответ «спасибо, нет». Почему бы тебе не навестить нас с Эммой в городе? Выпьем пивка, посплетничаем…

Сэм улыбнулся:

– Спасибо, нет.

– Я так и думал, – хитро ухмыльнулся Кен. – Но если вдруг передумаешь…

– Я дам тебе знать. Спасибо еще раз, что приехал за столом.

– Я сообщу тебе, как только мы его продадим.

– Я тебе доверяю.

– Хотелось бы верить, что это так, – ответил Кен, бросив на Сэма задумчивый взгляд.

– Так оно и есть, – подтвердил Сэм.

– Что касается наших деловых отношений, согласен. Но хочу, чтобы ты знал, что мне можно доверять и в личных вопросах, – добавил Кен.

Сэм знал Кена и Эмму четыре года. Лучших друзей во Франклине ему не сыскать. Но если он подружится с Кеном или с Джой – это значит, что они должны будут узнать о его прошлом. А ему не нужны жалость или сочувствие. Он предпочитает справляться со своей болью в одиночку.

– Я очень ценю это, Кен, – похлопав по кузову грузовика, Сэм отошел в сторону.

– Тогда до встречи, – ответил Кен.

Сэм смотрел вслед удалявшемуся грузовику, пока тот окончательно не скрылся из вида. Он остался в гордом одиночестве. Только ветер шевелил верхушки деревьев. Но ведь он любит одиночество, не так ли?