Игрушечное сердце - Светлана Лубенец Страница 12

Дана тяжко вздохнула, повесила на плечо сумочку, взяла со стола ключи с брелоком с виде футбольного мяча и покинула гостеприимную квартиру мужчины со сказочным именем Артур. Кажется, он разрешил ключи выбросить в реку или… занести потом… якобы прийти в гости… на чай… Странный какой… неосторожный… А что, если она, Дана, на самом деле – воровка-домушница? Или наводчица какая? Хотя… может, у него этих квартир столько, сколько у нее неприятностей? Одной больше, одной меньше – без разницы…

Нет, выбрасывать ключи Артура она не будет. Мало ли что… Вот возьмет да и навестит его как-нибудь вечерочком: здрасьте, мол, а вы меня помните?

Дома Дану ждала самая неприятная из всех ее неприятностей – бывший муж Вовка в самой худшей из своих ипостасей, а именно – в чрезвычайно пьяном виде. Конечно, можно лишить Вовку ключей, но он непременно станет дожидаться ее под дверью, а соседей Дана стыдилась.

– Дай триста рублей, – сразу начал Вовка, как только увидел бывшую жену. – Я отдам.

– Знаю я, как ты отдашь… – тихо, чтобы не разозлить его, произнесла Дана и прошла в кухню, потому что вдруг почувствовала, что голодна. Вот осталась бы у Артура какой-нибудь фильм смотреть и чаем запивать, глядишь, Вовка не дождался бы и ушел, а теперь станет выворачивать ей душу.

– Нет, ну я правда отдам, – принялся нудить бывший муж, прошлепав за ней на кухню.

Дана всегда давала Вовке деньги. Во-первых, потому что жалела его, во-вторых, потому что побаивалась. Достаточно спокойный человек в трезвом виде, в пьяном он становился агрессивен и почти неуправляем. Дана раскрыла сумочку, достала три сотенных бумажки, но Вовка уже заметил в ее кошельке пятисотенную купюру и нацелился дрожащими пальцами вытащить ее.

– А ну уйди! – Дана щелкнула замком недавно купленного кошелька, но Вовку уже было не остановить. Он вырвал у нее сумку, вытащил кошелек и попытался его открыть, но у него ничего не вышло. Должно быть, таких замочков он еще не видел. Дана и сама-то не сразу к нему приспособилась.

Бывший муж крутил в ручищах кошелек, а изо рта у него тянулась струйка мутной слюны. Дану передернуло. Был ведь нормальным мужиком: и зарабатывал неплохо, и по хозяйству все умел делать, и любовником был хорошим. Только вот детей у них не получалось. Вовка винил во всем ее и сам обследоваться категорически отказывался. В конце концов ушел к другой женщине, в надежде заиметь потомство, но та, другая, ребенка так и не родив, только обобрала Вовку и, что называется, голым в Африку пустила. Дана принять обратно не захотела, да он и не просился. Жил в комнате коммуналки, которую ему оставила какая-то престарелая родственница, отправившись в лучший мир, и пил день ото дня все сильнее и сильнее. Выглядел уже не на свои тридцать два, а на все сорок. Поседел и скукожился, как сморчок, раньше времени.

Дана хотела отобрать у него кошелек – в нем лежали все деньги, которые она имела за душой. Никаких заначек у нее не было. И если Вовка сейчас заберет весь кошелек, она пропала. Получка была вчера, и ждать аванса придется еще две недели. Бывший муж сдаваться не собирался, несмотря на самую крайнюю степень опьянения. Видимо, остатком ускользающего сознания он понимал, что если в схватке победит Данка, то допиться до такого же блаженства, как сегодня, получится еще очень не скоро. Наверное, именно поэтому Вовка, который ранее руку на Дану никогда не поднимал, в каком бы состоянии ни находился, в этот раз не выдержал и отвесил бывшей жене такую оплеуху, что она отлетела в дальний угол кухни и сильно рассекла губу об угол навесного шкафчика. Зажав рукой кровоточащую ранку, Дана все же попыталась перейти в новое наступление в битве за свою кровную зарплату, но силы были неравны. Почти двухметровый Вовка много сильнее даже в диком опьянении. Он одним взмахом руки в очередной раз отбросил ее от себя и, шатаясь, будто при землетрясении, с победным рыком полного удовлетворения отправился к выходу вместе с ее так и не открытым кошельком. Понятно, что пока не открытым. Очень скоро он его, если так и не сумеет цивильно открыть, просто порвет на части, а все деньги пропьет.

