Дитя грома - Шерри Уайтфезер Страница 12

Вечером Кэрри ждала Грома в своей спальне.

Она действительно надела самую красивую ночную сорочку тончайшего шелка, расчесала перед зеркалом волосы и забралась в кровать. Прикрыв глаза, она вспоминала слова Грома: «Мечтаю, чтобы ты уснула в моих объятиях».

Ночник горел неярким голубоватым светом. Кэрри долго раздумывала, выключить его или нет, но решила, что легкое освещение создаст романтическую атмосферу.

Скрипнула дверь, и Кэрри затаила дыхание. Гром вошел в комнату и остановился около кровати. Кэрри села, откинувшись на подушки, приглашая его сесть рядом, но Гром остался стоять.

— В чем дело? — спросила она. — Что-то не так?

— Да нет, все нормально, — медленно ответил Гром, внимательно изучая бывшую жену. — Я не ожидал, что ты так оденешься.

— Это же просто ночная сорочка.

— Нет, это проверка, — твердо произнес он. — Ты хочешь узнать, хорошо ли я могу себя контролировать. Ведь так, медвежонок?

Кэрри стало трудно дышать. Гром дал ей это прозвище, как только они стали встречаться!

— Ты меня в чем-то подозреваешь?

— Подозреваю? Возможно, хотя мне бы не хотелось. — Гром подошел ближе. — Выглядишь великолепно. Прямо как в медовый месяц.

— Спасибо, — у Кэрри сжалось сердце. — Только я стала намного старше. И мудрее.

Гром лег на кровать, заставив матрас жалобно скрипнуть. Когда они были женаты, он спал обнаженным. Однако сейчас на Громе были шорты. А под ними Кэрри заметила резинку боксерских трусов. Еще бы пояс верности надел, подумала Кэрри. Никто не обронил ни слова. Взбив подушки, они легли лицом друг к другу. Гром посмотрел на Кэрри:

— На ощупь она такая же приятная, как и с виду?

Она поняла, что речь идет о ночной рубашке.

— Думаю, да.

— Как бы мне хотелось снять ее с тебя. — Гром пропустил тоненькую бретельку между пальцами. — Но я не буду.

Кэрри стало жарко. Гром наклонился над ней:

— Ты хорошо пахнешь. Купила духи?

— Это лосьон для тела.

— Вот как? Ты вся натерлась?

— Конечно, нет, — Кэрри не собиралась обсуждать этот деликатный вопрос. — Может, сменим тему? — спросила она.

— Почему же? Из-за того, что я возбуждаюсь? Черт, да я завелся, как только вошел в комнату. Но ты права. Давай поговорим о чем-нибудь еще. — Он наконец отпустил бретельку шелковой рубашки. — Довольно сексуальных штучек. Я не смогу заснуть в таком состоянии.

— Я тоже.

Гром замолчал на секунду, но жажда узнать побольше о жизни Кэрри без него, взяла свое.

— У тебя кто-то был после меня?

Кэрри недоуменно посмотрела на него. Неужели он всерьез считаете, что она должна была жить затворницей?

— Да, у меня были другие мужчины. Немного, но были. Если ты помнишь, после нашего развода прошло двадцать лет. Двадцать!

— Ты кого-нибудь из них любила? Допустила до своего сердца?

Ей вспомнилась та чудесная птичка, которая строит несколько гнезд — для отвода глаз.

— Нет, я была осторожна.

— Ты всегда была такой. Может, поэтому мы и расстались?

— Неправда. Я очень тебя любила, — признание само сорвалось с губ Кэрри.

Да, она любила его, любила до потери памяти, но ей постоянно было страшно. Каким будет их будущее? Гром был порывистым, ласковым, нетерпимым — разным. И эта противоречивость характера любимого нравилась ей. Однако он никогда не говорил ей о любви. Единственное, что его интересовало, — военная служба.

А дом? А семья?

Гром нахмурился, и ее сердце учащенно забилось. Он выглядел таким серьезным, таким потрясающе красивым, таким ощутимо близким.

— Мне жаль, — его голос смягчился. — Я не хотел снова касаться прошлого.

— Все нормально. — Кэрри пододвинулась поближе. — Может, хватит болтать? Давай попытаемся заснуть, ладно?

Гром обнял ее, и Кэрри удобно устроилась у него на груди.

— Тогда закрывай глаза, медвежонок.

Кэрри проснулась одна. Она села на кровати, сладко потянулась, взглянула на часы и увидела, что еще только начало восьмого.

В холле раздались шаги, и в спальню вошел Гром. На нем были те же шорты, но резинка боксерских трусов была другая.

— Привет, — сказал он.

— Ты был в тренажерном зале, — Кэрри заметила капельки пота на его коже.

— Я занимаюсь каждое утро.

Кэрри посмотрела на упругие мышцы. Ей всегда нравилось его тело, но сейчас мускулы выглядели гораздо внушительнее, чем двадцать лет назад.

— Заметно.

— И как тебе результаты? — Гром сел на край кровати, явно заигрывая.

Волна желания охватила Кэрри. Она не могла оторвать глаз от темной полоски волос на его животе.

— Освежишься?

Кэрри заморгала и почувствовала, что краснеет:

— Что?

— Как насчет душа? — Гром хитро улыбнулся. — Я не возражаю против хорошей компании.

Сердце Кэрри бешено заколотилось. От Грома исходила такая бешеная энергия, что перехватывало дыхание.

Господи, ну куда же деться от его сексуальной привлекательности!

— Пожалуй, я откажусь.

— Почему?

— Я должна противостоять соблазнам.

В мгновение ока Гром откинул одеяло и прижал Кэрри к кровати.

— А я должен соблазнять тебя. Ведь именно этого ты ждешь от меня, так ведь?

Не ожидая ответа, он поцеловал Кэрри. Это был сильный и властный поцелуй.

Кэрри не сопротивлялась. Она не оттолкнула Грома, когда его язык проник в ее рот, и крепче сжала его спину, проклиная простыни, образовавшие между ними своего рода барьер, мешавший быть ближе.

Поцелуй становился все более страстным, все более глубоким. Ногти Кэрри впивались в израненную спину Грома, когда его язык нетерпеливо исследовал глубины ее рта.