Ты – настоящая - Лора Брантуэйт Страница 12

Следующие два дня были просто упоительными. Виктория с головой ушла в работу, и все на свете перестало для нее существовать, кроме планов будущего парка Джона Катлера в Лоу-Лейксе. Виктория рисовала, чертила, включала свет, снова чертила, рвала бумаги, переделывала, выключала свет, варила кофе… Где-то в глубине квартиры звучала музыка, светлая, глубокая, рождающая в подсознании тысячи ассоциаций, многие из которых можно назвать по-настоящему прекрасными.

В понедельник, в половине десятого утра, Виктория поняла, что на данный момент ее силы иссякли. Любые силы. Во всех смыслах этого слова. Где она заснула, Виктория не помнила.

Проснувшись, она осознала, что лежит на софе в своей маленькой гостиной, одеялом ей служит вязаный жакет, забытый Клер, который случайно попал под руку, а в полуметре от нее на журнальном столике надрывается телефон.

Звонил Мэлори. Вполне вероятно, что он звонил и раньше, но совесть Виктории красноречиво промолчала по этому поводу, а Мэлори был слишком сдержанным, чтобы показать собеседнице хоть какое-то неудовольствие.

Своим неизменным ровным голосом он поинтересовался, сможет ли мисс Маклин приехать сегодня вечером к мистеру Катлеру «согласно договоренности» в Лоу-Лейкс, а не в офис. В голосе поверенного появились необычные нотки, когда он задал ожидаемый Викторией вопрос:

– Могу ли я заехать за вами? Или прислать шофера мистера Катлера? Может быть, вызвать такси?

Виктория пожалела, что Мэлори не видит ее улыбки, ставшей в этот момент лучезарной, и постаралась вложить все ее смысловые оттенки в интонацию:

– Буду рада увидеть вас, мистер Мэлори.

– Адрес?

Виктория продиктовала адрес, снова улыбнулась невидимому собеседнику и положила трубку. Поняв, что промежуток между шестью пятнадцатью и семью ровно, когда приедет Мэлори, не так уж велик, Виктория вскочила и…

Точнее, ей захотелось вскочить. Но все тело наполняла слабость и томная медлительность, причем неприятного свойства. Безумный режим последних дней – не лучшее средство поддерживать себя в форме. Виктория поняла, что Мэлори придется ее ждать. А еще – что нужно собрать бумаги, иначе она что-нибудь обязательно забудет.

«Бумаги» были рассредоточены по столу в кабинете, в гостиной и даже на кухне. Пара набросков оказались в кресле. Виктория вздохнула и еще раз обошла квартиру в поисках подобных находок.

А потом она зашла в ванную.

Лучше бы она этого не делала – в смысле не смотрела в зеркало. Было бы не так горько.

Ведь одно дело – когда отвратительно себя чувствуешь, и совсем другое – когда видишь, как при этом выглядишь. В такие минуты очень четко понимаешь, что ни бледный, сероватый оттенок кожи, ни помятое лицо, ни всклокоченные волосы тебя не красят.

Зато как это стимулирует!

За двадцать две минуты Виктория успела принять душ, подобрать костюм, сделать макияж… Увы, на прическу времени не хватило. Еще влажные пряди лежали по плечам.

Сжав под мышкой огромную папку с рисунками и планами, Виктория вышла из подъезда, надеясь, что Мэлори останется верен себе до конца и не подаст виду, что бизнес-леди с мокрыми волосами – зрелище необычное, и что за время поездки (с учетом вечерних пробок) волосы успеют высохнуть.

Мэлори предельно вежливо поздоровался с Викторией, скользнул взглядом по ее прическе, ни слова не сказал, не улыбнулся даже, но Виктория почти физически ощутила, как шокировала его. Мэлори открыл для нее дверцу машины, Виктория села, пряча улыбку.

Ага, вот так и закрепляется репутация непредсказуемой женщины. Неплохая роль, она мне нравится. Никогда еще не пробовала с клиентами. Точнее, совсем не пробовала. Я меняюсь… Здорово.