Ты - моя тайна - Фиона Харпер Страница 12

Остаток вечера прошел как в тумане. Прежде чем я успела распаковать всю одежду, приехала толпа гостей, и, вместо того чтобы сконцентрироваться на поиске одежды, которая будет играть в мою пользу, неожиданно началось: «Корина, помоги мне застегнуть молнию, пожалуйста» или «Корина, как надевать эти гетры?». Или еще миллион глупых вопросов.

Иззи сказала, никто не должен никого видеть до Великой Торжественной Церемонии. И ни при каких условиях мы не должны общаться до коктейлей в шесть часов, когда и должна была начаться вся эта таинственная ерунда. В результате только мне было разрешено видеть остальных в костюмах до назначенного часа, и я сбивалась с ног, бегая по поручениям, взбивая волосы, ища потерянные перчатки. Маркус даже имел наглость шлепнуть меня по попе и попросить принести ему чашку чая. Я посмотрела на него так, что у него не осталось вопросов, куда я засуну эту чашку, если вернусь с ней.

Я была зла на Иззи за то, что она ввела такие правила. И я надеялась, у меня будет хотя бы полчаса, чтобы напомнить Николасу о том, как я красива, прежде чем вместо меня появится Констанция, но Иззи вжилась в роль еще до того, как переоделась, щелкая бичом и удостоверяясь, что мы не делаем ничего, способного разрушить ее старательно продуманный фантазийный уик-энд. Я начинала думать, что вся затея не стоит приложенных усилий.

Наконец, решив все неожиданные проблемы, я смогла забежать в свою комнату, захлопнуть дверь и прислониться к ней, чтобы отдохнуть несколько секунд. Такие комнаты были в шикарных журналах по декору, и я с трудом верила, что я буду спать в ней целых две ночи. Все было элегантного кремового и приглушенного синего цвета. Здесь также была великолепная кровать из красного дерева на четырех столбиках, и, по крайней мере, от полуночи до рассвета я могла представлять себе, что я принцесса.

Я сделала несколько глубоких вздохов, впитывая безмятежность окружения. Оставалось только четверть часа, чтобы подготовиться самой, и я собиралась потратить половину этого времени, чтобы раскоринить себя.

Я до последнего не смывала макияж. Я никогда не выходила в свет без стрелок, нарисованных жидкой подводкой, и ярко-красных губ. Даже поздно ночью в соседний магазин за шоколадкой.

Сначала глаза. Мне не придется смотреть на себя. Чтобы смыть подводку, придется хорошо потереть ее ватным тампоном с лосьоном, и мне придется закрыть глаза, чтобы стереть ее всю. Когда я закончила, то снова открыла глаза и сделала еще один заход по уничтожению помады.

Еще одна салфетка упала в корзину для мусора. Мне казалось, я смогу делать так весь день, но шум за дверью вырвал меня из моего круга. Голоса. Из того, что я слышала, становилось ясно — все остальные уже готовы и хотят покрасоваться в своей одежде.

Сделав глубокий вдох, я взяла еще одну салфетку из коробки на столике и сделала то, что должна была, не позволяя себе остановиться и подумать, я терла, пока не осталось никаких следов помады, только мягкая розовая кожа.

Я отошла от зеркала и изучила урон в большом зеркале в ванной. Мне хватило смелости рассмотреть каждую деталь, посмотреть на то, что я сделала с собой. Ну, если Николас хотел «меньше», он определенно получит это от меня в выходные. И, раз уж Луиза Фэншоу была «больше», я должна получить преимущество, не так ли? Продолжая смотреть в зеркало, я поняла, что выгляжу не так уж плохо. Да, снаружи я могла выглядеть строго, чопорно и добродетельно, но теперь моя внутренняя кокетка просыпалась и отражалась в моих глазах.

В дверь постучались, и я почти подпрыгнула от удивления.

— Кто там? — спросила я.

— Я, — раздался ленивый голос, который я не могла не узнать.

Голос Адама всегда заставлял меня думать о долгом лежании в постели в воскресенье и о смятых простынях.

Я еще раз взглянула на Констанцию в зеркале и пошла открывать дверь. Я не видела Адама с тех пор, как начала наряжать и прихорашивать других гостей. Я предложила ему помочь, но он сказал, что я и так командовала им, когда он был полностью одет, и он не хочет, чтобы я делала то же самое, когда он в трусах. Невозможный мужчина. Уверена, что я не настолько ужасна.

Я отступила назад, позволяя Адаму пройти мимо меня в комнату. Я всегда считала, что священники должны выглядеть безопасными, почти бесполыми существами, но даже в приличном костюме и с причесанными волосами в нем было что-то… дикое. И все усугублялось озорной улыбкой, которая появилась на его губах, когда он оглядывал меня с ног до головы.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, прикладывая все усилия, чтобы сохранить спокойствие.

Я закатила глаза.

— Я выгляжу, как приплюснутая оливка, — ответила Я, глазами показывая на пуговицы пиджака, натягивающие его на груди.

Когда я выбирала этот наряд, я представляла себе Луизу, которая будет выглядеть старомодно в слишком большом пиджаке, свисающем с ее костлявых плеч. На мне он смотрелся совсем иначе. Мне очень нравилась пара круглых…

Очки!

Чуть не забыла про них.

— Подожди, пока не увидишь последний штрих!

Я прошла к туалетному столику, взяла очки в черепаховой оправе и надела их. Одна дужка была шире другой, и очки угрожающе повисли на кончике носа. Я повернулась и вызывающе посмотрела на Адама.

Он просто подошел ко мне, остановившись всего в нескольких дюймах, вытащил руки из карманов и поправил очки с каждой стороны легким движением пальцев, все это время улыбаясь мне в глаза. Должно быть, он расположил их на правильном расстоянии, потому что все, что плыло перед глазами, вдруг стало четким, и я впервые увидела, как теплые каштаны в середине его глаз растаяли в темный шоколад. Он легко поцеловал меня в кончик носа и отступил.

— Мне всегда нравились девушки в очках.

И его голос снова напомнил мне о воскресном утре.

Я хотела улыбнуться ему в ответ, поблагодарить за то, что он знал, что нужно сказать, чтобы я почувствовала себя лучше в этом ужасном твидовом костюме, но мои губы отказывались шевелиться.

— Готова? — спросил он и нарочито официально предложил мне руку.

— Всегда готова, — сказала я, и мы вышли из комнаты.

Я была в веселом расположении духа, когда спускалась по широкой дубовой лестнице с Адамом. С каждый шагом каблуки моих шнурованных ботинок громко стучали, рука скользила по поручню, но я чувствовала себя не связанной с этими ощущениями, и возбужденный шум других гостей, раздающийся из холла внизу, казался окутанным каким-то туманом.

И тут я почувствовала, как кто-то тянет меня за рукав. Пальцы Адама легко сжали мою руку, и он заставил меня посмотреть вниз через поручень.

— Посмотри, — прошептал он, — посмотри на то, что ты сумела сделать.

Я моргнула и мгновенно вернулась в свое тело, полностью ощущая теплое давление его пальцев на моих плечах, и вдруг его слова приобрели смысл.

Внизу уже были остальные гости Иззи, с ног до головы одетые в костюмы, которые я для них составила. Одежда, в поисках которой я обошла многие рынки и аукционы Лондона. Одежда и аксессуары, из-за которых я не спала ночами, раскладывая, ища подходящие и мысленно сортируя их. А потом, когда я наконец засыпала, мне снились странные запутанные сны о жемчужных пуговицах, оксфордских брюках и брошах для шляп.