Игры с дьяволом - Али Вали Страница 12

– Я даю тебе слово.

– Спасибо.

После этого разговора прошло несколько часов, когда Хэйден уснул. Эмма отправилась искать свою партнершу. В доме было тихо, солнце только что зашло, Эмма услышала скрип двери подвала.

– Избавьтесь от него.

Голос Кейн и ее слова заставили Эмму вцепиться в перила, чтобы удержаться на ногах. Повернув за угол, остановилась. Ей стало плохо, когда она увидела кровь на одежде Кейн и ее окровавленные руки.

– Ты обещала мне. Я думала, твое слово что-то значит.

За все время, что они были вместе, она никогда не думала, что Кейн лжет, но сейчас перед ней стоял не только лжец, но и злобный убийца. Убийца, который совершил преступный акт в одном доме со своими женой и сыном.

– Я обещала, и я сдержала свое слово. В синих глазах не появилось ни тени, и она говорила абсолютно спокойно.

Все предостережения матери разом обрушились на Эмму. Она упала в ближайшее кресло, ощущая отвращение к собственной наивности. Ей так хотелось верить Кейн, что она отказывалась видеть то, что было перед ней. Могла ли Кейн еще лучше показать свой обман? Сейчас она была буквально покрыта правдой о том, кто она такая. Эмма почувствовала, как застыло ее сердце от мысли о том, с кем она делила свою жизнь, свою постель и свою душу. Хуже того, она родила этому дьяволу ребенка, чтобы он мог продолжить традиции семьи Кэйси.

Она любила Кейн. но не могла больше игнорировать женщину, которая стояла перед ней и беззастенчиво лгала ей. Несмотря на всю любовь, ей не хотелось брать на себя вину. Она отказывалась учить Хэйдена тому, что убийства, месть и лживость – это то, на чем полагается строить свою жизнь.

Я сказала, что сдержала слово, повторила Кейн.

– Спасибо. – Эмма не могла придумать ничего лучше, чем добавить это бессмысленное слово.

На празднике по случаю дня рожденья твоей тети Мари один из гостей напился и попытался сделать то, что ему делать не стоило, особенно учитывая то, кто я была и с кем я жила. Думаю, он решил, что Кейн простит ему это, учитывая, что виски текло рекой.

– Тебе было почти семь, и я помню, как смотрела в окно и видела, как Кейн отрезает для тебя кусок торта.

Эмма вынула руки из карманов и обняла себя, чтобы избавиться от холода, который пробежался по ее телу из-за воспоминаний. Она поняла, что ее голос звучит неэмоционально, в то время как на самом деле она переживала муки заново, рассказывая об этом.

– Думаю, никто не заметил, когда он оттащил меня в одну из спален. Когда я уже думала, что со мной случится что-то ужасное, кто-то оттолкнул его от меня. Я сразу оказалась в руках спасителя.

– Это была Кейн? – Хэйден в первый раз, с тех пор как они вышли из дома, посмотрел на нее.

– Да, это была она. Не знаю, как она узнала, но она спасла меня.

– И в качестве награды ты ее бросила?

Его голос звучал так скептически, что его мать чуть не засмеялась. Ее сыну еще не было двенадцати, но он уже мыслил как наследник Кэйси. Она вряд ли смогла бы что-то сделать, чтобы вернуть его. Кейн была слишком глубоко в его сердце.

– Я ушла не поэтому, Хэйден. После того, как она успокоила меня, она отправила нас с тобой наверх. Я ждала ее, потому что беспокоилась за нее, и мне хотелось, чтобы она была рядом. Прошла, казалось, вечность, и я спустилась вниз, чтобы поискать ее. Этого человека уже не было, но Кейн не успела помыться.

– Я увидела ее руки. Они до сих пор у меня перед глазами и прости меня, но я не смогла жить так дальше. Было так много крови. Она была покрыта ею и, казалось, что эта кровь зальет нас всех, как наводнение. Мне стало плохо от ее вида.

– Я не хотела отвечать за то, что кому-то делают больно, или еще хуже, только потому, что я делю постель с главой семьи Кэйси. Извини, если тебе тяжело это слышать, но это правда.

Она положила руку Хэйдену на плечо, чтобы оностановился. Когда он встал, она решила, что получилось достучаться до него, и он понял ее позицию.

– Мама защитила тебя, а ты ушла из-за этого?

Услышав это в такой интерпретации, она и сама перестала понимать, что сделала.

– Хэйден, я не одна из коров моего отца. Я не принадлежу Кейн, как предмет мебели. Я уважаю, ее чувство семьи и чести, но это же не феодальная Япония, где я должна ходить на четыре шага позади. Я была ее женой, и мне хотелось самой что-то решать в моей жизни и в жизни моих детей.

– -Но она сказала мне, что не убила его, как хотела, потому что я попросила оставить ему жизнь. Я думала, что это работа для полиции, а не для рук Кейн или ее пистолета. Ты понимаешь Кейн? Понимаешь, на что она способна?

– Я понимаю это лучше тебя. Но ты забыла еще об одном человеке. Конечно, ты сделала так, как считала нужным. Но я не могу тебя за это уважать. Тебя и твою чистую совесть. Жаль, что она заботит тебя больше, чем мы с мамой. Почему ты вообще не перестала обо мне думать? – Злость, которая копилась в нем четыре года, нашла выход в крике.

Слова Хэйдена больно били ее, это ощущалось как настоящие удары, и она немного отодвинулась от него и расплакалась.

– Прислушайся к себе. Ни один одиннадцатилетний ребенок не должен так думать. Тебе не обязательно жить так. Я люблю тебя. Мне пришлось убить часть себя, чтобы уйти от вас. Ты, Кейн и Мари были моей семьей. Ты все еще часть моей семьи, и я хочу, чтобы ты знал, что твоя жизнь не обязательно должна повторить жизнь Кейн. – Когда Хэйден не возразил, она подвинулась к нему и положила руку на его рукав.

– Что, я могу приехать сюда и учиться доить коров? Или еще лучше, я могу провести остаток жизни, пытаясь заставить бабушку Кэрол не смотреть на меня так, будто она ненавидит меня и всю мою семью? Нет, спасибо. Ты хотела, вот я приехал сюда, чтобы мы могли узнать друг друга. Так вот, я не хочу узнавать тебя получше, я не хочу тратить на это время. – Он выдернул руку и пошел прочь, вытирая на ходу слезы.

Эмма просто смотрела, как он уходит, и не представляла, что могло бы его остановить. Надежда, которую она с трудом нашла в себе, когда собиралась в Новый Орлеан, теперь разваливалась на куски. Она была уверена, что это поражение отзовется таким же страданием, что и отказ от жизни с Кейн.

Хэйден повернул к дому, проигнорировав Мука. Он ничего не хотел, кроме того, чтобы уехать, когда приедет Кейн. Приехать сюда было ошибкой, и Кейн должна понять его нежелание общаться с Эммой. Он сделал то, чего от негоожидали. Он пытался, потому что все еще вспоминал счастливые моменты детства. Но теперь он уйдет, а она может до конца жизни переживать боль потери.

– Дай ему остыть. Эмма. Не беспокойся, с ним все в порядке. Ты просто ударила по больному нерву, не зная – сказал Мук.

– Что ты хочешь сказать?

– Он все еще скучает по Мари. Расстраивается, когда кто-то упоминает ее имя, а сейчас он этого не ожидал.