В очередной раз поднявшись с пола, Дана беззвучно заплакала. Оно и понятно: к чему звук, если его никто не услышит. Вот что ей теперь делать? У кого занимать деньги? Что за день такой сегодня?! Она специально взяла отгул, чтобы поискать наряды для грядущего через месяц отпуска. Именно на пятницу, чтобы народу в магазинах было поменьше, да и уик-энд при этом удлинился. Мелочь, а приятно. Вот и поискала наряды… Вот и удлинила уик-энд…

Глотая слезы и шмыгая носом, Дана высыпала на кухонный стол содержимое сумки. Может, хоть какие-то деньги завалялись… Она имела обыкновение сдачу, полученную в магазинах мелочью, ссыпать куда попало. Мелкие монетки действительно дождем посыпались на стол и на пол. Следом с металлическим звяком выпали ключи Артура, потом – проездная карточка на городской транспорт, за ней сочно шлепнулась косметичка, на которую спланировала сторублевка. Дана схватила ее и, улыбнувшись сквозь слезы, прижала к сердцу. Ну хоть что-то!

Когда схлынула первая радость по поводу счастливо найденной купюры, Дана опять расплакалась. Ну и что взять с этого стольника? Уже завтра его не будет! И что делать дальше?

На сторублевку, которую Дана продолжала рассматривать так пристально, будто никогда до этого не видела, капнула кровь. Боясь выпустить сто рублей из рук, Дана прямо с ними поплелась в ванную. Из зеркала на нее глянула помятая, встрепанная блондинка с распухшим носом и по-вурдалачьи окровавленным ртом. Смыв кровь, молодая женщина опять глянула в зеркало. Ранка в углу рта была маленькой, но неприятной. Из-за нее казалось, будто рот перекошен на сторону. Дана хотела опять заплакать, но передумала. Во-первых, пожалеть некому, а во-вторых, в голову пришла неплохая идея. У нее есть ключи Артура. Мужик он вроде чуткий, не жадный и не бедный. Может, стоит поехать к нему (тем более что карточка есть и тратиться на транспорт не надо), объяснить ситуацию и попросить немного денег в долг. Если что, она может оставить ему в залог… хоть паспорт. Счастливая от своей находчивости, Дана выскочила из ванной, достала из секретера документ, удостоверяющий личность, положила в сумку, куда сгребла все, что лежало на кухонном столе, и, боясь передумать, выбежала из квартиры. На автобусной остановке поняла, что стольник оставила-таки в ванной. Ну и что? Она же едет за деньгами! Если получить их по какой-то причине не удастся, она тем же макаром вернется домой, а деньги только целее будут.

Квартира Артура по-прежнему была пуста. У хозяина, в отличие от Даны, отгула не было. Первым делом молодая женщина прошла на кухню. Артур еще несколько часов назад советовал ей поесть. Пора, наконец, это сделать.

В огромном холодильнике еды было полно: всякие мясные нарезки, салаты в пластиковых контейнерах, крупные яркие овощи и даже какой-то странный сыр с синими прожилками и запахом плесени. Видать, давно лежал, испортился… Оно и немудрено. Зачем покупать столько еды? Все ведь не съесть. Что-то неизбежно будет портиться.

Дана с решительным видом вытащила испорченный сыр и выбросила в помойное ведро. Артур еще спасибо скажет. А то весь холодильник провонял бы запахом плесени. После этого она открыла морозильник и достала замороженные котлеты и пиццу. Вообще-то Дана не очень жаловала пиццу, но она, наверное, быстро готовится, а это немаловажно.