В поисках сокровища - Тина Лейтон Страница 12

Зачем ему нужна эта чужая женщина? Гленн действительно не понимал, что с ним происходит. Увидев Филиппу, он испытал шок. Не то чтобы он совсем не вспоминал о ней все эти годы, но старался придерживаться простого житейского правила: если в сердце осталась незажившая рана, не следует предаваться воспоминаниям о той, с кем был когда-то счастлив. А Филиппа осталась в его сердце незаживающей раной. Он понял это, когда увидел ее идущей к лифту в холле Апелляционного суда. Походку Филиппы он узнал бы и через тысячу лет. До него не сразу дошло, что она изменила имя, когда Серджио, знакомя их, назвал Филиппу Фальконе Джоанной Вителли. Значит, она вышла замуж за того художника, а он еще не хотел ему тогда поверить.

Его больше поразило другое: Филиппа не узнавала или делала вид, что не узнает его! Весь путь до ресторана и потом, сидя за столом, он чувствовал, как в нем нарастает глухое раздражение против этой женщины, такой уверенной в себе и по-прежнему красивой. По-прежнему? Нет, она стала еще прекрасней с годами! Гленн ощутил ее притягательную силу, как только встретился с ней взглядом. До боли знакомые, широко распахнутые светло-серые глаза в обрамлении длинных черных ресниц смотрели на него, словно сквозь призму прожитых лет, тем же испытующим, строгим взглядом, каким она смотрела на него во время их первой встречи. Ни волнения, ни радости узнавания.

Разочарование его было настолько сильным, что перехватывало горло. Гленн с трудом выдавливал из себя односложные ответы, когда в ресторане Джоанна Вителли обращалась к нему. Положение за столом спасал Серджио, который вовлек Джоанну в разговор о национальных особенностях итальянской кухни, сопровождая свои высказывания анекдотическими историями. Улыбка, широкая белозубая улыбка Филиппы-Джоанны, которую он так любил видеть на ее лице, явилась последней каплей, переполнившей чашу его отчаяния.

Сославшись на необходимость срочно позвонить, он вынужден был выйти из-за стола, чтобы совладать с собой. Когда Гленн вернулся в зал и увидел, что Джоанна собирается их покинуть, он испугался. Это означало, что они, скорее всего, больше никогда не увидятся. Сердце его готово было разорваться, и он буквально навязался ей в провожатые. О чем он говорил всю дорогу, Гленн уже не помнил, потому что судорожно придумывал в тот момент подходящий повод для новой встречи с Джоанной. Но ничего не приходило в голову.

Когда они уже вышли из машины, он готов был применить силу, лишь бы не дать ей уйти опять из его жизни. К счастью, то ли из простой вежливости, то ли прочитав его мысли, Джоанна пригласила его на открытие выставки картин своего мужа. Бывшего мужа, добавила она небрежно, и Гленну стало легче дышать. Тогда он решил, что обязательно пойдет на эту выставку. У него накопилось много вопросов к ней. К тому же он так долго мечтал вернуть долг ее бывшему мужу! Гленн вспомнил те два месяца, май-июнь пятьдесят седьмого, которые он провел на больничных койках. Свое трудное выздоровление, неприкаянность и тоску, которую он испытывал вдалеке от Филиппы. И, наконец, свой второй приезд в Италию…

Врачи в Кейптауне долго боролись за его жизнь. Рана после первой помощи, оказанной ему в Гибралтаре, загноилась во время перелета домой, и началось заражение крови. Сказывалось и общее истощение организма. В тот период рядом с ним оказались надежные друзья, управляющий его верфью Перри Стэнфорд и Барбара. Она и выходила его. Гленн был ей глубоко признателен, но ничего не мог с собой поделать и уже в ноябре собрался лететь в Италию на розыски Филиппы.

— Понимаешь, — попытался он объяснить Барбаре свой поступок, — я должен выяснить, что с Филиппой. Она сирота, о ней больше некому позаботиться, кроме меня.

— Понимаю, — кротко ответила Барбара, пряча глаза. — Но ты еще очень слаб, мало ли что может случиться во время длительного перелета. Мне кажется, лучше отложить твою поездку хотя бы на месяц.

С ее мнением был солидарен и Перри Стэнфорд. Из разговора с ним Гленн узнал, что во время беспамятства он бредил и звал какую-то Филиппу. Значит, Барбара могла слышать все, что он нес в бреду. Хотя за долгие годы дружбы он настолько привык к присутствию этой девушки в своей жизни, что перестал задумываться над характером их отношений, но после разговора с Перри стал испытывать неловкость в общении с Барбарой.

И все-таки он проигнорировал советы друзей. В конце ноября он уже был в Савоне. Поселившись в захудалой местной гостинице для моряков, он сразу отправился в порт, надеясь отыскать там Луку или Вито.

Лука, который пять месяцев назад клялся ему в вечной дружбе, почему-то встретил его не слишком дружелюбно и даже как будто настороженно. На вопросы о Филиппе отвечал уклончиво и, где ее можно найти, не знал, потому что давно не видел.

— Наверное, Луиджи знает о ней больше, — предположил Гленн. — Где он живет, ты наверняка знаешь. Его адрес ты мне можешь сказать? — Гленн был глубоко уязвлен странным поведением Луки.