Обманутая в бикини - Мелани Стайлз Страница 12

Гордон поднял голову и посмотрел на нее одновременно самодовольно и виновато.

— Мне придется оставить тебя на пару минут. Схожу в ванную, — застенчиво сказал он. — Твой… энтузиазм… э-э-э… меня тоже захватил, и я не смог удержаться. Но ничего страшного. В следующий раз получим удовольствие вместе, по-настоящему, и это продлится гораздо дольше, я уверен. Пожалуйста, не уходи, — добавил он, звонко поцеловал ее ягодицы, а затем аккуратно снял ее ногу с плеча и нежно опустил обратно на кушетку.

Зоя застыла в легкой истоме, даже не в силах опустить вторую ногу, которая так и болталась в воздухе, оставляя лоно раскрытым. Руки по-прежнему лежали за головой. Она чувствовала себя изумительно. Откуда ни возьмись снова пробудился голос разума. Он повторял, что надо подняться, как-нибудь извиниться и уйти домой. Но ни сил, ни желания сделать это у Зои не было.

Гордон сказал: в следующий раз. Это значит завтра или попозже сегодня, после того, как он отдохнет? Зоя знала, что любому мужчине нужно время, прежде чем он сможет заняться любовью опять. Хотя бы это она о мужчинах знала точно.

Она фыркнула, осознав, в каких выражениях думала о том, что Гордон с нею делал. Ведь это не имело никакого отношения к любви. Секс, тот самый «просто секс», которым Сол занимался с грудастой блондинкой. Но даже признав, что это именно так, сексом с Гордоном Зоя все равно наслаждалась гораздо сильнее, чем любовью с Солом.

Сделав это открытие, Зоя слегка удивилась. Она всегда верила, что любовь делает секс гораздо полнее, значительнее и ярче. Секс с Солом был лучше, чем секс с Джорджем, — грубым, примитивным и просто нелепым!

Дверь ванной открылась, и Гордон вернулся в комнату, мгновенно разрушив все Зоины построения.

Он был обнажен. И, к ее изумлению, его член снова стоял.

Зоя не могла оторвать от него взгляда. Ее фантазии определенно недооценили этот орган.

— Мне показалось, ты сказал, что ты уже… хм… — Ее голос задрожал, когда Гордон приблизился к ней.

— Ну, всякое бывает после долгого воздержания. Время переместиться в будуар, — ответил он и подхватил Зою под спину одной рукой.

Гордон перенес ее в другую комнату, свободной рукой открыл дверь и щелкнул по выключателю. Вспыхнул свет, открыв взгляду просторную спальню с полированным полом, лазоревыми стенами и потолком, цветистыми индийскими ковриками и огромной кроватью с медными набалдашниками.

Зоя уставилась на медные стойки по четырем углам кровати и попыталась не думать о том, как она бы распростерлась на этом белоснежном, с вышивкой, таком издевательски девственном покрывале, если бы ее привязать к этим стойкам.

— Ни слова о покрывале, — услышала она голос Гордона. — Его сделала мама, и оно мне очень нравится.

С этими словами он откинул покрывало свободной рукой, открыв голубое белье. Зоя недоверчиво поглядела на него.

— Мама?

— Ну да, у всех есть мама, — сухо ответил Гордон и опустил Зою точно в центр кровати. — Но о семейной жизни мы сегодня не будем говорить. Равно как о любовниках или о преимуществах свободной жизни. И о прочих эмоциональных вещах. Мы станем просто наслаждаться друг другом, правда?

— Правда, — покорно согласилась Зоя, стараясь отвести взгляд от той его части, на наслаждение от которой она рассчитывала больше всего.

Между тем Гордон выдвинул ящичек тумбочки и вытащил коробочку с презервативами. Сорвав целлофановую упаковку, он открыл крышечку и вытряхнул семь или восемь штук.

— Напомни мне, — сказал он, залезая на кровать.

Но он не забыл. И Зоя не забыла.

Зато все остальное она без труда сумела забыть. И Сола. И всяческую стеснительность. И здравый смысл. И все тормоза и препятствующие удовольствию механизмы, которые, как она раньше считала, функционируют в ее теле с удручающим постоянством.

Все это вернулось позже и принесло с собой удивление, шок и стыд. Она была не лучше Сола. Гораздо хуже.

И она была бесконечно благодарна Гордону, что тот заснул, когда на рассвете она выскользнула из постели и ушла домой.