Мщение или любовь? - Дженни Лукас Страница 12

– Больше не смей посещать этот клуб, – пророкотал Никос, заглушая рев мотора.

– Я буду делать все, что хочу, – упрямо сказала она.

– Либо ты пообещаешь мне это сейчас, либо, клянусь Богом, я разверну мотоцикл и спалю эту забегаловку к чертовой бабушке.

Его тело напряглось и стало почти каменным. Анна тихо, вздохнула, чувствуя бугры мышц под своими ладонями. Вообще-то, ей и самой не хотелось показываться в клубе Виктора. Как и танцевать с ним – от его прикосновений по ее телу все еще бегали мурашки.

Если и назначать другую встречу, то только в другом месте. Может, в каком-нибудь ресторане.

– Хорошо, я обещаю.

Через несколько минут мотоцикл уже тормозил перед неповторимым и уникальным «Эрмитаж-казино». Фасад здания сочетал в себе величие и строгую красоту дворцов Санкт-Петербурга, но его центральная часть была копией храма Василия Блаженного на Красной площади в Москве с его отличительными узорными куполами в форме капли.

Велев загнать мотоцикл в гараж, Никос взял Анну за руку и повел внутрь.

Наконец Анна увидела плоды совместного четырехлетнего упорного труда. И испытала восторг и восхищение, послушно следуя за Никосом.

Высокий потолок с нарисованным на нем ясным звездным небом, которое бывает только зимой, арочные двери и смотрящие на них сверху вниз ангелы. Все это создавало ощущение бескрайнего пространства, которое не пропадало даже при взгляде на игровые автоматы и рулетки.

– Это… прекрасно, – выдохнула Анна.

Никос обернулся, озорная мальчишеская улыбка показалась на его губах. У Анны на секунду остановилось сердце.

– Подожди, ты еще всего не видела.

Напротив главного зала казино располагался Петровский пассаж, выполненный в стиле открытого комплекса с бутиками, которые словно стояли на улицах, освещенные уличными фонарями и яркой подсветкой витрин.

– Все именно так, как я себе представляла, – зачарованно сказала Анна. – Тебе удалось воплотить нашу фантазию в реальность.

Никос медленно покачал головой.

– Без тебя у меня бы ничего не вышло. Мы сделали это вместе.

К ее глазам подступили благодарные слезы радости. Никос знает, что она сделала все, чтобы этот проект стал реальностью.

Глядя прямо ей в глаза, Никос сказал:

– Я скучал по тебе.

У нее оборвалось дыхание. Возможно ли это? Возможно ли, что он скучал по ней? Нуждался в ней? Любил ее?..

– Правда? – прошептала она дрожащими губами.

– Конечно, – пожал плечами Никос. – Ты дашь сто очков вперед любому секретарю.

Ком встал у нее в горле. Анна поспешно отвернулась, чтобы Никос не прочитал разочарования в ее глазах и не понял, что она все еще его любит.

– Не хочешь взглянуть? – Никос кивнул на ресторан «Матрешка», похожий на терем.

Анна молча последовала за ним.

– Пожалуйста, столику окна, – сказал Никос.

Метрдотель даже не поднял головы.

– Сожалею, но этот столик занят на четыре месяца вперед, – скучающим тоном пробубнил он. – Мне очень жаль, но сегодня все столы заняты, и будь вы даже королем… – Метрдотель поднял, наконец, голову и поперхнулся. – Одну минуту, сэр. Я распоряжусь, чтобы его накрыли для вас, – он поклонился Анне, – и вашей прелестной спутницы.

Внутри ресторан был отделан в стиле боярских хором с низкими потолками, создающими интимную атмосферу, и украшен фресками. На одной из них были нарисованы матрешки, что и дало название ресторану. О якобы древнем историческом прошлом помещения напоминали и арки в виде кокошников, и горящие свечи на столах.

– Нам лососину в шампанском, икру и виски.

– Секундочку. – Анна схватила официанта за рукав. – Мне, пожалуйста, котлеты по-киевски, сок и кулич на десерт. И, – ее взгляд скрестился с взглядом Никоса, – никакого виски.

Оказавшись между двух огней, официант растерянно переводил взгляд с Никоса на нее. Никос кивнул, и он поспешно ретировался.

– Виски я заказал для себя, – дождавшись, когда их никто не мог услышать, недовольно сказал Никос. – Я помню, что ты кормишь грудью.

– Я не стала бы пить его в любом случае. И есть икру тоже.

– Русская, которая не любит икру? – усмехнулся он. – Сейчас ты еще заявишь, что ни разу не пила водку, да?

Анна решила проигнорировать его вопрос.

– Мне не нравится, что ты делаешь заказ за меня, словно я неразумное дитя.

– Так обычно поступают джентльмены, приглашая леди в ресторан, – заметил Никос, откидываясь на спинку стула. От его голоса веяло холодом.

– Вот как? А почему ты запрещаешь мне самой выбирать себе друзей?

– Виктор тебе не друг. Он попользуется тобой как дешевкой и выставит вон.

– А-а, понимаю. Ты не хочешь уступать ему этой привилегии.

Официант принес напитки и удалился. Глаза Никоса зажглись дьявольским огнем.

– Да как ты можешь сравнивать…

– Брось, Никос, – фыркнула Анна. – Я знаю Виктора с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. Его и мой отцы были друзьями, хотя их пути и разошлись. Я работала у Виктора пять лет. Он далек от того, чтобы зваться ангелом, но и не последняя сволочь.

То, что он прав и она полностью с ним согласна, Никосу знать не обязательно. Никос вцепился в край стола.

– И насколько же хорошо ты его знаешь?

– Он несколько раз просил меня стать его женой.

Лицо Никоса находилось в тени, но Анна заметила, как напрягся его подбородок.

– Даже так?

Анна пожала плечами.

– Я не давала своего согласия, но могу и передумать. Я отказываюсь быть пешкой в твоих руках и не позволю, чтобы ты отнял у меня Мишу. И если для этого мне потребуется женить на себе Виктора, я это сделаю.

Очень медленно Никос подался вперед, и Анна увидела его глаза. Хищнический блеск в них несколько померк. Сейчас в его глазах застыла настороженность.

– Своего сына я тебе не отдам. Никогда. Запомни это.

– Ну что ж, тогда нам предстоит долгая битва в суде. Вот пресса потешится.

– Ты этого хочешь? Использовать нашего ребенка как канат – кто его перетянет?

– Нет, конечно! – Анна отчаянно блефовала, надеясь, что Никос об этом не догадается. У нее не было ни малейшего желания начинать роман с Виктором, не говоря уже о том, чтобы он стал отчимом для ее ребенка. – Но я вынуждена буду так поступить, потому что ты не оставил мне никакого выбора.

Лицо Никоса вдруг разгладилось, и по нему ничего невозможно стало прочесть. Он убрал салфетку с колен, положил ее на стол и резко встал.